Адвокат Империи 7 (СИ) - Фабер Ник

— Упал?

Я посмотрел на Настю. Кажется, у неё глаз дёрнулся. Сосредоточившись на её эмоциях, я почувствовал возмущение. Она была искренне шокирована этой историей.

— Как такое вообще можно скрыть? — спросила она.

— Не так уж и трудно, если медицинский персонал работает на вас, — произнёс я и посмотрел на Елизавету. — Я прав?

Котова молча кивнула.

— Хорошо. Даже если и так, кто-то должен был заметить это. — Настя нахмурилась и посмотрела на меня. — Такое не может продолжаться долго и так, чтобы никто не обратил внимание.

Я вздохнул и встал с кресла.

— Может, Настя. Особенно если есть определённые рычаги влияния. Плюс, не забывай, какой контингент представляют собой эти дети.

Мне даже не нужно было смотреть в сторону Елизаветы, чтобы понять, какое выражение сейчас было у неё на лице. Её биография не отличалась радужностью и светлыми перспективами. Отца не было. Мать наркоманка и закончила соответствующе. Передозировка оставила Лизу абсолютно одну в возрасте семи лет, после чего её кидали из одного детского дома в другой, пока она не попала в «Путь».

— Лиза, скажите мне, вы пытались сообщить об этом кому-нибудь?

— Я ходила в полицию, — негромко произнесла она. — Но мне там не поверили.

— Они ничего не сделали? — удивилась Настя.

— Сначала нет. Потом вроде кто-то ездил туда, но мне сказали, что оснований для возбуждения дела по моему заявлению нет. — Она смотрела в стол, даже не поднимая глаз в нашу сторону. — Я пыталась подать заявление ещё несколько раз. В других местах. Но каждый раз мне отказывали.

Услышав её ответ, Настя посмотрела на меня.

В её глазах застыл немой вопрос, но ответа на него у меня не было. Так что я просто пожал плечами. Причин подобной реакции со стороны наших стражей порядка могло быть полным-полно. Начиная от банальной взятки и заканчивая, как бы ни прискорбно это ни было, тем, что причины для возбуждения уголовного дела в действительности отсутствовали.

Или же, как вариант, их просто не нашли. И не потому, что плохо искали.

— Если там происходит такое, что почему мы слышим об этом впервые? — спросила Лазарева. — Я проверяла информацию по этому приюту. О нём пишут исключительно хорошие вещи и…

Звук истеричного смеха заставил её вздрогнуть.

— Я уверена, что не первая, кто попытался это сделать, — сквозь смех выдавила Лиза. — Но нам никто не поверит. Зачем? Мы отбросы. На нас всем плевать. Абсолютно. Кто мы такие? Малолетние преступники, которые портят картинку вашего прекрасного общества. Я вообще не понимаю, как моё дело попало к вам. Я ждала почти полгода, чтобы хоть кто-то за него взялся…

Так. Стоп.

— Вы уже подавали подобного рода прошения? — уточнил я.

— Да. Два раза. Сразу, как вышла из приюта и смогла найти хоть какую-то работу и жилье. Три раза получала отказ. Когда мне позвонили неделю назад и сказали, что кто-то решил помочь мне, я вообще не поверила. А потом оказалось, что это правда…

Любопытно. Ведь мы могли встретиться ещё неделю назад.

— Лиза, а где вы были эту неделю?

— Ездила навестить подругу, — без каких-либо уточнений произнесла она.

— Она живет не здесь?

Котова покачала головой, и на меня накатила такая волна густой черной скорби, что я едва не заскрипел зубами.

— Она давно умерла.

Выждав несколько секунд, я задал главный вопрос.

— Чего вы от нас хотите? Компенсации? Или…

— Мне плевать на деньги, — с ненавистью в голосе прохрипела сидящая перед нами девушка. — Я хочу, чтобы они заплатили за то, что сделали со мной… За то, что делали с нами.

— Выродки.

Мы сидели в тишине своего отдела. Встреча с Елизаветой закончилась сорок минут назад, а я продолжал сидеть за своим столом, читая те куцые статьи по «Счастливому Пути», которые мне удалось найти в сети. Я имею в виду статьи хоть немного отличные от тех, где восхваляли это место.

