– А варите в чем? – заинтересовался Матвей. – В котелке? На костре?
– В чайнике.
– Вещь, – согласился Матвей.
– Ладно, ты о сестре расскажи, – попросил Савелий. – Как она? Ты у нее был?
– Она в порядке. Дед лучших врачей подключил, оплатил лечение. Я у нее не был. Она ж ребенок, только родных пускают.
– А ты кто? – опешил Савелий. – Ты ее брат.
– Я и Яре брат. Об этом все знают? – неожиданно зло огрызнулся Матвей.
– С Ярой особый случай, – возразил он. – Она скрывает принадлежность к роду. И тебе невыгодно становиться бастардом опальных Морозовых. А с Любой что не так?
– С ее матерью, – пояснил Матвей. – Все не так с ее матерью. Она не хочет говорить дочери о старшем сыне. Да и черт с ней. Так даже лучше.
– Она тебя хоть за спасение дочери поблагодарила?
– Зачем? – Он усмехнулся. – Сказала, что я жмот. И что Люба чуть не погибла из‑за моей жадности.
– Чего⁈ – возмутился Савелий. – Надеюсь, ты объяснил ей, что Люба стала заложницей из‑за ее глупости? И что если бы не ты…
– Если бы не Яра, – перебил его Матвей. – Я ничего не сделал. Ни‑че‑го. И поэтому я ничего не стал ей объяснять.
Савелий хотел возразить, но промолчал. Если так, то и он ничего для спасения Любы не сделал. А с матерью Матвей сам разберется. Не Савелию советы давать, когда сам с родителями в ссоре.
– Ты ужинал? – спросил Матвей. – Прогуляемся в столовую?
– Можно, – согласился Савелий.
До начала занятий оставалась пара дней, и общежитие гудело, как растревоженный улей. Новички заселялись, старожилы возвращались с каникул.
Порядки в академии государственной безопасности не были такими строгими, как в военных училищах, и в отношениях между старшими и младшими обходилось без обязательных цуков. Однако любители попугать первогодок находились и здесь. Зарываться им не позволяли, но упражнение «упал – отжался» практиковалось, иногда даже с удовольствием.
Савелий в том особого вреда не видел. В конце концов, по реакции новичка на розыгрыш можно разобрать, что он за человек. Савелий, к примеру, такому шутнику втащил, не раздумывая. Но он знал, что справится, потому как драться умел. Больше его не проверяли и не разыгрывали.
А Матвей, имеющий опыт после кадетского училища, перехватил инициативу и заставил «старичка» прыгать, отжиматься и стоять в планке на спор. Курсанты потом долго подозревали, что Матвей – эспер, иначе как бы он справился с подчинением.
Вот и сейчас в общежитии уже разыгрывались знакомые сценки. Шутники отлавливали в коридорах первогодок и заставляли их «прописываться», то есть, выполнять несложные, на первый взгляд, приказы.
Савелий прошел бы мимо группы курсантов, толпящихся на лестнице, но Матвей тронул его за плечо.
– Чего? – недовольно спросил Савелий.
– Ярик, – одними губами шепнул Матвей.
Кровь ударила в голову, когда Савелий понял, что это Яра стоит на ступеньках вместе с другими первогодками. Рыжие волосы вновь коротко подстрижены, черты лица изменены, на подбородке – легкая щетина. И голос низкий, грубый.
– Я не понимаю, чего вы от меня хотите, – говорил Ярик гиганту Юре, однокурснику Савелия. – Покажи пример. Я повторю.
– Ты дурак? – раздражался Юра. – Чего тут непонятного? Встаешь на руки и идешь. Пролет вверх и пролет вниз.
– Я ногами хожу, – не сдавался Ярик. – Не понимаю, как идти руками.
– Ну, представь, как. И иди.
– У меня плохо с воображением. Я же не отказываюсь выполнять приказ. Мне нужен пример.
– Хватит тупить, – уже злился Юра.
– А, так ты не умеешь? – добил его Ярик. – Так бы и сказал.
Савелию хотелось вмешаться. Очень. Но Матвей совершенно зря держал его за запястье. Савелий, скорее, откусил бы собственный язык, чем поставил бы Яру в неловкое положение. Тут ей придется выкручиваться самой.
Зато нервы сдали у Мишки, стоявшего рядом с ней.
– Да отстаньте уже. Мы с Яриком тут первыми заселились, давно уж прописались, – заявил он.
– У кого? – не поверил Виктор, другой «проверяющий».
