Почти Целитель. Часть Восьмая (СИ) - Восточный Ставр

Уровень 28 .

Очки опыта до следующего уровня: 18 179 678 24 333 058

Класс (Легендарный): Конструктор заклинаний; Вторичный Класс 1: Целитель; Вторичный Класс 2: Химеролог.

Основные характеристики:

Сила 75

Ловкость 84

Выносливость 160

Интеллект 152

Дух 125

Дополнительные характеристики: Удача 39 ; Восприятие 24 ; Харизма 17 ; Меткость 26 ; Скрытность 15; Интуиция 13 , Музыкальный слух 10.

Навыки: открыть для просмотра.

Магические конструкты: открыть для просмотра.

Сделать выбор: магический навык, подходящий по Классу / конструкт третьего или четвертого уровня из расширенного списка: 7.

Выносливое либидо

Сила магии

Скорость набора опыта ×16

Вы достигли просветления.

Получены активируемые особенности: «Сила в крови, второй уровень» (Ваши физические характеристики временно увеличиваются на 30%), «Тело хищника, первый уровень».

Интегрирован симбиотический организм

Глава 10

Делиться… Иван вырос с братом и двумя сёстрами, распределению ценностей большая семья приучает быстро. Став взрослым, он стал считать партнёрство естественной формой делового взаимодействия. Лудильщиков работал и с князем Никитой, и с Башениным. Большие дела, серьёзные люди. Юсупов. Но всё это были люди, которых он давно знал, которым достаточно доверял, кого-то даже считал за друзей… а тут!

Ваня крутил в руках миниатюрную чашечку с ароматным напитком, вспоминал, как год назад он к Фёдорову пришёл и предложил тому часть своего предприятия. Полагал, что непременно в Рассее помощь с новыми зельями понадобится, а учитель мог и подсказать чего полезного, и с нужными людьми свести. Наставник тогда расхохотался как всегда громогласно, похлопал Ваню по плечу и заявил, что на старости лет ещё одно предприятие на себя повесить не имеет он ни желания, ни необходимости. В помощи, однако, не отказал.

Но вот, поди ж ты, появились желающие. Допустим, сейчас они лишь о пяти процентах речь заводят. А как во вкус войдут, каких размеров долю им получить восхочется? В сознаниие Лудильщикова внезапно вторглись какие-то посторонние звуки, он вернулся к реальности и обнаружил перед собой новую чашечку кофе, над которой поднимались, переплетаясь, тонкие струйки пара, а напротив за столом знакомые смеющиеся глаза.

— Здравы будьте, дражайший Иван Фёдорович! — обычно язвительный прищур Жихарева на секунду сменился озорной улыбкой. — Вот сижу рядом, сижу, а ты только сейчас соизволил спуститься из своих мечтаний в наш грешный мир!

— И я Вас приветствую, Глеб Георгиевич! Это ж сколько мы с Вами не виделись? Кажется, со времени Вашего бракосочетания? Эк лихо Вы тогда ценного специалиста у меня увели!

Жихарев довольно покивал:

— Знатная получилась операция, по всем законам военной науки!

— Надеюсь, жизнь семейная стоила тех усилий?

Приятель (а Ваня уже давно графа-полицейского за приятеля считал, ещё с тех времён, как они за Ксюхиными убийцами охоту вели) согласно голову склонил:

— Всякое бывает, да только понял я, что в одиночестве человек настоящей жизнью и не живёт вовсе. А мы через два месяца прибавления ждём! Посему я к Абрикосову, как на службу, день через день. Очень уж Анне моей здешние пирожные нравятся. Но сдаётся мне, не просто так ты про супружеское счастье интересоваться начал.

— Да пока нечего рассказывать. Но коли что изменится — сообщу всенепременно.

Тем временем Жихареву принесли коробку с пирожными, а Ване — фрукты засахаренные для Ксюши. В который раз залюбовался Лудильщиков причудливым формам на изящной упаковке — будто живые дети с дерева яблоки собирают да в корзины укладывают.

