Северная война (СИ) - Сахаров Василий Иванович

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77

  Зальх, который успел помыться, поесть, выпить немного вина и помолиться в замковой часовне, в этот раз со своим командиром не согласился:

  - Нет. Язычникам нас не взять, Людвиг. Им не помогут нечестные уловки, потому что мы в замке, и я уверен, что Святая Дева Мария не оставит нас.

  - Эх, - вздохнул Уттенхайм, - хорошо бы.

  Вскоре на землю опустилась кромешная тьма. Спрятавшиеся в замке люди дружно молили Бога спасти их от богомерзких дьяволопоклонников, а гарнизон Дунборга не спал, и был готов отразить нападение врага. Однако, своим чередом наступил рассвет, а язычники так и не появились. После чего посланные в лес разведчики обнаружили, что он пуст и венеды, которых было не менее тысячи человек, половина из которых являлась конниками, бросив на месте стоянки несколько десятков осадных лестниц, ушли в сторону Гамбурга. Всеми католиками это было расценено как божий промысел и, стараясь не вспоминать о погибших и многочисленных раненых, которые оставались в Дунборге, остатки архиепископского отряда, тамплиеры и священники снова направились в сторону Дании. Война только начиналась, они выжили, и все основные битвы долгой и кровавой эпопеи под названием Крестовый поход были у них впереди.

Глава 7.

  Черные клобуки из сотни Юрко Сероштана закидали отступающих германцев стрелами, а когда католики оказались под прикрытием замковых стрелков, вместе со своими ранеными, которых было двое, стали оттягиваться к лесу. В общем-то, степняки поступили правильно, лоб в лоб против немецкого отряда, который шел на север, не полезли, а придержали противника дозорной группой, и дождались подхода всей сотни Сероштана, следом за которой двигались наши основные силы. Вот только вражеский командир мужиком оказался головастым и опытным. Видать, сообразил, что его специально задерживают, бросил лошадей с телами павших воинов и рванул к ближайшему укрепрайону, которым оказался замок Дунборг. Но ничего, никуда он от меня не денется. Будет ночь, и замок все равно падет.

  - Ранко! - я обернулся назад и среди деревьев отыскал вожака варягов.

  - Чего, Вадим? - откликнулся командир 'Карателя'.

  - Готовь людей к ночному штурму.

  - Как обычно?

  - Да. Один отряд с факелами и лестницами, не спеша, подходит к замку с одной стороны, а твои умельцы, кто лучше всех по каменным стенам ползает, под прикрытием сотни арбалетчиков вместе со мной тихо подойдут с другой.

  - Понял.

  Самород стал отдавать приказы, и люди принялись сооружать штурмовые лестницы, благо, сейчас у нас есть небольшой обоз, а в нем имеется все необходимое, гвозди, веревки, молотки и прочая походная мелочь. Ну, а я, отметив, что кругом царит порядок, и нет никакой лишней суеты, присел под деревом, стал ждать пленников, которых наверняка приволокут черные клобуки, повел затекшими плечами и улыбнулся. А чего? Имею на это полное право. Вот уже две недели вместе с отрядами воеводы Громобоя, Идара Векомировича, княжича Вартислава и еще несколькими мелкими группами до полусотни бойцов в каждой, моя армия бродит по Верхней Саксонии и долбит католиков, где только возможно. Деревенька? Сжечь. Замок? Взять и тоже сжечь. Церковь? Разрушить. Дозорная группа? Уничтожить. Патруль? Перебить. Священник? В петлю его, поганца. Саксы? Под нож. Все это делается как-то привычно и даже весело. Потерь у нас практически нет и мы будто сильный морской шторм, который смывает с берега весь мусор. За нами только дымящиеся развалины, убитые люди с крестиками на шее, вытоптанные поля и трупы вражеских воинов. Словно неводом наши отряды прочесывают все окрестные земли и отлавливают каждого крестьянина, который может помогать будущим крестоносцам. Мы не щадим ни стариков, ни женщин, и только детей не старше десяти лет, отправляем к берегу Венедского моря, откуда корабли моей эскадры перевозят будущих варогов и работниц в учебный зеландский центр.

