Новые невероятные союзники (СИ) - "T-90A"

— Рейн?! Рейн Шайн! – с улыбкой крикнула Старлайт взмахнув копытцем. — Это ведь правда ты?

— Д…а… Это я!.. – злобным голосом с нотками шипения ответила крупная чёрная горящая фигура.

— Прости, просто с трудом вас воспринимаю, когда вы в таком виде, – сказала Старлайт смотря в абсолютно белые горящие глаза.

— Не… Извиняйся… – ответил лидер нириков. — Ярость нас питает. Извинения… делают хуже.

— Да, конечно, – согласилась Старлайт и чуть не добавила: — Про… то есть…

— Будут приказы? – спросила Рейн скаля зубастую пасть.

— Да, – уже твёрдым голосом ответила Старлайт. — Обеспечь огненное кольцо по периметру дворца.

— Мы были бы полезны в самом дворце, – ответила Рейн. В её виде и голосе были доли удивления с сожалением, что дико контрастировало с обликом нирика.

— В замкнутых помещениях ваши особенности опасны не только для врагов, но и союзных сил, – пояснила единорожка. — В оцеплении же более чем полезны.

— Но не против противника способного летать, — заметил неожиданно вмешавшийся в диалог Грей Стоун.

— Действительно, – ответила Старлайт, нехотя признавая правоту серого лоботомита, так что далее обратилась не только к нирикам: — Грифонам – аналогичный приказ. Обеспечить огненную блокаду и охрану периметра. Никого не впускать и не выпускать если чётко не уверены, что это наши. Помните – дружбе миров служит королева Кризалис и её подданные.

Старлайт отдала разумный приказ, который никто и не думал оспаривать, однако командующая КСС единорожка далее на секунды крепко задумалась после чего топнув копытцем его дополнила. Дополнила так что у тех, кто его услышал невольно возникло подозрение будто Грей заразил её своей лоботомией.

— Металлу и всем пони - аналогично.

— Что?! – неожиданно для самой себя спросила Рейн. Многие в ту секунду вслух или в мыслях задали данный вопрос.

— Что слышали, – не скрывая грубость ответила Старлайт. — Во дворце находится весь красный цвет дружбы миров. При всём уважении, но я сама должна отправить их на радугу. Я была их инструментом и даже олицетворением…

— Но их сотни, а ты одна! – воскликнула Рейн смотря на Старлайт так будто собиралась обрушить на неё свою ярость. — И ладно нам, но ты не должна отказывать остальным в праве тебе помочь!

— Вы обеспечите охрану периметра, а это огромная помощь, – наигранно спокойно ответила единорожка и злобно улыбаясь пояснила ещё один нюанс взглядом указывая на Грея: — И я буду не одна.

— Надеешься, что один лоботомит поможет тебе одолеть невероятных союзников? – спросила Рейн смотря на Грея так будто выбирала – сжигать его или нет.

— Ему не впервой штурмовать этот дворец, – пояснила Старлайт, но понимая, что аргумент слабоват пояснила: — Также во дворце есть ещё есть очаги сопротивления наших сил. Если нам удастся к ним пробиться, а это удастся, то лишние бойцы сделают наши силы только более неповоротливыми. Помни учения в Чёрной Примуле и что некоторые задачи лучше выполнять малыми группами.

В ответ было молчание. Аргументы Старлайт были просты и логичны, однако те, кого она оставила в оцеплении были отнюдь не рады что их лишают возможности внести решающий вклад в победу. Тем не менее это был приказ, а приказы должны выполняться. Этот не стал исключением. Вскоре вокруг дворца образовалось устроенное нириками огненное кольцо, грифоны заняли позиции отслеживая воздушные цели, а пони продолжили зачистку столичных улиц. Старлайт и Грей же продолжили свой путь к дворцу. Для Старлайт очень знакомый путь.

Маршрут, который держали Старлайт и Грей был аналогичен тому который Старлайт прошла совсем недавно покинув борт Придвена. Сейчас этот дирижабль представлял собой скелетовидное нагромождение обугленного железа торчащего из стен дворца. Сам белый дворец теперь уже был не таким белым из-за клубов чёрного дыма. На этом фоне терялись мелочи типа статуй вдоль аллеи, которые будучи изрешечены пулями и осколками стали плохо узнаваемыми. В этом можно бы было найти горький символизм или излишне циничную шутку вот только Старлайт было не до шуток.

