Генеральный попаданец 4 (СИ) - Коруд Ал

— вспомогательные силы: девять полков пограничных войск ННА ГДР, два полицейских батальона, а также иные подразделения специального назначения.

С лёгкой руки западных газетчиков план захвата Западного Берлина проходит под кодовым обозначением «План — Х» («Fall — Х»), хотя в действительности в восточногерманских документах встречаются различные наименования операции, в частности «Bordsteinkante-86» («Бордюр-86»). Каждый год планы уточнялись, а последние штабные учения по захвату Западного Берлина Народная армия ГДР провела в 1988 году, то есть за год до падения Берлинской стены.

Судя по отрывочным документам, всё было готово к тому чтобы начать военную операцию через несколько часов после принятия в Москве политического решения о ликвидации западного анклава. Поздней ночью в одном из бункеров на территории Восточного Берлина собралось политическое и военное руководство ГДР, представители советского военного командования и ОВД. Министр Национальной обороны ГДР доложил о готовности сухопутных сил занять Западный Берлин в течение 24 часов. Поднятые по тревоге войска выходили в районы сосредоточения. Генсек ЦК СЕПГ после недолгих раздумий подтвердил: можете начинать, на всё — сутки…

Многие скажут, что это фантастика. Возможно, если не вспомнить историю, рассказанную бывшим главнокомандующим Западной группы войск генерал-полковником Матвеем Бурлаковым: 'Пик холодной войны был в начале 80-х. Оставалось дать сигнал — и всё бы ринулось. Всё боеготово, снаряды в танках, осталось в ствол засунуть — и вперёд. Всё бы сожгли, всё бы разрушили там у них. Военные объекты я имею в виду — не города.

Я часто встречался с председателем военного комитета НАТО Клаусом Науманном. Он как-то спрашивает: «Я видел планы армии ГДР, которые вы утверждали. Почему вы не начали наступление?» Мы пытались эти планы собрать, но кто-то утаил, снял копии. И Науманн согласился с нашим расчётом, что мы должны быть на Ла-Манше в течение недели. Я говорю: «Мы же не агрессоры, зачем мы пойдём на вас? Мы всегда ждали, что вы первые начнёте». Так объясняли им. Мы же не можем сказать, что мы первые должны были начать…'

Глава 5

Прорыв на Восток

5. Прорыв на Восток

14 сентября 1966 года. Баку. Послевкусие

Я сделал остановку на берегу Каспийского моря, чтобы провести беседу с Алиевым и лидерами местного сообщества. В моем времени часть из них обозвали бы ЛОМы. Накопилось вопросов ко всем достаточно много. А мне все лишняя головная боль. Но куда деваться, Восток, черт возьми, дело тонкое! Мне наши южные товарищи проявили уважение, аж целый дворец предоставили для отдыха. С видом на море и весь утопающий в зелени. Это у нас, в Подмосковье осень. Здесь солнце и тепло, фруктов море. А гранаты…какие здесь гранаты. Надо возле границы поставить завод по производству гранатового сока из персидских фруктов. Детям на северах будет очень полезно его пить.

Решил немного передохнуть, потому что ехал из Ирана и добился там существенных успехов. Но нервов и сил потратил достаточно. У нас почему-то принято ругать иранского шаха. Из интернациональной солидарности, что ли? Но это наши партфункционеры просто не знают, что произошло с Ираном после революции исламских фанатиков. И как потом те отнеслись к коммунистам. Просто-напросто забивали на улицах и закапывали недовольных в землю. Меня, вообще, здорово настораживает наступающая на стратегическом «Юге» волна мусульманского мракобесия. В том мире ведущие державы ее благополучно проморгали или даже пытались использовать в своих гнусных целях. В итоге проиграли все.

