Товарищ "Чума" 6 (СИ) - "lanpirot"

— Научиться применять такое чудо, конечно, здорово… — ответил Бажен Вячеславович. — Я не откажусь, если вы согласитесь меня научить… колдовать… чародеить… волховать… Я, к сожалению, не знаю, как это правильно это называется… Я ведь смогу освоить эту науку, товарищ Чума? — с надеждой спросил он, пристально глядя мне в глаза. — Я слышал, как бригадефюрер СС Виллигут говорил профессору Хорсту, что у меня есть какой-то дар, — не дождавшись моего ответа, выпалил он.

— Несомненно сможете, Бажен Вячеславович! — заверил я учёного. — У вас действительно есть дар — старый эсэсовец вам не соврал.

— Спасибо! — облегченно выдохнул Трефилов, как будто от этого зависела его дальнейшая судьба. Хотя, на мой взгляд, это действительно было так. — И не буду скрывать, что фундаментальный аспект магии меня привлекает еще больше! Я хочу знать, как она работает! — Возбужденно заявил профессор. — Вы же понимаете, насколько может облегчиться жизнь, если мы заставим её работать на благо обычных людей?

— Понимаю, Бажен Вячеславович, — произнёс я, положив Трефилову руку на плечо. — Как только мы уладим все назревшие проблемы, мы с вами обязательно плотно пообщаемся на эту тему. Мне кажется, я знаю, что вам предложить.

— Спасибо вам, товарищ Чума! — проникновенно поблагодарил меня профессор. — Что может быть интересней, чем открывать неизвестные доселе тайны? — риторически и с некоей долей пафоса произнёс пожилой профессор. — Жаль только, что наша жизнь коротка… А в мире так много неизвестного… — И он даже носом зашмыгал от накативших внезапно чувств.

После лечения и задушевного разговора с Трефиловым я подлечил еще и деда — проделал над ним ту же операцию по устранению царапин на лице. Полюбовавшись на собственную работу (хоть собственный косметический салон открывай), я нашел взглядом Бомбадила, ведь и его лицо тоже было основательно попорчено всякой летающей дрянью.

Но рыжий ведьмак справился самостоятельно, видимо, у него в закромах имелась подобная целительская печать. Что ж, отлично — и мне легче. Оглядев взглядом своих немногочисленных «товарищей по несчастью», я довольно кивнул — теперь со стороны мы выглядели не каким-то непонятным сбродом, который то ли кошки драли, то ли собаки гоняли. Теперь мы выглядели командой новобранцев в новенькой необмятой форме НКВД с «пустыми» петлицами.

Хотя на моем старике и, как это не покажется странным, Бомбадиле, новая форма сидела, как влитая, хоть и была с чужого плеча (это я о рыжем ведьмаке, если что). Взглянуть на себя со стороны я не мог, а вот на пожилом профессоре форма сидела натурально, как на корове седло. Да и военная выправка оставляла желать лучшего — её не было совершенно.

Но, все-равно, выглядел Бажен Вячеславович намного лучше, чем в своей запыленной и порванной пижаме в полоску. В ней он откровенно смахивал на городского сумасшедшего. Почему на городского? Да потому что, где вы сыщете пижаму в деревне? В лучшем случае — майку-алкоголичку, либо просто одно исподнее.

Я убедился, что наша маленькая команда одета как положено и находится в добром здравии, повел всех на поиски кабинета начальника школы, в котором нас должен был дожидаться Фитин. Мою «руководящую роль» в этом процессе никто оспаривать не стал, только дедуля время от времени подсказывал куда идти. Так-то, он в этом заведении целый год проторчал.

Искать начальника управления внешней разведки не пришлось — он нервно курил возле парадного входа в учебный корпус. Фитин придирчиво меня осмотрел, одобрительно кивнул, переводя взгляд на идущего рядом дедулю.

— Не понял… — протянул товарищ старший майор, взгляд которого перебегал с одного лица на другое. — Вы же все подраненные были? — И он провел ладонью перед своим лицом. — Такие раны так быстро не затягиваются…

— У нас, у женщин, свои секреты, — усмехнувшись, произнёс я, чем еще больше запутал Павла Михайловича, который даже головой тряхнул.

— Каких женщин? — выдохнул он в явном недоумении.

