Один я остался без силы – 2! (СИ) - Орлов Сергей

— Вы же сами просили… — начал было он, но, заметив мою улыбку, усмехнулся. — Никак не могу привыкнуть к вашему чувству юмора. А если серьезно, то эту проблему надо как-то решать. Мы с вами, как бы это сказать, находимся в слишком разных весовых категориях, что рано или поздно может привести к печальным последствиям.

— Паитесь, что рано или подно не сделжитесь? — понятливо протянул я.

— Вы оказываете слишком серьезное сопротивление, чтобы с вами не считаться. Поэтому даже несмотря на свой профессионализм, я периодически забываю, что дерусь с ребенком, а не равным противником. А это может очень плохо закончиться.

Я вспомнил нездоровый блеск в глазах полковника, когда он меня душил, после чего хмыкнул, удлинил руку и хлопнул ладонью ему по плечу.

— Ничео поковник, я ласту очень быстло, поэтому совсем скоро смогу слажаться с талантливыми подлостками. — Я посмотрел на настенные часы и поднялся на ноги. — Кстати о них… кажется, пола возвлащаться облатно. Нельзя плопускать занятие по математике…

Полковник закрепил поясной ремень и поправил форму, после чего помог мне собрать вещи в сумку и закинул ее на плечо. Я же, в последний раз взглянув на проклятый тостер, клятвенно пообещал себе, что к концу недели разберусь с этой проблемой. Бытовой технике меня не победить!

В Доме Юных Суперов продолжались сплошные «скандалы, интриги и расследования». Мать Алешеньки так и не простила моего дерзкого поведения, потому попыталась подключить все имеющиеся связи, чтобы вышвырнуть нас с Викой из Северного Бастиона.

И если среднее управляющее звено нехотя шло ей навстречу (мало кто хотел ссориться с родом Щукиных), то стоило делу дойти до верхушки, его сразу же замяли. Причем, без объяснения адекватных причин, что привело Щукину в откровенное бешенство. Она даже обращение к главе своего рода написала с требованием принять меры!

Только, по словам Макеева, это для девушки стало большой ошибкой. Ведь старший Щукин не просто отказался помочь, но еще и пообщался лично с генералом Семеновым, чтобы попросить не давать маленькому Алеше спуска и тренировать как всех остальных детишек. А то устроили тут цирк! Младенец их обижает… позорище!

Последние слова были цитатой из письма генерала Семенова лично Макееву. Именно последний и должен был проследить за неукоснительным выполнением приказа.

Так что теперь бедного Алешу с утра до вечера третировали тренировками, что привело к полной потере популярности. Его друзья оказались очень ленивыми, а поэтому резонно испугались, что, находясь рядом с маленьким Приручителем, тоже попадут под раздачу.

Ну и идиоты… вам природа суперсилы дала, а вы отказываетесь их развивать! Хотя, объективно говоря, из двадцати четырех детей в группе от силы половина сможет в будущем адекватно сражаться. У всех остальных не способности, а нелепость какая-то. Ну хоть природная сила и выносливость останутся, что тоже очень-очень неплохой бонус.

Когда мы вернулись в группу, там меня ждал сюрприз. А именно, появление нового воспитателя в виде низенького, бородатого и очень полного мужичка, на вид которому было лет сорок, не меньше. Он тепло поздоровался с полковником Макеевым, после чего протянул свою лапу мне.

— А вы у нас Ярослав Краснов, правильно? Тот, что с ускоренным развитием? Приятно познакомиться. Меня зовут Потехин Михаил. С сегодняшнего дня именно я буду вашим воспитателем.

Я вопросительно посмотрел на Макеева, и, получив утвердительный кивок, аккуратно пожал палец толстяка. Полковник не выглядел удивленным, а значит он в курсе, и эта ротация произошла не просто так.

— А почему плошлая воспитательница ушла? Она мне нлавилась.

Михаил склонился надо мной и с добродушной улыбкой ответил:

— Она перешла на новое место работы, но пообещала, что обязательно будет захаживать к своим любимым ученикам. Но не беспокойся, мы с тобой обязательно сдружимся. Как и с остальными детишками.