  Иногда, в краткие минуты покоя, такие как сейчас, моя личность из двадцать первого века спорит со своим оппонентом из века двенадцатого. Я задаю себе вопросы и сам же на них отвечаю, находя оправдание своим поступкам. Жестоко ли мы поступаем? Да, несомненно. А имеем ли моральное право уничтожать мирные поселения и людей, которые виновны лишь в том, что через их деревни пойдут католики? Тоже да. А почему? Да потому что мои воины, особенно венеды, помнят про Старгард, Любицу, Бранибор, Девин, Липск, Яроброд, Рерик, Барлин и многие другие наши города. Некогда там тоже обитали мирные люди, которые не хотели войны, жили по законам Прави и славили своих богов. Но пришли враги, которые перебили всех, кто не принял новую веру и не желал становиться рабом, остальных загнали под ярмо, а славянские города либо разрушили, либо переименовали на свой лад и заселили выходцами из внутренних районов Священной Римской империи и Фландрии. Так было, и сейчас мы не хотим, чтобы Зверин стал Шверином, Волегощ превратился в Вольгаст, а на развалинах венедских поселений пировали вороны. Нет. Мы этого не желаем и потому делаем свое дело, поджигаем чужие дома и уничтожаем любые продовольственные запасы до каких только добираемся. Ведь если есть выбор между жизнью соплеменника и жизнью чужака, настоящий человек всегда выберет своего. Таков закон природы и таковы заповеди богов, а кто против них, тот обычная крыса, которая предает братьев по крови, и место таким выродкам в Пекле.

  - Вождь, - ко мне подошел Юрко Сероштан, - пленников допрашивать будешь?

  - Конечно. Сколько их?

  - Трое. Два воина и один священник.

  - Как твои раненые?

  - Один тяжелый, наверное, умрет, а другой ничего, скоро оклемается.

  - Горячие у тебя воины, Юрко. Одергивай их, пусть не зарываются.

  - Да, вождь.

  Сероштан, у которого это были первые потери, закусил кончик уса и кивнул, а я приказал привести пленников. Начать решил с духовного лица и вскоре передо мной сидел цистерианец, среднего роста пожилой мордастый мужичок в порванном белом балахоне, но без черного пояса и скапулярия. Монах был спокоен и не нервничал, значит, сильный человек, и он уже был готов принять смерть за веру. С такими людьми бывает сложно, но рано или поздно разговаривать начинают все, главное правильное воздействие. Ну, а поскольку дознаватели из варягов у меня опытные, да и черные клобуки умельцы, каких поискать, то вскоре монах заговорил.

  Болтал цистерианец бойко и, выслушав его, я узнал, что пять священников из аббатства Клерво и десяток тамплиеров были посланы своим начальством в Данию, а если говорить более конкретно, в город Рибе к Шарлю Понтиньи, который тщетно пытался заставить датских ярлов выступить в поход против венедов. Викинги не желали повторно наступать на одни и те же грабли и влезать в новую кровавую мясорубку. Нет. Они решили отсидеться в стороне от войны и встать на сторону победителя. Вот если крестоносцы нас поломают, тогда да, они атакуют Зеландию и перекроют нам выход в океан, а нет, в таком случае потрясут оружием, снова осядут в своих замках и, возможно, под видом венедов, начнут атаковать англов или франков. Церковь это, конечно же, понимает и католических иерархов подобный расклад не устраивает. Поэтому они стремятся как можно скорее стронуть викингов с места, и для этого в Данию направлялись благословленные самим Бернардом Клервоским отличные проповедники и опытные тамплиеры. Они ехали-ехали, и тут на их пути возникло мое войско. Удачно все вышло, и быть цистерианцам убитыми.

  Оставив рядовых пленников, которые были кавалеристами из конного отряда бременского архиепископа Адальберта, варягам, я решил пройтись по лагерю. Воины сколачивали и вязали лестницы, мастерили факела и точили оружие. Через несколько часов должен начаться штурм Дунборга и в успехе сомнений не было. Это уже шестой замок на нашем пути, так что все отработано. Люди верили мне, а я доверял им. Тренировки и удачное начало нашего диверсионного рейда наложило на всех свой отпечаток, и боевой дух высок как никогда.

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77