Под прикрытием (СИ) - Зеленин Сергей

Видя как я колеблюсь, этот змей-искуситель привёл ещё один убойный аргумент, показывая на приближающуюся ленту красной кавалерии:

- Не мы так другие трофеи к рукам приберут! Вместе с покойниками их добро не закопают, обдерут до исподнего… И где социальная справедливость тогда, спрашивается? Мы воюем, нам лбы дырявят - а пользуются чужие дяди? Ох, не поймут Вас наши агенты, товарищ заведующий оружием…

Поколебавшись несколько долгих секунд, я нехотя согласился:

- Ладно, Барон! Как пленные отойдут от обоза – пробегись по заваленным «фрагам» и собери «лут»…

- ЧЕГО?!

Думал, у него шары выпадут! В моменты особого волнения – а только что закончившийся бой без сомнения заставил меня «поволноваться», у меня нет-нет - да и выскакивают «словечки».

- Пошарь там в санях, говорю… Убитых тоже не забудь, а я посмотрю у пленных. Только, осторожно там – могут быть спрятавшемся под саням недобитки.

- Не боись, товарищ заведующий оружием – не в первый раз!

Подозрительно на него глянув, я погрозил пальцем:

- И, давай там без своих уркаганских штучек-дрючек! Понял меня?

- Так точно: понял!

Залихватски отдаёт честь и стоило мне на секунду отвлечься, вмиг куда-то исчезает.

- Всем перейти реку и построиться, – командую пленным со своего берега, - оружие оставить на месте. У кого найду хоть перочинный ножик - пристрелю на месте без предупреждения!

Большинство перепуганы до смерти, но попадаются и злые лица матёрых вояк - не сломленных духом и, ещё на что-то надеющихся.

- Раненных не забываем, православные!

Хожу, ору, потрясаю оружием… И, подчиняются!

Приказываю своим агентам обыскивать пленных и всё найденное, скидывать в общую кучу.

Тут ещё толпа крестьян из села набежала: орут, шумят, угрожают бандитам расправой.

- Что-то вы с утра такими смелыми не были, граждане мужики, - буром пру на них, - ну-ка отошли подальше от пленных – пока не арестовал всех, нах! Председатель, мать твою так – наведи порядок, или по трибуналу соскучился?!

Мои бойцы тоже шумят, матерятся и отпихивают прикладами от пленных, наиболее осмелевших сельчан.

Когда, все пленные оказались на нашей стороне речки, делаю отмашку всем своим – чтоб выходили из засады и шли сюда.

Вдруг, не заметил когда даже, со стороны мостка подъезжают трофейные сани под управлением Мишки:

- Тпру! Разрешите доложить, товарищ заведующий оружием: трёх тяжелораненых бандитов нашёл – своими брошенных… Куда их?

От окруживших сани крестьян последовало множество интересных предложений на этот счёт и, практически все они - сводились к утоплению бедолаг в ближайшей проруби. Некоторые «активисты», предлагали хоть счас показать - где именно это можно проделать.

Один из раненных лежал посередине безмолвно как бревно, укрытый с головой шинелями, второй – бородатый, несмотря на зимнею пору - в синей казачьей фуражке с красным околышем, нервно вертел головой и злобно скалил зубы. Третий же, самый молодой – возрастом мне ровесник, которого я влёт назвал «юнкером», повторял раз за разом:

- Мужики, мы же за вас! Мы, чтоб избавить вас – крестьян от жидов да коммунистов!

Его чуть из саней не вытащили и не порвали на лоскуты:

- А ты нас спросил, прежде чем «избавлять»? Советская власть строгая к мужику, но эта - НАША ВЛАСТЬ!!! А от вас дворянчиков, нам ничего не надо! Ни хорошего, ни плохого – хватит, покуражились над нами.

***

«Отношение русского народа к Советской власти - это как почитание каким-нибудь папуасом своего деревянного божка: ругает того за плохую охоту, но в тоже время - истово молится ему и приносит жертвы… И главное: зачастую жизнь готов отдать - защищая своего истукана от «папуасов» из другого племени».

