Становление. Пермска волость (СИ) - Соколов Александр Алексеевич

Демонстрирую старичкам карту, которую они с увлечением рассматривают.

— На такой огромной территории, так мало поселений. Их же сираки поочерёдно уничтожат, а потом и к нам прийти могут — ознакомившись с картой, с тревогой голосе заявляет Николай.

Киваю головой, соглашаясь с Николаем:

— Если оперировать картой, составленной со слов следопытов, то следующей их жертвой может стать городище Арын, расположенный на правом притоке Камы реке Иж. А нападут они скорее всего после сбора урожая и его переработки в середине октября.

— А мы можем помочь городищу защититься от сираков, — спрашивает Лада и все старички смотрят с надеждой на меня.

— У сираков тысяча воинов и в открытом бою нам их не победить, а вот покусать и немного сократить их количество нам по силам. Если вы согласны, то к середине октября на двух шлюпах можно подойти на реку Иж и если будет нападение, помочь с реки городищу Арын.

Все старички согласно закивали головами и за всех уверенным голосом высказалась Эвика:

— Обязательно нужно помочь, а то очередь дойдет до городишь Имень и Ибыр, а потом и до нас.

— А можно посмотреть крепость? — изменяет тему разговора Иван.

Николай и Лада синхронно кивают, поддерживая вопрос Ивана.

— Эвика, ты одна за порядком и переработкой урожая пару дней присмотришь, — перевожу взгляд на Эвику, а она в ответ улыбается и кивает:

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Володя, пусть ребята съездят и посмотрят крепость.

Лада, Николай и Иван заулыбались и радостно захлопали в ладоши.

— Хорошо, утром отходим.

— Полуострову с крепостью ты дал имя Кунгур, а наша усадьба остается без названия. Володя, может её тоже назовешь? — смотрит на меня Эвика, а все остальные, присоединяясь к её вопросу, дружно кивают.

Не задумываясь, отвечаю:

— Все мы наш дом называем усадьбой, так пусть и наше поселение так и зовётся — Усадьба.

Осмысливая услышанное, старички на мгновение призадумались, а потом хором выразили своё одобрение.

С первыми лучами солнца на двух шлюпах пошли в Кунгур. Прихватили с собой шесть зеркал, а с учетом имеющихся в крепости еще четырех зеркал, для задуманного мной усиления отражающей поверхности прожектора должно хватить. Перед отплытием наказал наблюдателям в ночное время внимательно присматриваться за западным направлением на предельной дальности. Я же почти всю ночь перед отплытием занимался расчетами оптимальных углов для расстановки зеркал для будущего прожектора. В помощь только бумага, утиные перья, счёты, чертёжная доска, рейсшина, да линейка с треугольником, а из физики света, помню только закон отражения — угол падения равен углу отражения.

В пути Иван и Лада практически не покидали палубы, с огромным интересом осматривая окрестности. Фактически они первый раз покинули Усадьбу на столь далёкое расстояние. Раньше они не удалялись более чем на двадцать километров и в основном на юг на охоту.

Когда вошли в Шакву, Иван, обращаясь ко мне, спрашивает:

— Почему на месте впадения Ольковки в Шакву ты не планируешь ставить крепостицу?

— На сегодняшний день смысла ставить нет. По правому берегу Шаквы сплошные болота, растянувшиеся на десятки километров, как и по её левому берегу выше по течению. Так, что практически до реки Чусовой эти места непроходимы. Но в будущем обязательно поставим.

За два километра до Кунгура, когда после последнего поворота русла Шаквы перед впадением в Сылву, нависла над водной гладью северная башня. Николай, Иван и Лада с непроизвольно открытыми ртами, округлившимися глазами взирали на каменного исполина, издавая лишь восторженные междометия, пораженные величавой красотой и мощью донжона.

Пришвартовавшись, экипажи шлюпов и гарнизон крепости, за исключением двух караульных, приступили к разгрузке, а потом и к погрузке на шлюпы саманных кирпичей.

Борис, доложив, о несении караульной службы и начале обустройства крепости, обнявшись с Николаем, Иваном и Ладой, повел их на экскурсию по крепости.

