Тайна Нереиды - Алферова Марианна Владимировна

Еще минута! Еще минута вместе! Она не выдержала, обвила его шею руками и прильнула к его губам. Пусть видят. Ей плевать. Быть мудрой – невыносимо!

Элий смотрел, как гости покидают поместье. Летти сидела в последнем авто. Когда «кентавр» уже выехал за ворота, девочка обернулась и махнула рукой. Ее любовь ему льстила – так гладиатору льстит поклонение влюбленных нимфеток. Не более того. В глубину ее чувства он не верил – в этом возрасте принято влюбляться безумно и кратко, она выбрала его, и теперь играет в любовь. День придет – все пройдет, и игра, и безумие.

– Милая девочка, – сказал Квинт, становясь за плечом Элия. Он сказал это слишком многозначительно. – К тебе неравнодушна. К тому же соблазненная. Разве теперь ты не должен жениться?

– Дело не в этом…

– А в чем же? Не волнуйся, я заглянул в историю ее болезни. Она только что прошла обследование в Эсквилинской больнице. После травмы не осталось осложнений. Вер добросовестно заклеймил желание ее матери.

Странно, но Элий только что подумал именно о ее недавней болезни. Мысли, что ли, читает Квинт!

– Сервилия меня терпеть не может. Она никогда не согласится на этот брак.

– Так и говори: нужна помощь в щекотливом деле. Я дам отличный совет, друг мой. Обратись к императору. Он – твой приемный отец. Намекни, что было бы неплохо сыграть одновременно две свадьбы – твою и его. Он не глупый человек и сразу поймет, что твой брак сделает его женитьбу не такой смешной в глазах вечно насмешничающих римлян. Ты тоже намного старше своей невесты. На сколько – не имеет значения. И не разводился спешно, чтобы заполучить в постель девчонку.

«А Марция?…» – хотел спросить Элий.

При мысли о Марции Элию сделалось тошно, захотелось лечь прямо на дорогу в пыль, и лежать не двигаясь. Умереть… Или хотя бы позабыть обо всем.

И опять Квинт угадал его мысль.

– Марция – конкубина. О конкубинах римляне быстро забывают. А Летиция – милая девочка, – повторил свой довод Квинт. – Если сватом выступит император, ни одна мамаша не посмеет перечить. Видишь, как все просто.

– Почему ты решил, что я хочу жениться?

– Ты не хочешь, ты – должен, – поправил его Квинт. – Ты – Цезарь. В твоем возрасте Цезари всегда женаты. Ты несколько припозднился.

– Наследников нарожает Криспина.

– Родит кого-то Криспина или нет, это еще неизвестно. Не надо, друг мой, увиливать от выполнения обязанностей. Тем более таких приятных.

Элий не ответил, захромал к своему павильону.

«Хороший малый, – подумал Квинт, глядя в спину Цезарю. – Но этого мало, чтобы сделать из него хорошего императора!»

– Тебе не нужен агент? По-моему один ты не справляешься со своей ролью…

Квинт резко обернулся, будто ожидал нападения. Но неизвестный не собирался нападать. Красивый молодой человек. Горбоносое, с дерзким разлетом бровей лицо, в меру упрямый подбородок. Высок ростом, могучее телосложение.

– Ищу работу, – сказал незнакомец. – Могу быть охранником или соглядатаем. Работа не хуже и не лучше прочих…

– Прежде чем занимался?

– Тоже вроде охраны. Только в более крупном масштабе.

– В службе «неспящих»?

– Повыше будет.

Квинт внимательно оглядел гостя. Если повыше, то Квинт должен был бы знать его, а Квинт не знал. Молод, нестерпимо молод этот парень для высокой должности. Или, напротив, стар. Мысль, что незнакомец стар, пришла внезапно.

– Ты – гений Империи, – сказал Квинт, уже не спрашивая, а утверждая. – А где же твое платиновое сияние? – Тут Квинт заметил, что слабое свечение от гения все же исходит.

– Сияние скоро исчезнет, – признался бывший покровитель Империи. – Гении стали как люди, когда боги изгнали их на землю. Отныне мы не бессмертны. Наша жизнь уже не бесконечна, мы не будем стареть, но будем болеть и умирать от ран. Нас можно убить. И в конце концов последние вымрут от рака. Какое чудовищное наказание! Знать, что у тебя миллионы лет впереди, а сдохнуть через год в мучениях в какой-нибудь захудалой больнице.

