Инженер магических сетей 2 (СИ) - Савич Илья

Перед домом располагалась квадратная площадка, вымощенная камнем. Свита Нагао расступилась, выстроив дорожку к центру площади. И Нагао с Такедой, не спеша, словно старые друзья, направились к центру. Кажется, они о чём-то болтали и на какое-то мгновение даже скупо улыбнулись, глядя куда-то вдаль. Азуми всё ещё стояла на балконе в обществе японца.

А мы тем временем пробирались между конюшен. Один конь фыркнул, заметив нас, посмотрел подозрительно, вытянулся из стойла… но затем отвернулся, отвлёкшись на другую лошадь, укусившую его и тут же спрятавшуюся за перегородкой.

Мы поспешили дальше. Оставалось совсем немного. Чуть не столкнулись с конюхом, который внезапно появился из-за угла.

Правда, понять паренёк ничего не успел. Только замер, осознавая, что происходит, а через секунду уже был аккуратно усажен у стены без сознания. Челюсть у него будет болеть ещё долго.

Однако хорошо, что мы успели. Церемония подходила к завершающей части. Свита Нагао разошлась по периметру, Дэйчи с Изаму стояли по центру. Азуми увели внутрь.

— Надо спешить, — бросил я Медведю.

Главным условием Такеды было что он не станет прерывать сеппуку, пока Азуми не окажется у нас. Успеем — он направит меч против врагов и поможет нам бежать. Если нет — убьёт себя, чтобы выиграть время и сохранить честь.

Какая же тонкая грань между военной хитростью и позорным обманом. Прав был Медведь — странные эти японцы.

Но мы успеем. А если нет…

Впрочем, пока что всё шло по плану.

Мы забрались в окно на втором этаже дома и, похоже, попали прямо в спальню Дэйчи, потому что она сильно напоминала такую же у Изаму. Из тёмного угла на нас также смотрел древний доспех с почти такими же рогами, как у Такеды. Медведь даже дёрнулся, поначалу приняв его за врага, но быстро опомнился.

— Грёбаные самураи, — проворчал он себе под нос и подошёл ко мне.

Я медленно приоткрыл дверь, выглянул в коридор и успел заметить локоть стражника.

Зараза.

Переглянулся с Медведем. Тот жестом предложил заколоть японца через стену, но этот вариант я отмёл. Убить успеем, а пока…

Я тихо встал прямо напротив двери, а затем резко её отворил. Стражник растерялся, отпрыгнул от двери, развернулся и замер. Очень удивился, когда из пустой комнаты показались двое человек в масках, причём оба были выше его на голову. Бедолага забегал глазами между мной и Медведем, будто гадая, кто из нас страшнее.

Думаю, в камуфляже таковым был Медведь. Покрупнее, взгляд дикий из прорези на маске. Если б ещё оскал показал, так бедолага бы обделался на месте. Но загадка для него так и осталась загадкой. Пока он не раздумывал, я вырубил его кулаком, а затем мы двинулись дальше по коридору, вычисляя, где находится Азуми.

Когда проходили мимо окна, выходящего на площадку, Изаму садился на расстеленный коврик и снимал с пояса мечи. Дэйчи подал сигнал, и один из самураев, державший перед собой завёрнутый в шёлковую ткань меч, двинулся к нему.

— Тут хороший обзор, — сказал Медведь.

Я кивнул. Если не успеем вытащить Азуми, он прервёт ритуал, расстреляв самураев из ружья.

Если сэнсэй так хочет погибнуть с честью, пусть делает это не в мою смену. Ну или учится новым традициям. Скоро всё равно придётся менять японские устои, так почему же не начать прямо сейчас?

И всё же лучше поспешить. Вмешательство будет дорого стоить. Мы могли считать японцев странными и смотреть свысока, но если грубо нарушить их правила, они тоже сдерживаться не станут.

Между военной хитростью и позорным обманом грань очень тонкая.

Оставив Медведя сторожить, я двинулся дальше. По пути попались еще двое, но оба слишком увлеклись происходящим на улице, так что не пришлось даже напрягаться.

А вот когда я добрался до помещения, которое выходило на балкон, всё внутри сжалось в пылающий вспыхнувшим гневом комок.

Сраный придурок повалил Азуми на пол, зажал ладонью рот и торопливо задирал подол белого кимоно, покрытого брызгами крови. Девушка брыкалась, била урода руками, пыталась скинуть с себя, но всё тщетно. Ублюдок лишь пыхтел, ворчал и уже заносил руку для очередного удара.