За столик к ним никого пока не определили, и герои наши о жизни своей друг другу поведали. Глеб Георгиевич и службу помянул, мол, за последний год преступность очень увеличилась. В уровнях люди быстрее расти стали, вот и бьёт им в голову силушка молодецкая, кураж да чувство вседозволенности. Иван же рассказал о своей встрече (не называя, впрочем, имён и званий) с чиновником и о полученном предложении.

— Ну, подобные мутные истории — определенно не мой профиль. Нам бы чего попроще — ну, там, прибили кого или ограбили. Но вот что я скажу, знакомо мне твоё положение. Ибо в одном мы с тобой похожи — чины наши да титулы, что Империя за службу пожаловала, не сделали нас «своими» среди высшего света, — Жихарев скривился, но продолжил. — И стоит на нас клеймо одиночек и выскочек по меркам аристократов, что историю своих родов столетиями представляют. Вот ты говоришь, что под себя дело забираешь, а оно в скором времени большие миллионы принесёт. Да кто ты такой, чтобы с людьми «достойными» не поделиться?

Ваня задумался.

— И что ты предлагаешь?

Глеб опять развеселился:

— Ну, тут я два пути вижу. Можно жениться, желательно на наследнице титула. Если у рода, к примеру, сложно со средствами — а сейчас таких немало — покочевряжатся, да согласятся. К тому же ты какой-никакой, а граф, а в случае такой женитьбы титул твой уже потомственным сделается.

— А второй вариант?

— Покровителя ищи, да чтоб из самых-самых!

На том и распрощались. Ваня даже голову свою ломать не стал, у него на этот случай другие головы имелись.

Первым делом, как в особняк на Малой Конюшенной вернулся, Лудильщиков посыльного к Вяземским отправил с известием, что он в Санкт-Петербурге и давно их не видел. Ему была нужна Татьяна. Ибо у кого, как не у девушки из семьи потомственных дипломатов и людей, сделавших своей профессией «разрешение всех и всяческих конфликтов» в высшем свете, он мог совета спросить?

Целуя ручку своей старинной подруге, Иван подумал, как мало в этом мире мест, где бы он неудобства не испытывал. И дом Александра и Татьяны — как раз из этого списка.

Слуга позвал к ужину. Вяземский со смехом попенял, что их особняк за последние годы превратился в место паломничества любителей собак и кошек.

— Откуда только не едут! А всё батюшка с матушкой, дай им Бог здоровья! Сами-то по выставкам путешествуют или заводчиками в Сарапуле сидят. А у нас придумали два раза в год большой столичный приём собирать, где о новинках да планах на будущее рассказывать.

— Ну, официальные приёмы мы впрямь дважды в год проводим, — подхватила Татьяна. — Да только недели не проходит, чтобы к нам какой-нибудь собачий или кошачий любитель не заявился «по случаю», поинтересоваться новостями, узнать, где очередная выставка планируется, и правда ли, что Павел Андреевич планирует и под столицей псарню построить?

— И можешь себе представить, они же все с питомцами своими являются. А я, ты же знаешь, не в батюшку пошёл, собак с детства не жалую…

Друзья пили чай, Иван сочувствовал страдальцам, его же с пристрастием про жизнь расспрашивали. Так дошли и до главного:

— Если честно, я крайне удивлена, что эти проблемы только сейчас тебя настигли, — подтвердила Татьяна выводы Жихарева, — ты же не принадлежишь ни к одной фракции или группе в Свете, посему не имеешь явных покровителей или союзников. И при этом за последние годы скольким ты мозоли отдавил? И сколько привлёк к себе нездорового внимания? Тут и артефакты твои. Развитие зельевого бизнеса и открытие собственных лавок. Твоё участие в создании летающих собак пока удаётся скрывать, но это уже ненадолго. А клиника и госпиталь? Ты много куда залез, заработал огромные средства, но при этом ни с кем не делишься, всё под себя гребёшь! По крайней мере, со стороны всё так и выглядит.

— Но ведь у меня есть Федоров, Никита Огарев. А себя вы совсем в расчёт не берёте?

— Мы твои ЛИЧНЫЕ друзья, Федоров — коллега и наставник, причём в делах целительских. И к остальному отношения не имеет, правильно? Не лезет больше никуда, у него и так дел хватает! Такие отношения очень важны, но на союз или покровительство не тянут.