Дамы увлеклись новой игрушкой, и принялись составлять сборные портреты друг друга. Одна из них надевала шляпу с густой вуалью, а другие наперебой диктовали Сергею её приметы.
Сергей уже не ходил в фургон-лабораторию распечатывать очередной портрет, это делал сам лаборант. Наконец Сергею осточертело составлять портреты, и он, передав пост своему сотруднику, счастливый удрал в курительную комнату, где застал меня.
— Ну как опыт составления портретов, Сергей Васильевич? — спрашиваю, поднося спичку к его сигарилле.
— Вы знаете, Юрий Сергеевич, совсем недурно! Когда вы рассказывали сущность метода, я думал, что будет сложнее. Однако, на поверку всё оказалось куда как удобоваримо.
— Вы не преуменьшаете трудности, Сергей Васильевич?
— Трудности очевидны: много ли запомнишь посмотрев мимолётно, в неверном свете, при неудачном ракурсе, при испуге… Это ясно, и мы будем думать, как обойти сии трудности. То есть, время и опыт дадут результат.
— Да, это серьёзный подход.
— Юрий Сергеевич, коль ваш первый совет оказался таким блестящим в плане результата, расскажите, чем вы ещё можете помочь сыщикам?
Я задумался. Пора бы внедрять дактилоскопию, в ней нет ничего особенно сложного для этого времени, кроме, разве передачи дактилокарт на расстояние.
— Краем уха слышал, что узоры на коже ладоней человека имеют совершенно уникальный рисунок, не встречающийся больше ни у кого. Причём опечатки своих рук мы оставляем в разных местах. Например, вы только что пили из этого стакана.
— Да, пил. А ещё я касался столешницы и брал в руки зажигалку.
— Вот с зажигалки и начнём.
К такой демонстрации я готовился три дня: изготовил тонкий порошок серого цвета и кое-какие приспособления, что видел в кино про детективов и экспертов. Под внимательным взглядом Сергея Васильевича я нанёс порошок на зажигалку, отряхнул — всё это не торопясь, несколько напоказ. Удалил излишки порошка, и вот на полированном серебре отчётливо видны папиллярные линии.
— Теперь сравним с моими отпечатками. — сообщаю Сергею Васильевичу, и повторяю процедуру с коньячным бокалом, что недавно брал в руки.
— Невероятно! — восклицает мой собеседник, осторожно, чтобы не повредить отпечатков, рассматривает и сравнивает мой отпечаток со своим.
— Извольте принять лупу! — любезно протягиваю Сергею Васильевичу инструмент.
Некоторое время руководитель здешней госбезопасности сравнивает отпечатки, крутит их так и этак, наконец, решительно ставит бокал и зажигалку на стол.
— Разница действительно есть, и она очевидна. Но сразу возникает куча вопросов: как переносить отпечатки на бумагу? Как, по каким принципам сравнивать отпечатки, ведь придётся сравнивать сотни, если не тысячи образцов, не так ли?
— Тысячу извинений, Сергей Васильевич, но на эти вопросы у меня нет ответа. Больше того, я добавлю вам головной боли. Бывает, что преступления совершаются проезжими, и допустим, преступление совершено в Туле, а подозреваемого задержали в Муроме, надо как-то передать дактилокарту из одного города в другой. Гонять нарочных накладно.
— В самом деле. Как считаете, Юрий Сергеевич, инженеры смогут придумать прибор вроде телефона?
— Наверняка смогут. Нужно только найти толковых людей, правильно им поставить задачу, хорошо обеспечить, а потом получить результат. Или спросить за провал. Такое тоже вероятно.
— Что же, Юрий Сергеевич, и то, что вы сказали и сделали выше всяких похвал.
— Вам осталось, как говорится, только начать и закончить. — усмехнулся я, и отдал госбезопаснику порошок и приспособы для манипуляций с отпечатками.
— Состав порошка не секрет?
— Какой между нами может быть секрет? — снова улыбаюсь я — Кукурузный крахмал, тальк и графитовый порошок. Вам, ясное дело, следует провести эксперименты и подобрать разные составы порошков. Понимаете? Для разных случаев, например, для разных поверхностей.