Единорожка постепенно отходя от шока и прочих впечатлений никак не могла отделаться от мысли насчёт ранней встречи с чейнджлингами выдававшими себя за бойцов КСС. Старлайт не могла отделаться от мысли как она была рада видеть знакомых пони и как была шокирована, когда Грей начал их убивать.

— Как ты думаешь, что с ними? – спросила Старлайт и сразу же пояснила кого имела ввиду: — Те пони, под которых маскировались чейнджлинги. Они ещё живы?

— В момент, когда операция по (цензура) пошла они находились во дворце, – спокойно ответил Грей. — Лима, – позывной Лиры, — точно должна была быть там. Противник же затрофеил много нашего оружия. Ему ведь его не подарили.

— Да, понимаю, – с грустью ответила Старлайт. — Но надеюсь на лучшее. Может хоть Трикси выжила.

— Если встречу их живыми, то сильно удивлюсь, – ответил Грей. — Но мне нравится слово надежда.

Старлайт далеко не всегда была согласна с Греем, но тут не могла не признать его правоты. Надежда – действительно хорошее слово и нравилось оно не только ему. Пони была уверена, что даже на Оварис ГУЛАГ (в мире изгоев) надежда всё ещё жива. Надежда – это всё что у них есть, пусть даже она и ложная. Может в случае пони это тоже справедливо, но тем не менее Старлайт ещё надеялась встретить Трикси живой и услышать её мерзкий голос. Ради этого она даже придумала логичный предлог как оставить наиболее сильных бойцов КСС за периметром дворца одновременно приведя туда Грея. Единорожка не очень хотела, чтобы до такого дошло, но была готова в случае чего вступить в переговоры, пойти на уступки и даже отдать Хрущёву «призрака» в обмен на Трикси. После того как Грей без сожаления расстрелял группу союзных пони только из-за их слишком чистого вида, отношение Старлайт к гостю из иных миров несколько ухудшилось. Даже то что подозрения Грея насчёт замаскированных чейнджлингов подтвердились, несильно помогало. Тот, кто без сожаления готов стрелять в других, ничем не лучше «невероятных союзников», так что, если удастся сбагрить Грея в обмен на жизнь дорогого сердцу пони это будет очень выгодный обмен. В любом случае Грей обречён погибнуть в этой истории. Вся его жизнь – обратный отсчёт… Который к тому же сильно ускорился.

Старлайт услышала в гарнитуре сообщения о приближении вражеских СВВП после чего стоящие по периметру города бойцы КСС с ПЗРК «приземлили» несколько машин. К сожалению, далеко не все. Большинство смогли нормально сесть и высадить десант, который тут же вступил в бой с бойцами коалиции.

***

— Как, вы не смогли их остановить?! – грубо прокричал Хрущёв в микрофон рации своей боевой машины. — Вы, бляди, были в обороне, превосходили числом!

Маршал Жуков тоже имел настроенную на нужную частоту рацию, но ситуация и так была очевидна, а он не хотел слушать «полифонию» настоявшего голоса Хрущёва и его же речи через треск помех радиопереговоров.

— Мне насрать что у них танки! У вас, дебилов, было чем их подбить! Вы, фоксштурмисты х…евы, действовали в плотной застройке узких улиц! – далее была короткая пауза, в которой Хрущёв, выслушав речь в эфире неожиданно уступил свою злость на эмоцию удивления. — Что значит, они остановились? – ещё пауза. — Не расслабляться! Если они остановились, то лишь на время, а время работает на нас. Будьте наготове, но не провоцируйте террористов. Ждите «удар грома».

Далее Хрущёв без всяких «конец связи» снял гарнитуру и протерев лоб рукой что-то тихо сказал себе под нос. Жуков не читал по губам, но было очевидно, что что-то нецензурное.

— Значит «удар грома», – сказал Маршал, смотря на грузного человека в кабине боевого шагохода. — Это то, что я думаю?

— Именно это, – ответил Хрущёв. — Никогда не думал, что они пригодятся, да ещё и на нашей земле.

— Да к тому же в столице, – с ноткой злорадства продолжил Жуков, но далее говорил уже без попытки задеть самолюбие Никиты Сергеевича: — Я уж опасался, что ты их вместе с капиталистами к хуям отправил.