Он был красив. Судя по тонкости и правильности черт, высокому росту и атлетическому сложению – Империя прекрасна. Гений Империи. Воплощение власти. Когда-то, обладая безмерной силой, гений мчался по небу, оставляя за собой платиновый след. Мог наставлять, остерегать, помогать или противиться. Сейчас он человек. Почти. Квинт может пронзить его мечом, и гений умрет. Империя от этого не пострадает. Империи нет до него больше дела. Ни Империи, ни богам. И что же теперь? Неужели Квинту будет служить сам гений Империи? Это было так же дико, как сказать ветру: замри, или приказать морю не волноваться.

– Почему ты хочешь служить мне? – поинтересовался Квинт.

Гений колебался – говорить или не стоит? Можно ли доверять фрументарию?

– Хочу служить Цезарю.

– А он скоро не будет Цезарем. Что тогда? – Квинт насмешливо прищурил один глаз. – Уйдешь?

Гений закусил губу. Неужели хитрец хочет поймать его на такую простую удочку?

– Хочу служить Элию.

– А, вот это уже лучше. Можно сказать – очень хорошо. Я, думаю, мы с тобой сработаемся. – Квинт похлопал гения по плечу. – Как же мне тебя именовать? Гений Империи? Ну, это слишком длинно, вычурно, и к тому же сообщает о твоем унизительном понижении в должности. Однако и менять полностью имя нельзя. Поищем что-то среднее. Назову я тебя Гимпом. Ты не против? Кстати, хорошо среди людей, Гимп?

– Привыкаю потихоньку.

– Врешь ты все. К этому нельзя привыкнуть. А теперь скажи: будешь предавать своих собратьев-гениев, служа мне?

– Я буду служить Риму. Этим все сказано.

– Неплохо для начала. Только правду ли ты говоришь? Гений Империи – и такой милашка. В тебе должно быть больше грубого, почти звериного. Ведь ты – сама власть.

– Это вы, люди, так меня представляете. Но я – гений. Я – не ваша мысль, а мысль богов. Не я равняюсь по вам, а вы – по мне.

– Да? Занятно… Ну что ж, служи Элию, Гимп. У меня для тебя есть особое поручение.

У Квинта было такое чувство, будто он не учел чего-то очень важного. Быть может, самого важного. Но чего – он не понял. А гений Империи больше ничего не сказал.

Входя в любое помещение, Квинт непременно окидывал его взглядом. И сейчас он оглядел свою спальню. Оглядел и остолбенел. Мгновенно повлажневшая ладонь нащупала рукоять меча. Но сомнительно, чтобы Квинт успел обнажить клинок. На кровати, свернувшись кольцами и блестя маслянистым густым блеском, лежал огромный змей. Толщиной он был в ногу Квинта, а длиной… Фрументарий не стал прикидывать хотя бы приблизительно, какова длина этой твари. Змей приподнял плоскую голову. Вертикальный зрачок уставился на Квинта с любопытством. Может, змей желал, чтобы Квинт заговорил? Но ведь змеи глухи от природы. Однако фрументарий был почему-то уверен, что этот змей слышит.

– Ну и что ты здесь делаешь? – Квинт постарался держаться непринужденно.

Змей приоткрыл рот, меж зубов мелькнул раздвоенный язык и исчез.

– Жду тебя, – отвечал змей.

Квинт подумал, что рехнулся от страха, коли ему почудилось такое. Но все же спросил:

– Зачем?

– Ищу защиты, – охотно отвечал змей. – Я – гений Тибура. Ты видел убитую змею на рынке?

Квинт кивнул.

– Это тоже бывший гений, – пояснил гость.

– Не надо было превращаться в змею. Превратился бы в человека, как гений Империи, – посоветовал Квинт.

– У кого как получилось. – Змей подмигнул ему желтым глазом.

– Чем же я тебе могу помочь?

Страх потихоньку истаивал. Квинт уже находил ситуацию забавной. Впрочем, особенно расслабляться не стоило: судя по заговору, который устроили гении, пытаясь свергнуть богов и создать новый мир, нрав у них не самый покладистый.

– Прежде всего, поесть, – сказал змей. – Желательно чего-нибудь мясного.

– Человека?

– Предпочитаю пищу не столь экзотическую.

Квинт выскочил из комнаты, запер дверь на ключ и устремился на кухню. В мозгу его вертелись самые невероятные догадки. Хотелось знать, как можно использовать явившегося в столь опасном облике гения. И можно ли вообще его как-то использовать. Ничего подходящего на ум пока не приходило. На кухне под недоуменным взглядом повара Квинт набрал целую корзину объедков.