Второгодник (СИ) - Литвишко Олег

— Все! Не могу больше! У меня переполнена коробочка. По целям еще что-то есть? Хотелось бы взять тайм-аут, — взмолилась Нонна Николаевна.

— Ну, по спорту. Цель — сделать каждого школьника разрядником не ниже первого спортивного разряда, а по социалке у каждого школьника должны быть освоены две-три специальности на уровне "Мастер". Как-то так, — произнес я прежде, чем объявить перерыв на два часа.

— Похоже, надо привыкать к твоим скоростям, — простонала директриса. Не сговариваясь, на перерыв мы выплыли на улицу и сели на лавку в безветренном закутке. Солнышко, запах хвои и далекие звуки сельской жизни действовали успокаивающе. Хотелось посидеть и помолчать. Мы молчали.

— Нонна Николаевна, а хотите я вам песню спою? Свою. Чтоб немного отвлечься. Вы будете первым слушателем. — В моем взгляде, думаю, были видны то ли надежда, то ли просьба: очень уж хотелось попробовать.

— Пока без аккомпанемента, я еще только учусь играть на пианино и гитаре. В клубе, по ночам.

— Я очень строгий слушатель, что попало мне не нравится, и уж тебе-то не избежать моей критики! — Нонна развернулась на скамейке в мою сторону, поджала под себя одну ногу и подперла щеку рукой.

— Рискну. Песня о нас с вами, — изобразив профессиональную подготовку к пению, начал:

Допев до конца, я посмотрел на директрису. Было что-то не так. Она сидела, чуть приоткрыв рот и остановив взгляд на чем-то далеком у меня за спиной, похоже, была близка к тому, чтобы пустить скупую слезинку.

— Нонна Николаевна, что с вами, что-то не так? — у меня и правда учащенно заколотилось сердце, сигнализируя повышенную взволнованность.

— Как красиво! Но ты ведь не мог такое написать? — Нонна смотрела уже на меня как-то жалобно-просяще.

— Дорогая Нонна Николаевна, несмотря на то, что мы встречаемся уже седьмой раз, много говорим и я ничего от вас не скрываю, вам никак не удается понять, в каком мире мне приходится жить. Эта песня пришла ко мне не снаружи, а изнутри, а вот кто ее написал, не знаю. Вы можете понять, что мне действительно неизвестно, кто это сделал. Я лишь транслирую в мир Нечто, то ли свое, то ли чужое. Мне никогда не удается это различить. Внутри меня сидят семилетний малыш, шестидесятилетний старик и Нечто. О… Боже, кто бы мне самому хоть на один мой вопрос ответил?

Нонна придвинулась ко мне и по извечной материнской привычке обняла. Сразу стало как-то душно, причем органы дыхания к этому не имеют никакого отношения. Тукало сердце и у меня, и у нее, совпадая по ритму и силе выражения чувств. Стало страшно, и я отодвинулся:

— У вас сердце стучит, а я боюсь, что оно ни с того ни с сего остановится. Вы мне стали так дороги… Давайте, лучше спою что-нибудь бодренькое. Не бойтесь, этого еще никто не слышал, — и запел песню Геннадия Гладкова из "Джентльменов удачи":

Закончив, я как-то искусственно сказал:

— Возможно, что именно сейчас эту песню кто-то сочиняет. Знать бы наверняка, как оно на самом деле. Я похож на радиоприемник, настроенный на чью-то волну, неизвестно — на чью. А может, она моя собственная, просто до сих пор себя не проявляла. И без перехода выдал:

— Если вы испугаетесь работать в подполье, то я буду приходить во снах каждую ночь и протягивать к вам руки.

— Значит, все-таки подполье? — грустно спросила Нонна.

— Да, до первых устойчивых положительных результатов, а потом мы из подполья выйдем, а вас сделают Академиком, как Сухомлинского! — Моя улыбка смыла напряжение и, поднимая настроение, полетела куда-то вверх, в небо, к Солнышку, которое веселилось само по себе, не обращая внимая на людские мытарства.

Стало легко и покойно. Не сговариваясь, пошли работать дальше.

Мы потратили часов шесть на разработку учебного плана. Выкидывали и объединяли классы и предметы, прорабатывали метод погружения и так без конца. Когда Нонна взмолилась от усталости, мы были так же далеки от завершения работы, как и вначале.

— Нонна Николаевна, у меня к вам два вопроса: как быстро вы сможете собрать всех работников школы и можете ли вы помочь найти кого-нибудь из специалистов из нашего списка.

— Собрать педагогический коллектив смогу за три дня, а по второму вопросу… Надо позвонить, поспрашивать. Постараюсь ответить на собрании.

— Нонна Николаевна, у нас нет трех дней. Учебный год на носу, а у нас куча дел. Вы уж постарайтесь, голубушка.

Директриса сначала дернулась и резко вдохнула, а потом, выпуская воздух, улыбнулась:

— Никак не привыкну, что тебе идет седьмой десяток, а я для тебя маленькая девчонка.

Мы рассмеялись и потянулись на выход.

Сегодня второй день после нашей эпохальной встречи с Нонной Николаевной. Без малого пять часов вечера. В кабинете директора собрались практически все педагоги, за исключением двух, которые греют косточки на югах.

Несмотря на то, что о планах по реформированию школы знают только два человека: я и Нонна Николаевна, — слухи по селу ходят завораживающие. Долетает даже до меня, как ни странно, через маму. Она стала главным ньюсмейкером, хотя толком ничего не знает, но отвечать-то что-то надо, вот и… Беззубых старух, особо не обремененных интеллектом, вокруг хватает… Короче, народ подогрели.

Педагоги сидят не то в некотором напряжении, не то в волнении, не то в предвкушении.

Ровно в пять Нонна встала и, прокашлявшись, начала:

— Коллеги, эта история началась две недели назад, когда ко мне в кабинет зашел вот этот молодой человек, принес заявление с просьбой разрешить ему сдать экзамены за девять лет обучения и начать учебу сразу с десятого класса. Прошу любить и жаловать — Мелешко Игорь Михайлович, сын нашей поселковой библиотекарши Валентины Ивановны, которую все вы знаете. После нескольких наших встреч он принес проект тех изменений в учебном процессе, которые я приняла и которые намереваюсь с вашей помощью реализовать.

Новации в большей степени касаются начальной школы. Идея в том, что прежде, чем приступать к изучению стандартной учебной программы, надо учить детей учиться и подготовить их к усвоению большого объема информации. С этой целью будут введены новые предметы: скорочтение, развитие памяти, стенография, шахматы, скороговорки, постановка дикции, счет в уме, алгоритмические языки. Точно сократим пение, труд, физкультуру, рисование, природоведение, может, еще что-нибудь. Возможно, что-то уберем, что-то добавим в зависимости от нашего с вами обсуждения и в зависимости от того, каких специалистов удастся найти.