Красный Анклав (СИ) - Грачев Андрей

-Я ничего не понимаю! Зачем тогда весь этот цирк с отелем, они могли меня еще вчера в лес вывезти и грохнуть! - недоумевал Нечаев

-Тут сложная и запутанная ситуация, лучше вам не вникать - меньше вы в это влезаете, проще дальше жить. Через час мы будем на месте, я останусь с вами, просто для безопасности. Зовут меня Олег Максимович, - он протянул большую ладонь для рукопожатия, на которое Нечаев автоматически ответил.

В 10 утра, через 2 часа после назначенного времени, раздосадованный Василий сложил приклад “Винтореза” и убрал его в сумку. Он думал над дальнейшими вариантами развития событий - его персона пока не вскрылась, так что надо постараться не пересекаться с Павленко, чтобы не засветиться Нечаеву и подумать над следующей попыткой устранения. Он закрыл окно и встал со стула, надо еще переодеться в приличное, раз уж маскировка не потребовалась.

Часом ранее раздраженный Павленко тщетно стучался в пустой номер Нечаева.

Василий вел свою большую Ауди по загруженным московским улицам, справа у бедра лежал заряженный пистолет, в ногах - бесшумная винтовка, которую он забрал с собой. Семью, жену и трех дочерей, он перевез под Истру, в снятый анонимно на длительный срок коттедж. Ему надо быть очень осторожным - Макаров не простит предательства, больной ублюдок уже придумал ему какую-то особо изощренную месть. Зажужжал мобильный телефон, новое сообщение. Остановившись на светофоре, Василий разблокировал трубку и прочитал короткое сообщение с неизвестного номера: “Водитель, помни! Тебя ждут дома”. От лица разом отлила вся краска, он выскочил на полосу для общественного транспорта и нажал на газ, одновременно набирая номер жены. Не отвечает! Старшая дочь… Тоже нет связи! У средней тоже есть мобильный телефон - недоступен.

Полтора часа. Столько заняла дорога, Василия трясло - семья была для него всем, его прекрасные дочери, любимая жена. Младшей было всего 3 года.

Подъехав к воротам он не заметил ничего необычного, держа в одной руке пистолет, он нажал на кнопку открытия ворот. На ухоженном участке - пусто. Он медленно вкатился на площадку для машин. Вышел и осмотрелся - ни души вокруг. Убрал за пояс пистолет и взял с пола винтовку, раскрыл приклад. В этот момент все инстинкты обострились, тревоги ушли, глаза быстро бегали по пейзажу, высматривая аномалии. Полупригнувшись, он с кошачьей грацией и оружием наизготовку обошел машину и двинулся в сторону входной двери. Во всех тонированных окнах было темно, никакого движения или звука. Где-то справа зашевелились кусты, молниеносно упав в направлении звука, Василий рефлекторно выстрелил. “Винторез” чихнул и из кустов вывалился мешком человек в черном тактическом костюме и уродливой резиновой маске клоуна. Василий начал подниматься на ноги, как вдруг что-то впилось ему в спину. Судорога скрутила его конечности, кишечник и мочевой пузырь одновременно опорожнились, винтовка выпала из рук. Затуманенным от боли сознанием он понял, что его ноги и руки стягивают пластиковыми лентами. Их было четверо, профессионалы, все в черном и мерзких резиновых масках. Работали молча. Не успел Василий набрать в легкие воздух для крика, как ловким движением ему в рот затолкали резиновый шарик из магазина для взрослых. Все еще находясь в шоковом состоянии после удара мощнейшего разрядника, он вяло пытался сопротивляться, но противник был в отличной физической форме и крепко держал его за руки и ноги. Василия перевернули на спину, трое жестко зафиксировали его на земле, четвертый сел перед ним на корточки и продемонстрировал странный хирургический инструмент - смесь стропореза и скальпеля. Удовлетворившись тем, что он прочел в глазах Василия, мучитель аккуратно разрезал ткань рубахи на его руках до локтя. Трое удерживающих внимательно наблюдали за плавными действиями четвертого. Его движения были грациозны и точны - быстро вогнав свой необычный инструмент под кожу посередине предплечья он резко дернул. Василия выгнуло дугой боли, через резиновый шарик проходило лишь слабое мычание. Тем временем 4 уродливые резиновые маски жадно впитывали его страдания. Из аккуратного разреза проступила кровь и струей потекла на газон. Откуда-то появилась аптечка, мучитель затянул жгут и в два движения наложил ровную повязку на руку - смерть Василия здесь не входила в их планы. Мыча и извиваясь, весь красный от напряжения, Василий пытался вывернуться, пока хирург выписывал своим кровавым инструментом пируэты в воздухе, не отводя взгляда от лица жертвы. Вторую руку ждал тот же финал - страшная боль, жгут, повязка. Василий с ужасом понял, что потерял контроль над пальцами, они беспомощно скрючились, навсегда застыв в согнутом виде. Тыльной стороной инструмента мучитель играючи вел по груди Василия вниз, остановившись в паху, он вопросительно наклонил голову, как бы спрашивая свою жертву, “может быть здесь?”, но покачав головой продолжил спускаться дальше, к лодыжке. Туфли с носками аккуратно уложены чуть в стороне от ног. Хирург резким рывком цепляет ахилово сухожилие и обратным движением срезает его, погружая Василия в красные пятна беспамятства боли.