За время моего отсутствия, ребята гарнизона закончили внутреннею отделку деревом бани, установили окна на кухне и на втором этаже над кухней и баней, в столярной мастерской начали мастерить заготовки для мебели. В остальных помещен продолжалась просушка. В крепости ребята из гарнизона несли только караульную службу и занимались отделкой помещений. Ночевали же в ранее поставленных срубах и питались пока в летней кухне.

Закончив беглый осмотр крепости, принялся за плетение из ивовых прутьев двух небольших клеток для птиц, куда посажу двух десятидневных цыплят, для проведения демонстрации опасности прохода в царство мертвых. В столярной мастерской из заготовок для мебели собрал под нужными углами треугольные подставки и крепления для зеркал. В качестве прикрытия прожектора сверху от осадков, не мудрствуя лукаво, взял крышку от колодца.

После погрузки на шлюпы кирпичей и окончании экскурсии, собрав экипажи шлюпов, за исключением дневальных, восемь рябят из гарнизона крепости, вместе с Николаем, Борисом, Иваном и Ладой, распределив между ними для переноски зеркала с креплениями, стеклянный плафон с подставкой, крышку от колодца, прихватив с собой две клетки с цыплятами, направились в лес к скале. Подняться на ее верх труда ни для кого не составило. Подойдя сверху к проёму в скале, указал на тупик теснины:

— Внизу в этом месте проход из царства мертвых. Рядом с проходом никто из живых находиться не может, что я сейчас вам наглядно продемонстрирую.

Все ребята, молча со страхом в глазах смотрят то на меня, то в проём. Опускаю на веревке в тупик проема клетку с цыпленком. Цыпленок ведет себя как обычно, продолжая клевать крупу, но через минуту движения его становятся вялыми, и он падает замертво.

Смотрю на реакцию ребятишек. Все разом оцепенели и с ужасом и страхом в глазах взирают вниз. Поднимаю клетку с мертвым цыпленком и обращаюсь к ребятам:

— Все спускаемся со скалы и ждете меня у места подъёма. Я сейчас закрою частью своей плоти проход из царства мертвых. На возможные взрывы и всполохи огня не реагировать, оставаться на месте и ждать меня.

Все ребята со страхом и тревогой в глазах смотрят на меня.

— Не бойтесь. Я обязательно вернусь, — пытаюсь успокоить ребятишек, но получается плохо, во взглядах ребят всё та же тревога.

Оставляю ребят и обходя скалу подхожу к месту начала проёма. Как и в прошлый раз, зажигаю факел, прижимаюсь к скале и правой рукой бросаю в проём горящий факел. Происходит хлопок, который значительно слабее чем в прошлый раз, а вот за счет начинающихся сумерек, огненный всполох выглядел эффектнее, пламя огненного всполоха взметнулось вверх и вбок по теснине на несколько метров. Захожу в проём, в этот раз факел не погас, взрывная волна было небольшой, а вот вечный огонь, как и в прошлый раз, горел пятнадцатисантиметровым синем пламенем, как будто вися в пяти сантиметрах над лужицей.

Затушив факел, возвращаюсь к ребятам. Подходя, услышал массовый выдох облегчения, а в глазах ребятишек неподдельную радость от моего возвращения.

— Поднимаемся обратно на скалу. Я закрыл проход и закупорил его вечным огнём.

Быстро поднявшись наверх, подойдя к проёму, ребятишки осторожно подошли к его краю, заглядывают вниз и видят горящее синем огнем пламя. Я опускаю на веревке вторую клетку с живым цыпленком. Цыпленок ведет себя спокойно и клюёт крупу. В полной тишине выжидаю десять минут, за это время даже с места никто не двинулся и все взгляды были направлены на цыплёнка. Поднимаю клетку с цыпленком наверх. Убедившись, что цыплёнок жив, все присутствующие члены племени падают передо мной ниц.

Над тупиком проёма кладу сверху крышку от колодца, поднимаю с колен племя.

— Спускаемся вниз, кто хочет может зайти в теснину и посмотреть на пламя, только трогать его и близко подходить не нужно, помните, что это огонь.

Желающими посмотреть, оказались все. Ребятишки по очереди подходили к пламени, останавливались от него в полуметре, кто просто смотрел, кто-то приседал, некоторые протягивали над пламенем руки, но почувствовав жар, быстро их отдергивали. Насмотревшись, ребята построились перед проёмом.