Я с подозрением посмотрел на воспитателя, после чего ловко спрыгнул с рук Макеева и уверенным шагом направился в сторону Глеба и Кирюши. Первый наверняка уже разузнал что-то про толстяка, поэтому сможет поделиться со мной важной информацией. Что же касается маленького Андреева, то там все стало намного сложнее…

— Ну как вы тут? — спросил я, сблизившись с двоицей. Глеб, как обычно, читал какую-то электронку, а вот Кирюша с большим интересом изучал схему какого-то устройства, выведенную на экран планшета. — Только не говоли мне, что это очеледное взлывное устлойство? — я посмотрел на Глеба. — Как он вообще нахоит эту инфолмацию?

Сверхинтеллектуал пожал плечами, а вот сам Кирюша спокойно ответил на мой вопрос.

— Я плосто хочу сделать буууум… — он провел пальчиком по планшету и, заметив какую-то приписку, резко нахмурился. — Да блосте! Неужели и тут не обойтись без обогащенного улана⁈

Сказал он это слишком громко, чтобы не привлечь внимание полковника Макеева с воспитателем. После чего толстячок подошел к нам, забрал у Кирюши планшет и назидательно произнес:

— Мы сегодня с вами уже говорили, молодой человек! Еще раз взломаете архив военной научно-исследовательской лаборатории, я заберу у вас планшет!

— Но как же бум…??? — возмутился Кирюша.

— Не в мою смену, — ответил воспитатель и отправился обратно к Макееву.

В последнее время маленький Андреев как с цепи сорвался. К нему постепенно возвращалось адекватное восприятие реальности, поэтому начали появляться интересы и помимо включения-выключения электроприборов. К примеру, у мальчика появилась неадекватная тяга к созданию взрывных устройств. И самое хреновое, что у него к этому проглядывался откровенный талант.

Взять, к примеру, наш факультатив по прикладной химии, который проводили на прошлой неделе. Полноценным занятием это не назвать, скорее нам показывали обычное детское шоу и пытались объяснить принцип работы некоторых элементов.

Так пока химик показывал очередной фокус с созданным на скорую руку мини-вулканом, Кирюша украдкой подбежал к столу и за считанные минуты каким-то образом создал небольшой фейерверк, запустив который, чуть не спалил лабораторию.

Именно тогда он и произнес свое первое мечтательное «буууум». Да-да, запас слов у Кирюши тоже расширился. Пока не сильно, но это было делом времени.

Мне же приходилось чуть ли не через день обновлять созданный внутри мальчика барьер. И эту проблему надо было как-то решать, ведь в какой-то момент меня может просто не оказаться рядом. Но пока все попытки усилить невидимую оболочку вокруг источника терпели неудачу.

— Кирюша, мы же договолились больше никаких бумов в садике! — наставительно произнес я. — Тебе плошлого лаза не хватило?

Мальчик виновато склонил голову и шмыгнул носом.

— Больше не буду… — хмуро произнес он, после чего поднялся на ножки и пошел к окну.

— Сейчас снова будет над кем-нибудь из соседей издеваться, — вздохнул Глеб. — Сначала выключит свет, потом включит… и так часами. Но это все равно лучше его тяги к созданию взрывных устройств. Кстати, не знаешь, откуда она у него появилась?

И посмотрел на меня так, словно уверен, что именно я приложил руку к внезапным изменениям Кирюши. Он вообще какой-то подозрительный в последнее время. Будто хочет о чем-то спросить, но не решается.

— Зато у Севельного Бастиона появится гениальный подлывник. Слышал, такие очень востлебованы во время втолжения.

— Впервые слышу, чтобы Технопаты уходили на полноценную военную службу. И уж тем более, подрывниками.

— Все когда-то случается в пелвый лаз. — Я глянул на толстяка и кивнул в его сторону: — что скаешь насчет нашего нового воспитателя? Узнал что-нибудь?

Глеб взял меня за локоть и отвел в сторону за один из шкафов, чтобы укрыться от глаз Потехина.

— Все так сельезно? — поинтересовался я.

— Угу… я уже проверил — он точно умеет читать по губам. Сначала подумал, что это улучшенный слух, но если находишься вне поля его зрения, он ничего не слышит. Поэтому и пришел к такому выводу.