Не сам придумал – читал где-то… Да, согласен: где-то – в чём-то, это действительно так!

Такое отношение новая власть внушила к себе не только массовыми расстрелами и внушениями каких-то фантастических идей - но и тем, что ее представители (по крайней мере в основной массе), в момент нечеловеческого напряжения всей нации не устраивали безобразных оргий, не вели роскошной жизни – как прежняя, имперская элита. Наоборот, они и много и деятельно работали и, первыми шли в бой под пули и на виселицы.

Любая гражданская война – это война двух идей.

Требуя от народа жертв и подвига, большевики призывали массы освободить весь трудовой народ мира от хищника-капитала и обещали создать такую жизнь - при которой не помещик и фабрикант, а они сами будут господами жизни. И поверившие, зараженные этими проповедниками людские массы - с энтузиазмом несли все тяготы военного коммунизма, с твердой верой, что в конечном результате принесенные жертвы будут не напрасны - а дадут начало нового, справедливого мироустройства.

Другая сторона не смогла предъявить народу никакой достойной идеи и проиграла… Так, кого винить?

Горе побеждённым!

***

Успокоив кое-как разошедшихся мужиков – добрым словом и заряженным револьвером, я приказал Мишке:

- Вези раненых в Сельсовет, пусть найдут фельдшера или кого ещё… Потом разберёмся! Проверь по пути тех убитых разведчиков – может из них, кто ещё жив.

Последнее, маловероятнее всего: по тому месту прошлась толпа крестьян с дубьём и, чтоб после них остаться живым - это надо быть жидким Терминатором и, просочиться сквозь Землю и донбасских шахтёров, в Америку.

- Понял, немедленно исполняю, - и, огрев плетью лошадь, - НО!!! Пшла подлая!

Минут через пятнадцать подошла колонна какой-то кавалерийской части Красной Армии на вусмерть заморенных лошадях. Уже знакомый мне комдив, удивлённо рассматривал место побоища, по-тараканьи шевеля заиндевевшими усами:

- А мы то, торопимся – весь день скачем вам на подмогу: думаю – порубили уже «в капусту» наших милиционеров. Ну, молодцы!

- Служу трудовому народу!

Рисунок 44. Почетная грамота от РВСР РСФСР.

Решил воспользоваться добродушным настроением начальства:

- Разрешите обратиться, товарищ комдив?

- Разрешаю…

- Прошу наградить воспитанника Ульяновского отряда военизированной охраны, Гешефтмана Михаила Константиновича – метким огнём уничтожившего бандитского пулемётчика и тем обеспечивающего успех нашего Сводного отряда.

- Конечно, конечно, - оборачивается к кому-то и строго, - запиши этого… Как его?

- Гешефтман Михаил Константинович.

- Запиши в списки представленных к награждению в первую очередь.

***

Забегая вперёд скажу: ордена «Боевого Красного знамени» мы с Мишкой, конечно, не дождались - да и не рассчитывали наперёд на такую плюшку… Но «награда» всё равно нашла своего героя: уже летом, на Гешефтмана пришла из столицы почётная грамота от Реввоенсовета республики - подписанная… Его председателем и заодно – Наркомом по военным и морским делам, товарищем Троцким Львом Давидовичем!

Ну, что оставалось делать?!

- Давай-ка мы с тобой её сожжём, Миша, во избежание, так сказать… А потом забудем и никому не скажем про существовании этой «награды».

Тот, недоумевает:

- Иногда, я тебя просто не понимаю, Серафим! Не понимаю логику твоих поступков…

- Иногда, я сам себя не понимаю, но поверь: придёт время и, ты мне - ещё спасибо скажешь.

Подумав недолго, соглашается:

- Насколько я тебя уже знаю - так и сбудется.

Засовывая Почётную грамоту от РВСР в печку, я добавил:

- И впредь поменьше выёживайся при посторонних своей сверхметкой стрельбой и прочими боевыми навыками: сыновья типографских рабочих, по определению - так стрелять не могут.