Юра переваривал «ты не умеешь», определенно колеблясь между тем, чтобы доказать, что умеет, и разумным отступлением. Потому что подняться и спуститься по ступенькам на руках, вниз головой, под силу акробату, но никак не верзиле, чья сила вовсе не в головокружительных кульбитах. Грубо говоря, ляпнуться на ступеньки на глазах первогодок Юре не хотелось.
– У них, – ответил Мишка, указывая на Матвея и Савелия.
– Что, правда? – оживился Юра.
– Правда, – ответил Матвей. И указал на Мишку. – Этому я осваиваться помогал.
– А этот – мой сосед, – добавил Савелий, кивая на Яру.
– Чего сразу не сказали⁈ – воскликнул Юра.
– Вы не спрашивали, – огрызнулся Ярик.
– Вот‑вот, – поддакнул Мишка.
– Салагам слово не давали, – прикрикнул на них Виктор.
– Мы уезжали, недавно вернулись, – сказал Матвей. – Не успели предупредить.
– А остальные?
На Савелия и Матвея уставились еще две пары глаз. Умоляюще.
– Остальных впервые вижу, – честно ответил Савелий. – Ребят, может, по пиву? Мы с Матвеем собрались вот… Вы с нами? Я угощаю.
Последнее было лишним. Но ему почему‑то стало жаль этих мальчишек, сусликами застывших перед старшими. Задание не просто с подвохом, оно невыполнимое. Хотя, нет. Кто‑то, наверняка, сможет. Только…
Если Ярика с Мишкой отмазали, то и этих надо. Так справедливо.
– Мы поужинать собирались, – вполголоса напомнил Матвей.
– У тебя были другие варианты? – так же тихо поинтересовался Савелий.
Когда они вышли из общежития, Виктор вдруг хлопнул себя ладонью по лбу.
– Юрка! – воскликнул он. – Я ж забыл! Нас же ждут!
– Кто? Где? – засомневался Юра.
– По дороге расскажу. Мы опаздываем! Опаздываем! Ребята, извините, с вами – в другой раз.
– Виктор всегда соображал быстрее, – прокомментировал Савелий, глядя им вслед.
– Думаешь? – спросил Матвей.
– Уверен. Ну, что? Ужинать или…
– Ужинать.
Ярик появился в столовой где‑то через четверть часа. Правда, не один, с Мишкой. Матвей махнул им рукой.
– Вы не против? – Ярик поставил на стол поднос с ужином. – Салагам можно присоединиться к… э‑э‑э…
– Сядь уже, не отсвечивай, – попросил Савелий.
Мишка устроился на последнем свободном стуле.
– Тебя долго не было, – сказал Матвей, обращаясь к Ярику.
– Все хорошо, – ответил он. – Меня не допрашивали.
– И что же ты делал… в гостях? – поинтересовался Савелий.
Мишку они не стеснялись. А он наворачивал гречку, делая вид, что его разговор не касается.
– Не поверишь. Ел и спал, – усмехнулся Ярик.
Савелий перевел взгляд на его тарелки: два салата, двойная порция гуляша, котлета с картофельным пюре.
– У всего есть своя цена, – пояснил Ярик. – Сергей Львович сказал, что к завтрашнему дню это пройдет. Матвей, как сестра?
– Лучше.
– Миша, я прошу у тебя прощения…
– Да перестань! – перебил Ярика Мишка. – Ну… Это было неожиданно, да. И неловко. Но я же не отмороженный! Мне объяснили, я все понял. И я нем, как рыба.
Ярик улыбнулся ему, и Савелий увидел перед собой Яру. Жаль, длилось это недолго, всего лишь мгновение.
– Мне сказали, по секрету… – Ярик перешел на громкий шепот. – Но разрешили поделиться с вами. В общем, мы помогли раскрыть заговор. Там готовился госпереворот. И могла случиться война. Только наше участие засекречено. Награды мы не получим.
– Да кому она нужна, эта награда, – вырвалось у Савелия. – Слава Богу, все живы. И тебя отпустили.
Матвей согласно кивнул.
– А еще у меня есть вопрос. – Ярик посерьезнел. – Между нами… что‑то изменилось?
Если до этого эмоции Яры были ровными, спокойными, то сейчас Савелий ощутил ее волнение. И даже страх.
– Не понимаю, о чем ты, – сказал Матвей. – Почему что‑то должно измениться?
– Если что и изменилось, то только то, о чем я тебе говорил, – добавил Савелий.
– Вопрос и ко мне тоже? – уточнил Миша. – Если да, то нет. Слушай, Яр, а Ленька сразу понял, кто ты, да?