— Никто и не обещал, что мир должен быть хорошим местом, — вздохнул я.

— Они довели ее подругу до…

— Я помню, — перебил я ее. — Я слышал ее рассказ, Насть.

— И?

— Что, Настя? — спросил я, слыша явственное возмущение в ее голосе. — Чего ты хочешь?

— Я хочу знать, что мы будем делать, — безапелляционно заявила она.

— Отличный вопрос.

Нет, правда. Вопрос на миллион рублей. Что у нас есть? Бывшая воспитанница приюта для проблемных детей — читай, малолетних преступников. Девчонка, которая имела три привода в полицию по малолетке и кантовалась из одного детского дома в другой, при этом сбежав из двух.

А теперь она заявляет, что ее и других воспитанников «Пути» подвергали систематическому психологическому и физическому насилию. И результат, к которому привели эти пытки, другого слова я подобрать просто не мог, вызывал отвращение.

Признаюсь, когда я впервые услышал ее историю, мне захотелось сходить в ближайший магазин и купить там достаточно длинную веревку, чтобы хватило на каждого из причастных. Чувствую, что список будет длинным. Но как только первый порыв прошел, в дело вступил холодный рассудок.

Будь это обычное дело, я бы не раздумывал. Да что врать. Я бы и сейчас не раздумывал. Но имелась одна проблема.

Встав из кресла, я, не говоря ни слова, вышел из отдела и пошел к лифтам. Поднялся на шестьдесят седьмой этаж и, дойдя до дверей начальства, постучал.

— Есть минуточка? — спросил я, приоткрывая дверь.

— Как будто, если у меня ее нет, это что-то изменит, — хмыкнул Роман, оторвавшись от экрана ноутбука. — Заходи. Что у тебя?

— Пара вопросов по нашему новому делу.

Роман кивнул и указал на кресло перед своим столом.

— Садись. Что ты хочешь узнать?

— Спасибо. — Я уселся в кресло и посмотрел на него. — Как Немировы связаны с этим приютом?

Услышав мой вопрос, Роман нахмурился.

— Мне за тебя твою работу делать?

— Со своей работой я как-нибудь сам справлюсь. Но давай обойдемся без прелюдий, хорошо? Я перерыл доступную информацию в сети, но не нашел ничего, кроме того, что приют основал лет тридцать назад один из Немировых, и того, что они спонсируют его содержание и по сей день. Это всё.

— А что тебе еще нужно?

— Ром, мне нужно знать, насколько тесно они связаны с тем, что происходит в этом заведении.

— Объясни, — сказал он, и я не стал заставлять его ждать. Кратко пересказал всё, что сообщила нам Котова.

— Впервые слышу об этом, — честно признался он, и я расслышал возмущение в его голосе. — Ты вообще уверен в том, что эта девушка поко…

— Да, Ром, — перебил я его. — Я уверен. Она не врала нам. Как и насчет всего остального…

— Ты не можешь этого знать.

«Вообще-то могу, но прямо я тебе этого говорить не собираюсь. Ты и сам об этом догадываешься».

— Моё дело состоит не в том, чтобы верить или не верить своему клиенту, — резко произнес я, глядя ему в глаза. — Моя задача в том, чтобы защитить ее права и интересы. И сейчас я исхожу из позиции, что все сказанное ею — это правда до последнего слова.

Он замялся. Короткая, едва уловимая заминка. Не дольше секунды.

— Веди ты себя иначе, ты бы тут не работал, — наконец сказал он и вздохнул.

— Рад, что мы понимаем друг друга. Так что?

— Они действительно создали «Путь». Дед нынешнего барона Немирова за несколько лет до своей смерти проспонсировал постройку этого заведения и создал фонд для его финансового обеспечения. Предполагалось, что это будет что-то вроде социального проекта по помощи попавшим в сложное положение детям. Что им помогут стать хорошими людьми…

— Угу. Отличная идея. Просто превосходная. Особенно если учесть, что их там вообще ни черта за людей не считают. Одиночные камеры для детей очень помогают в осознании своего места в этом мире…

— Ты не можешь этого знать.

— Это утверждает моя клиентка, а значит, я буду исходить из позиции, что это правда, — возразил я и задал следующий интересующий меня вопрос. — Скажи, есть какая-то причина, по которой это дело попало к нам?