Последний Герой. Том 1 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Сёма, тебя стучаться не учили? — я даже голову не поднял, полез в ящик стола за наручниками.

— Извините, Максим Сергеевич… Я тут случайно услышал…. Вы что, Валета идёте брать⁈

— Так. Подслушивал? — ткнул я грозным взглядом в парня.

— Нет, что вы! Я просто под дверью стоял, на подпись, приоткрыл, чтобы заглянуть, и там вы про операцию рассказывали.

— Вот что Сёма, любопытной Варваре на базаре, сам знаешь, что оторвали. По самое не балуй. Еще раз — и в народное хозяйство пойдешь.

— Простите, Максим Сергеевич… я не хотел… А…

Тут он даже закрыл рот, потом выдохнул, и только потом произнёс:

— А возьмите меня с собой.

— С собой? — вскинул я бровь.

— Ну да…

— Что ж. Есть у меня к тебе ответственное задание, — хмыкнул я и снова полез в сейф.

— Ну наконец-то… — восхищенно выдохнул Сёма. — Хоть одно стоящее дело. А то я задолбался уже этих вокзальных бомжей опрашивать да пальчики катать. Профилактика, блин…

— Вот, Сёма, — я протянул ему материал ОПД. — Полистай. Где справок не хватает — накатай задним числом. Аккуратно, чтобы начальство не поперхнулось.

— А-а… а как же Валет?.. — захлопал глазами рыжий, как побитый пес.

— Забудь это слово. И не трещи по отделу. Усёк?

— Ну возьмите меня! — не унимался рыжий. — Возьмите с собой! Мне даже маме рассказать нечего, когда про работу спрашивает.

— Опасно, Сёма. Это тебе не кадровичку за коленку лапать.

— Я справлюсь, — вскинулся он. — Зуб даю, Максим Сергеевич!

Я поморщился.

— Маме скажешь, что работаешь с ответственной документацией. Не соврёшь, между прочим. Целее будешь.

— Вот так всегда… Не для того я в милицию пошел, чтобы «принеси-подай». Эх…

А я задумался…

Нет, не о том, что из всех помощников я бы выбрал этого юнца. Но ведь растреплет салага. Нельзя его в отделе оставлять, ставки слишком высоки.

Я ещё раз окинул взглядом его худую фигуру. Возьму, пожалуй с собой, посидит в «норе», ничего с ним не будет.

— Ладно… Со мной поедешь, только вооружись и броник надень.

— Так, Максим Сергеевич, я же стажер. У меня нет табельного.

— Автомат возьми, я щас рапорт напишу на выдачу и за начальство сам подмахну, а дежурному в оружейке скажешь, что у нас рейд по цыганам. Понял?

— Ага!

— Не ага, а «так точно».

— Ага, так точно…

Я поморщился. Автоматы в МВД «недомеркам» и вправду запросто дают, как ни парадоксально. А табельное закрепляют, только когда в должности утвердят.

— Спасибо, Максим Сергеевич!

— Только не радуйся раньше времени. Это тебе не кино. Тут не холостыми стреляют.

Я посмотрел на часы… Время семь вечера. Промозглый ветерок согнал тучи, и кирпичная кладка развалин завода холодила задницу. Мы укрылись в заброшенном цеху, оттуда просматривался дворик, окруженный остовом заводских строений, как саркофагом.

— Максим Сергеевич, а можно отойти? — прошептал рыжий. — По маленькому.

— Ссы здесь, чай, не графья, по уборным шастать.

— Здесь? Я не могу, я…

— Тихо! — шикнул я. — Едут, кажись. Странно, раньше времени прибыли.

Я снова глянул на запястье. «Командирские» не врали — время ещё не пришло. А значит, кто-то спешит. Или кто-то нервничает. И это плохо. Подкрепление-то на периметр к восьми выдвинется.

Во дворик, шурша колесами по битому кирпичу и бетонной крошке, въехали черный шестисотый «мерин» и «Гранд Широкий», как мы называли внедорожник «Чероки».

Тачки — в глухую тонировку, хоть глаз выколи, ни водилу, ни пассажира не разглядишь. Остановились по центру двора. Без сомнений — кортеж Валета.

Ну, допустим. А где вторая сторона? Где кавказцы?

Двери распахнулись, и из авто посыпались братки. Двое — с калашами, один со «Стечкиным», у остальных ТТ. Выперлись как на выставку, сверкают бритыми макушками, челюсти жвачку перетирают. Во взглядах наглая уверенность, значит, не ждут подвоха. Или…

Или у них все на мази. Не нравится мне это.