— Юрий Сергеевич, как полагаете, может быть стоит создать при министерстве институт для отработки разных методик, разработки разных аппаратов и приспособлений?
— А вот это блестящая мысль, Сергей Васильевич. Непременно создавайте, и непременно же сохраняйте живую творческую связь с лучшими высшими учебными заведениями страны. Кстати, кандидатуры на должности экспертов-криминалистов следует искать там же.
Вернулись в гостиную, там как раз завершали создание сборного портрета последней из фрейлин. Оказывается, они тут тянули жребий, определяя очерёдность, и последнее место, как назло, досталось самой амбициозной и высокомерной особе. Кстати, не удивлюсь, что Наталья Алексеевна сама поспособствовала такому результату. Во всяком случае, в карты она передёргивает весьма ловко. Я знаю, как-то она брала уроки у профессиональных шулеров, всё-таки царице проигрывать в карты как-то несолидно. Теперь же Наталья Алексеевна на всяких статусных сборищах проигрывает или выигрывает ровно столько, сколько нужно по протоколу или диктует дипломатическая необходимость.
— А вот и виновники нашего веселья! — провозгласила Наталья Алексеевна — Друзья мои, когда мы снова вместе, предлагаю немного помузицировать. От вас, Юрий Сергеевич, я сурово потребую новую песню, уж больно долго вы нас не баловали своим творчеством. А ещё, в последнюю почту я получила от Карла Акакиевича Востроносова ноты новых его романсов. Мы с Павлом Петровичем разучили две песни. Мои девушки тоже готовы исполнить для вас насколько произведений.
Ну что делать, у меня есть определённые обязанности, и пренебрегать ими на стоит, хотя бы потому что они не слишком обременительны. Киваю Лизе, и иду к роялю.
— Дорогие друзья, песня, которую я написал, женская, поэтому её будет петь моя драгоценная половинка, Елизавета Алексеевна, а я, конечно же, аккомпанировать ей. Итак, вашему вниманию представляется «Влюблённая женщина».
Лиза красиво опирается на инструмент, а я делаю вступительный проигрыш.
Куда бы ты не ушёл, всегда с тобой
Мой голос живой. Скажу тебе я — Прощай,
Но ты знай, всюду будет с тобой.
Повсюду будет с тобой Моя любовь,
Мой голос живой.
Лишь ты его позови,
Его позови,
Его позови.
С тобой я буду всегда, я буду всегда,
Как путевая звезда, как хлеб и вода.
Лишь с тобой вдвоём каждою ночью и днём,
Потому что люблю…
— Следующий романс называется по первой строке: «На заре ты её не буди».
Лиза с первой строки полюбила этот романс, и исполняет его необычайно душевно и трогательно. Уж не знаю, родится ли в этой реальности Афанасий Фет, но в любом случае я ему безмерно благодарен за его талант, за его поэзию.
На заре ты ее не буди,
На заре она сладко так спит;
Утро дышит у ней на груди,
Ярко пышет на ямках ланит.
И подушка ее горяча,
И горяч утомительный сон,
И, чернеясь, бегут на плеча
Косы лентой с обеих сторон.
Реакция слушателей мне нравится: все замерли, трепетно внимая звукам инструмента и голоса певицы, а Лиза сегодня в ударе. Она поймала кураж, и оттого владеет голосом легко, непринуждённо и необычайно душевно.
Оттого-то на юной груди,
На ланитах так утро горит.
Не буди ж ты ее, не буди…
На заре она сладко так спит!
Мы откланялись и вернулись на свои места, а к инструменту вышли Павел Петрович и Наталья Алексеевна.
— Друзья, представляю вам романс «Дорога» на стихи присутствующего здесь Юрия Сергеевича Булгакова, музыка Карла Акакиевича Востроносова.
У этой песни необычны для этого времени ритм, но доктор Востроносов гений — он сумел стихотворению из конца двадцатого века дать музыкальное сопровождение соответствующее эпохе, и абсолютно ей не соответствующее! Но Наталья Алексеевна исполняя его чудо как хороша!