Советский Союз от сотрудничества с палестинцами получил жесткое неприятие со стороны Израиля. Затем сам огреб от афганских моджахедов, поддерживаемых аравийскими фундаменталистами, невольно встряв в перипетии чужой гражданской войны. Да-да, это не была, как у нас любят говорить, оккупация южного беззащитного соседа. Все проще и печальней. Молодые и образованные лидеры новой власти с какого-то перепуга решили перепрыгнуть те пятьдесят лет, что отделяли Бухарские эмираты с рабовладением и средневековыми устоями от советских среднеазиатских республик семидесятых. И то ли не поняли, то ли не обратили внимания, что подъему окраины СССР обязаны огромным вливаниям со стороны доноров. Вот что бывает, когда забываешь азы общественных дисциплин. И они еще называют себя коммунистами? И еще более острый вопрос вызывает поведение наших партийцев. Куда Политбюро в это время смотрело?

Американцы позже со своей хваленой демократией попали на точно такие же грабли. США, вообще, любили отличиться в безумной глупости. Америка сама создала Бен Ладена и его последователей, в итоге получился кровавейший теракт в истории. Вмешательства в естественный ход развития событий в итоге уничтожили Афганистан, а в Персии и вовсе повернули время вспять. Вера диких бедуинов, коим повезло тогда захватить из ослабевших рук античных империй наиболее развитые на Востоке и в Средней Азии земли, вступила в противостояние с самим понятием цивилизации. Потому что та как раз оказалась вполне себе европейского толка. Так уж получилось исторически, что белые люди захватили всю планету. Мы, кстати, также относимся к основной ветви человеческой цивилизации. Исповедуем в целом ее ценности.

Ладно бы современные мне джихадисты развивались, по факту лишь пользовались дарами других. Техника, оружие, интернет, повседневные вещи. Что-то я позабыл, что из них было придумано последователями ислама? Поэтому очень не хочу развития данного явления в моем мире. Бить его надо в зародыше. Это как рак, что уничтожит потом все. У Абу Мухаммад аль-Макдиси, идеолога салафитского джихадизма написано:

«Моджахеды не нуждаются в ученых, которые не из них. Поскольку их ученые самые мудрые и самые ясно осведомленные в вопросах о джихаде и сражениях. Их способности исходят от джихада и с полей битвы, где люди могут видеть истину от Аллаха и отвергать все искушения жизни. Они не могут быть неправы. Лидеры и шейхи джихада — единственные люди, которые осознают ценность джихада и его выгоды и плоды. Они не нуждаются в руководстве тех, которые отсиживаются дома. Они не нуждаются во мнении тех, которые находятся под ногами режимов и их западных и американских хозяев или тех, которые были сломлены глобализацией и обвинениями в терроризм».

Коротко и ясно. Мира с ними быть не может.

С джихадистами невозможно вести переговоры, потому что они по ту сторону идеологий и норм морали. Мусульманские экстремисты — это ослепленные ненавистью ко всему западному фанатики, готовые расстреливать и взрывать всех направо и налево. Напротив, экстремисты — это сила, обладающая очень стройной логикой, обоснованной и коренящейся в исламских источниках программой, и стратегией действия, уверенно и поэтапно движущиеся к собственной цели. Сам ислам по факту становится опаснейшей «политической религией», представляется политиканам удобным инструментом для ведения борьбы за власть и авторитет.

Радикальные исламисты не только хотят образования исламского государства, они добиваются исламизации, то есть установления норм шариата в планетарном масштабе, причем немедленно и в полном объеме. Их действия направлены в первую очередь против существующих режимов в мусульманских странах, якобы уклонившихся с пути, указанного Кораном, и послушных воле Запада. Экстремистское крыло в будущем будет представлено множеством групп, ведущих активную террористическую деятельность против немусульманских, с их точки зрения, режимов. Поскольку, по мнению радикальных исламистов, «родина для мусульманина только там, где правит шариат», то надо бороться ради государства ислама, и при этом допустимо применение силы, чтобы преодолеть все препятствия на этом пути.