Жгут, бинт, повторить. Обессиленный, потерявший способность ходить и хватать, Василий пришел в себя в сидячем положении. Его посадили оперев спиной на клумбу из искусственного камня, лицом к дому. Путы были сняты - в них больше не было необходимости. Четверо стояли по сторонам, глядя на дом.

В одну секунду все окна дома взорвались миллионом осколков выпустив наружу ураган бушующего пламени. Василий что-то беспомощно замычал, но когда сквозь шум пожара он услышал истошные крики самых близких ему людей, горящих заживо в каких-то 20 метрах от мужа и отца, он свалился на бок и попытался ползти в сторону дома, подтягиваясь на локтях, переваливаясь с боку на бок, с пузырящейся вокруг рта кровавой слюной и льющимися по щекам слезами. Четыре резиновые маски с любопытством наблюдали за его тщетными и нелепыми движениями. Каким-то неимоверным усилием ему удалось проползти половину пути, к тому времени крики в доме уже затихли. Все так же молча подошли двое, подхватили за руки и отнесли в машину.

Василий пришел в себя в знакомой комнате с оббитыми металлом стенами, прочно зафиксированный на подвесной конструкции. В воздухе стоял едва различимый трупный запах. Перед Василием на хромированных столиках лежали различные хирургические и слесарные инструменты. Так много он никогда не видел. Дверь отворилась, в нее вошел Макаров, совершенно голый, не считая мясницкого фартука.

-Добрый вечер, Василий, рад, что ты нашел время навестить меня, - его глаза горели огнем предвкушения, а рот раскрылся в оскале, - ты правда решил, что у тебя получится? Ты там совсем отупел что ли? Или ты забыл, кто я?

Голова Василия медленно шатаясь приподнялась, мутный взгляд вперился в Макарова:

-Моя...семья...где...МОЯ СЕМЬЯ...мои девочки....доченьки....любимые...что...ты с ними сделал....

Макаров взял со стола большой бумажный конверт, деловито залез в него и достал оттуда пачку снимков, которые поспешил развесить на уровне лица Василия. Это были снимки с места пожара. С разных ракурсов. Со всеми ужасающими подробностями. Василий завыл.

-Ты доставил мне пару неприятных минут, мне даже пришлось оправдываться перед кучкой ничтожеств, терпеть насмешливые взгляды, ко мне домой вломились незванные гости, испортили мебель, убили людей. Хороших людей - твоих людей. Придется все это компенсировать минутами удовольствия. С процентами - ты уж постарайся продержаться до утра, ладно?

Макаров в задумчивости навис над обширным многообразием средств для пыток.

Мытищи. Московская область