Верховный Главнокомандующий (СИ) - Зеленин Сергей

Хотя первые радиоэлектронные лампы были известны уже достаточно давно, они ещё недостаточно совершенны и надёжны и, радиосвязь до сих пор является «искровой» — основанной на принципе «затухающих колебаний». То есть, передача радиосигнала ведётся с помощью создания искусственной искры — при «коротком замыкании», грубо говоря.

Про КПД такой установки, я уже не говорю: всей мощности электростанции крейсера «Аврора», например, хватало на передачу сигнала всего лишь на триста вёрст! Такие передатчики используют только «длинные» волны — под какие нужны высокие антенны — типа Эйфелевой башни и, мало того — при «затухающих колебаниях», возможно только «перестукивание» по азбуке Морзе.

Качество передачи сигнала: ой, я вас умоляю…

Но, я знаю — именно в этом году произойдёт воистину эпохальное событие: в ноябре, в серийное производство пойдёт радиолампа инженеров Пери и Бике — знаменитый «Триод ТМ», часто называемый ещё «триодом французского типа». Этот радиоэлектронный прибор оказался надёжным, стабильным и универсальным: он мог применяться как по прямому назначению — для усиления и детектирования сигналов в радиоприёмниках, как генератор маломощных радиопередатчиков — так и при параллельном включении нескольких ламп, как усилитель мощности низкой частоты.

Что ещё очень важно, «французский триод» был пригодным для массового выпуска миллионами штук — как в самой странах, так и в странах-союзницах, или после войны по лицензии…

Имперской же России, почему-то лицензии на производства радиоламп от союзников не досталось и, инженеру Бонч-Бруевичу пришлось копировать «Триод ТМ» в своей лаборатории в Нижнем Новгороде. Естественно, производство в кустарных условиях — буквально «напильником на коленке», не могло быть ни сколь-нибудь массовым, ни качественным…

Ну, а в Советской России в 20-ых годах, это изделие выпускалось по лицензии французской фирмы «Compagnie generale de L’Electricite» под маркой «Р-5» [200]. В отличии от русских промышленников и царских чиновников, советские комиссары смогли подобрать «ключик» к секретам западноевропейских технологий!

Но, это уже несколько запоздало: пальма первенства в «хай-теке» — как в автопромышленности, так и в радиопромышленности, медленно — но неотвратимо, переходило к американцам…

Сказать по правде, в радиотехнике и электронике я откровенно слабоват!

Однако, довелось мне прочесть «там» одну небезынтересную статью об истории создания в годы Первой мировой войны, американской военной радиопромышленности — выпускающей средства связи для армии США.

Сразу же после вступления в 1917 году в войну, военное руководство этой страны, немедленно организовало особый «Радиодивизион управления начальника связи армии США», с привлечением в него ведущих специалистов в этой области, как своих — так и, из Англии и Франции.

Спустя год, радиодивизион, получивший новое наименование — «Army Radio Buildings», был преобразован в ведущее научно-техническое учреждение США. В нём, над задачей разработки и усовершенствования радиоаппаратуры для войск, трудилось несколько сот офицеров и мобилизованных гражданских инженеров. Кроме того, в интересах «Army Radio Buildings», конструкторскими работами в области радиотехники занимались научные лаборатории американских, английских и французских радиотехнических компаний.

Вот это я понимаю — государственный подход!

Для «Army Radio Buildings», вблизи Нью-Йорка был воздвигнут целый научно-исследовательский радиотехнический комплекс, в который входили музей радиоаппаратуры, лаборатория радиопеленгования, испытательная и измерительная лаборатория, радио-авиа-мастерская и аэродром с двумя десятками самолетов.

В результате, менее чем за полгода исследований, уже были даны заказы ведущим радиотехническим фирмам на производство радиостанций с незатухающими колебаниями. А ещё через шесть месяцев, американская промышленность наладила выпуск радиоламп с практически нулевого уровня до 1 миллиона штук в год!