— Максим Сергеевич… — выдохнул шёпотом Сёма, вжимая голову в худые плечи. — А как же мы с вами их брать будем? Их вон сколько…

— Не бзди, «студент». Ждем… — я постучал его кулаком по груди.

Оттуда отдалось в костяшки глухим звуком. Броник надел, и то ладно.

— А подкрепление будет?

— Будет, Сёма, будет…

В это время из мерса вышел Валет. Подтянутый, спортивный. Ботиночки лаком сверкают — мушка не сношалась. Костюм с иголочки, на шее цепь из рыжья с палец толщиной. Морда — что кирпич, желваками играет, а хорьи глазки так и бегают, по сторонам зыркают.

Что ж ты зыришь, морда бандитская? Потерял кого? Или опера почуял?

Он не из воров — из спортсменчиков. Такие в девяностых быстро потеснили старую криминальную формацию. На понятия им плевать. По беспределу зачистили «синих» — тех, кто жил по воровскому закону и общак чтил. Теперь во главе криминального мира России-матушки вот такие: авторитет без ходок, без наколок. Но зато с деньгами, связями и личной охраной из бывших спецов. И попробуй-ка кто скажи, что он не пахан.

У «мерина» открыли багажник.

Ага… это уже интересно. Ну-ка, что ты там привёз, гадёныш? Дурь? Но какой смысл? Вроде ж, покупать собирался, а не возить с собой. Я вытянул шею, чтобы разглядеть получше.

— Максим Сергеич! — Валет вдруг театрально вскинул руки и выкрикнул. — У меня для тебя сюрприз!

И он обвел взглядом стены, за одной из которых мы притаились.

Я сглотнул. Твою мать… Что за цирк⁈

Из багажника выволокли… Генку. Связанного и побитого. Моего информатора.

— У меня завелась крыса, смотри! — бандит взял у одного из братков ТТ и приставил его к виску Генки.

— Знаешь, как я поступаю с крысами?

Бах!

Я моргнуть не успел, как грянул выстрел и вынес однокласснику мозги. Тот рухнул сломанным манекеном, питая мазутную землю кровью.

Вот сука!

Кто меня сдал⁈

Геныч, как же так?.. Убью… Я потянулся за автоматом, что был у стажера, но того и след простыл. Лишь вдалеке в развалинах мелькнула его тщедушная тушка.

Беги, Форрест, беги… Целее будешь. Это не твоя война, малахольный.

— Ну что, майор? — лыбился Валет, рыская глазами по развалинам. — У меня еще не все. Глянь!

Из джипа вывели заплаканную девчушку лет семи, с худыми коленками, и я сразу узнал дочку Геныча.

— Папа! — вскрикнула она, но один из мордоворотов уже крепко вцепился ей в плечо, будто тисками сжал.

Девчонка же вонзила зубы ему в запястье. Бандюган заорал, рефлекторно влепил ей плюху и перехватил второй рукой — удержал, не давая больше кусаться и дрыгаться. Она не плакала, не истерила — только шипела, как зверёныш, и вырывалась. Крепкая. Но совсем ещё ребёнок.

Вот же твари…

— Выходи, гражданин начальник! — хохотнул Валет, вскинул пистолет и нацелился ей в голову. — Или она отправится следом за папашей. А если выйдешь — клянусь, отпущу.

Клянётся, мразь… Нет веры шакалам. Не отпустит он никого. Ни девчонку, ни меня. Валет не оставляет свидетелей.

Но что-то надо было делать. Я не мог оставаться в укрытии. Нужно сделать хоть что-то.

— Считаю до трех! — главарь приставил пистолет уже вплотную к голове жертвы. — Р-раз!.. Два-а!..

— Выхожу! — выкрикнул я и, подняв руки, стал выбираться из укрытия.

— Ну здравствуй, майор, — закурил «Мальборо» Валет. — Херовая погодка, но самое то, чтобы сдохнуть. Волыну брось…

Я скинул свой ПМ, демонстративно показывая, что пустой.

— Отпусти ребенка, — сразу же процедил сквозь сжатые челюсти.

— Ха! Ты же меня знаешь, мент… я свидетелей не…

Договорить я ему не дал. Испортил расклад этому валету. Коротким движением выхватил из кармана куртки гранату. Отголосок Чечни. Мой нелегальный трофей из командировки на Северный Кавказ в составе сводного отряда МВД.

— А ну замерли, суки! — кольцо звякнуло о бетон и укатилось в щель. — Дернетесь — всех на хер с собой заберу!

Валет побледнел, сигарета прилипла к нижней губе, но так и не вывалилась изо рта.