Комок гнева мгновенно превратился в леденящую спокойную ярость. Мимолётная мысль напомнила, к чему это привело в прошлый раз, и мне удалось сохранить рассудок. И было ещё что-то. Странное чувство, одновременно новое и вроде бы знакомое. Но пока понять его было сложно. Разум держался на грани хладнокровия и грозил утонуть в ярости в любой момент.

На одном выдохе я проскочил от входа к замахнувшемуся япошке и лёгким движением меча отсёк ему руку по локоть.

— Азуми!

Она расширила веки, увидев меня. А вот гаденыш не сразу понял, что произошло. Повернул голову в сторону валяющегося обрубка, а затем поднял взгляд на меня.

И тут его голова покатилась по полу.

Я отшвырнул тело в сторону, поднял Азуми и чуть ли не понёс её к балкону.

— Я… Он…

На неё плавно накатывала истерика. Белое кимоно наполовину покраснело, а ссадины на лице наверняка приносили тупую боль, но успокаивать придётся позже. А сейчас я уже с грохотом отшвырнул дверь, что та чуть не вылетела из рельс, рванул вперёд, как вдруг…

Прогремел выстрел.

Затем лязг стали, а через мгновение мы увидели, что Изаму сидит с обнажённым торсом, готовый вспороть себе брюхо, а Дэйчи навис над ним с пустыми руками, из которых выбили меч. Сам клинок, переломленный посередине, валялся у ног самураев.

На секунду повисло удивлённое молчание.

— Отец! — воскликнула Азуми.

На японском, но я уже запомнил это слово.

Изаму обернулся. Дэйчи тоже. И вся его свита вдруг подняла взгляды в нашу сторону.

— Твою ж матушку… — вздохнул я. А затем громко крикнул на японском: — Уходим!

Бросил на площадку россыпь дымовых бомб, а сам подхватил Азуми и рванул в обратную сторону.

Японка наконец-то пришла в себя и уже бежала сама, но сырое отяжелевшее кимоно путалось в ногах.

В дверях показался Медведь.

— За мной!

Коридор. Послышались шаги и голоса стражников. Мы возвращались к спальне Дэйчи, но впереди мелькнули тени то ли слуг, то ли бойцов. Проверять мы не стали. Пришлось свернуть в ещё один коридор.

В противоположном конце снова показались японцы, но мы успели добраться до ближайшего окна и выпрыгнуть наружу, прежде чем началась стрельба.

Приземлились жестко. Было больновато, к тому же перед прыжком подхватил Азуми, а под окном была мощёная камнем площадка. Но пришлось стиснуть зубы и бежать дальше. Хотя изо всех окон уже палили из ружей, выстрелы били по защитному полю, с каждым разом ослабляя его, пока мы не скрылись за постройками.

Нам удалось добраться до крепостной стены, к бойницам, когда впереди появились стражники, патрулирующие стену.

Я вручил Азуми защитный блок, активировал его и отправил в укрытие, а сам с Медведем ворвался в шаткий строй и рубил, уже не заботясь о жизнях.

Враг был намерен нас убить. Жалости тут места нет.

Разобрались быстро. Азуми уже бежала к нам… точнее, от толпы разъярённых японцев.

— Где Аико⁈ — рыкнул Медведь.

В ответ раздалось рычание мотора. Из-за пригорка показалась Аико на моём байке.

Когда планировал дело, одним из важных звеньев обозначил доставку Азуми домой. При любом исходе пришлось бы сражаться, и лучше делать это без оглядки на защиту девушки. Мотоцикл показался лучшим вариантом, но кого посадить за руль?

Я уже хотел отбросить этот вариант и искать другой, но вызвалась Аико. Я не думал, что получится научить её водить байк за несколько часов, но девушка оказалась чрезвычайно талантливой и быстро освоилась.

— Прыгай! — приказал я Азуми.

И она тут же шагнула между бойниц. Но вдруг обернулась и сказала:

— Мой отец. Что с ним?

И тут в её глазах отразилось пламя.

Огромный огненный столб поднялся выше главного дома, заставив всех обернуться.

— Это он, — вздохнула Азуми.

— Сэнсэй?

Но тут половину огня сожрал водяной вихрь. С шипением во все стороны полетел горячий пар, нас оросило дождём. Это, надо полагать, Дэйчи Нагао противостоял пламени Такеды. Блин, они даже по стихиям противоположности.