— Не бери в голову, товарищ старший майор госбезопасности — это я пошутил! — Я решил не накалять больше обстановку неуместными смехуё… шуточками. — А царапины я вылечил.

— Ты и это умеешь?

— Я еще и вышивать могу, и на машинке тоже[6]… — Вновь не удержался я.

— Всё, товарищи, давайте серьёзно! — Фитин сумел удержать себя в руках, чем повысил свой рейтинг в моих глазах. — С вами хочет пообщаться товарищ Сталин… лично…

[1] «Детство — это я и ты». Слова М. Пляцковского Музыка Ю. Чичкова https://www.youtube.com/watch?v=J-x73Wgvhxc

[2] Старорусская единица измерения длины. 1 аршин = ⅓ сажени = 4 четверти = 16 вершков = 28 дюймов = 0,7112 м (длина руки от кончиков пальцев до плеча).

[3] Хайланд — один из видов традиционного шотландского танца. Танец строится в основном на прыжках на высоких полупальцах и работе ног; корпус держится всегда прямо; руки участвуют мало и в основном находятся в одной из немногочисленных позиций.

[4] Слово «лук» на молодёжном сленге означает всего лишь «внешний вид» или «образ».

[5] Шоры — твёрдые пластинки у уздечки на уровне глаз, не дающие возможности лошади глядеть по сторонам.

[6] Цитата кота Матроскина из м/ф «Простоквашино».

Глава 7

Я трясся на жестком сиденье допотопного даже для 42-го года ЗИС-8, находящегося, по всей видимости, на балансе Школы особого назначения НКВД. Так-то, я знал, что выпуск этой модели был прекращен еще в 36-ом году в связи с реконструкцией Завода имени Сталина и началом перехода на более прогрессивную модель ЗиС-16.

Однако разразившаяся Великая Отечественная война вынудила переделывать эти машины под нужды РККА: львиная доля автобусов была переоборудована в санитарные машины и отправлена на фронт. Не миновала сия скорбная чаша и устаревшие ЗИС-8, но для особой школы НКВД один автобус таки оставили для перевозки курсантов на полигон и обратно.

В основе этого старенького «Росинанта[1]» лежало шасси небезызвестного грузовика ЗиС-5, на раму которого тупо установили деревянный с металлической обшивкой пассажирский кузов. Поэтому все кочки, ямы и канавы отчетливо улавливались пятой точкой, ведь практически никакой разницы между перевозкой дров и пассажиров у этого мастодонта не было.

Две двери в салон открывались вручную, а внутри я насчитал порядка двух десятков сидячих мест, при этом еще около десяти человек могли ехать стоя. Звукоизоляции в этой консервной банке, как оказалось, не было совершенно, и при движении я отчетливо слышал шум мотора и громкий скрип деревянного каркаса.

Кроме того, мне было известно из многочисленных статей, что зимой в салоне было очень холодно, а летом неимоверно душно, поскольку в этом, так называемом общественном транспорте, открывалось только ветровое стекло. Для южных регионов СССР была еще создана модификация с откидной крышей, но их выпускалось куда меньше.

Но на эти неудобства никто не обращал внимание: люди были рады, что в городах появился хоть какой-то общественный транспорт. К слову сказать, обычно сиденья в таких автобусах были жесткими — деревянными, но существовала так называемая «люксовая» версия, в которой сидячие места были обшиты кожзамом с наполнителем из конского волоса. Но нам такой версии, к сожалению, не досталось.

А выделили нам это чудо советского автопрома по одно простой причине — всем скопом мы в персональный автомобиль товарища старшего майора государственной безопасности Фитина, ну, никак не влезали. Поэтому, и пришлось задействовать вот этого «деревянного крокодила». Не знаю, как кому, а у меня этот дедушка общественного советского транспорта вызывал именно такую ассоциацию с зеленым зубастым хищником. Да он даже выкрашен был в зеленый цвет. Натуральный Гена-крокодил.

Кстати, принято считать, что автобусом по прозвищу «Фердинанд», на котором ездила группа оперативников МУРа в телесериале «Место встречи изменить нельзя», был именно ЗИС-8. Но на самом деле — это не так, автобус из фильма был построен в начале 1960-х годов, причём на «коротком» шасси УралЗиС. Но, это было не так важно, с созданием соответствующей послевоенного антуража он справился на отлично.