Подводя итоги же, скажу: спустя всего полтора года, в массовое производство были пущены радиотелефонные станции трех типов, самолётные и танковые радиостанции, радиокомпасные станции и многое другое радиотехническое имущество для вооружённых сил.

Вот именно так зародилась и, с этого момента начала развиваться, американская радиопромышленность — доминирующая в мире всё двадцатое столетие!

А вы всё «рынок, рынок»… Представляю, что было бы с Америкой — рули ею такие типы как ваш Чубайс.

Вот я и, хочу «повторить» этот опыт! Причём — на пару лет раньше американцев.

Хочу объединить ведущие частные радиотехнические предприятия России — АО Русских электротехнических заводов «Сименс и Гальске», «Русского общества беспроволочных телеграфов и телефонов» (РОБТиТ), АО электромеханических сооружений «ДЕКА» и другие, в один мощный холдинг по разработке и производству радиоустановок различного назначения.

Надеюсь, что при наличии новейшей «элементарной базы» — радиоламп «французского типа», российские офицеры — специалисты по связи, поставят перед соответствующими инженерами и учёными задачи и, те создадут ламповые радиостанции всей необходимой для армии, авиации и флота номенклатуры, а объединённая радиотехническая корпорация — сумеют выпускать их в должном количестве.

В «готовом» же виде, я просил у союзников совсем немного. Из всего вышеперечисленного, в моей заявке было триста авиамоторов «Salmson-С9», сотня самолётов «Avro 504», тридцать тяжёлых артиллерийских тягачей «Латиль-TAR» и сто двадцать средних «Панар-Шатийон»…

Всё это для учебных подразделений, где бы обучались российские специалисты по эксплуатации и ремонту этих технических средств — поэтому вместе с ними, от союзников должны прибыть инструкторы.

Главный автомобиль французской армии во времена Великой войны — «Берлие СВА», я не собирался выпускать в России — из-за обилия в его конструкции дефицитных шарикоподшипников, но в «Меморандуме о намерениях», я заказал полтысячи экземпляров до весны и ещё полторы тысячи до следующей осени.

Этот, имеющий прочную сварную раму и надёжный 35-ти сильный двигатель, 4-ёх тонный грузовик, выпускался фирмой «Marius Berliet» в огромных по тем временам количествах — свыше тысячи единиц в месяц!

Всего, до конца войны их было выпущено 25 тысяч и, даже России «в реале» досталось от щедрот союзников — аж, четыреста этих замечательных грузовиков. Я же, «слёзно» просил всего сотню грузовиков «Берлие СВА» в месяц — ничего сверхъестественного, право же!

Опять же, во времена Первой мировой войны, поставки техники и вооружения в Россию союзниками производились по принципу не «что надо», а по большей части — «что дадут». Касаясь автотехники, это привело к тому — что в Российской Империи к 1917 году эксплуатировалось свыше 43 тысяч разношерстных легковых и грузовых машин 214 марок, да пара сотен броневиков — из них три четверти неисправных и поврежденных, без шин и запасных частей — которые в большинстве своём, в России не производились…

Ни к чему хорошему, это не могло привести в принципе!

Закрыв нишу легковых автомобилей «Фордом-Т», закупая или производя только лишь вышеперечисленные модели грузовиков — я в своём автохозяйстве наведу, конечно — не идеальнейший, но хоть какой-то порядок.

Мои запросы по части готового оружия, тоже были — более, чем достаточно скромны.

Ведь, как известно, российский военпром «раскачается» в следующем году и, по части всего стреляющего и взрывающегося, всё будет более-менее ровно. Ну а, с помощью моего «волшебного пенделя» — думаю, всё будет ещё «ровнее»!

Всё же, на войне лишнего оружия и боеприпасов не бывает и, я заказал кое-что из наиболее дефицитного: 6-ти дюймовые полевые гаубицы и 42-линейные (107 мм) корпусные пушки системы Шнейдера — те же самые, что выпускаются в России, по несколько сотен каждой системы, с поставкой до следующей весны.