Фрейлина (СИ) - Шатохина Тамара

— Непременно. И мне спокойнее — приучен, знаете ли… и пациенту всегда приятно.

— Мне очень приятно, спасибо. Тем более, что знаю подобный вам пример: лекарка… или скорее знахарка, а может повитуха — не суть. Женщина эта исполняла обязанности врача при поместье. Ни одна роженица у нее не умерла от… родовой горячки, кажется. Так?

— Так, — заинтересовался Свекольников, — и как же ей удавалось подобное?

— А вот, как вам — перед родовспоможением вымывала руки до скрипа, щелоком. И даже под ногтями — щеточкой… Говорила — зараза в грязи на руках, и она есть всегда, даже если невидима. Попадая в рану, она и ее делает заразной, гнойной. А у рожениц та же открытая рана будто бы. До того была чистоплотна, что нитки кипятила, которыми пуповину вяжут. Ветошь также, которой перевязки делала. Жаль, стара была… отошла уже, я бы к себе выписала, когда придет время… после замужества, — скромно потупилась я. Ну, хоть как-то…

Пробормотав что-то и покраснев еще больше, мужчина занялся своими прямыми обязанностями.

— Глубокие потемнения под обеими глазами, нездоровая бледность, а также влажность ладоней говорят о подобии анемии с вашей стороны, Таисия Алексеевна, — объяснял он, внимательно осматривая меня: — Разрешите — ближе к окну? Я посмотрю глотку.

Глотка оказалась в порядке, но меня слегка повело и даже замутило, когда встала с кресла.

— Так резко подниматься не следует — вся кровь бросается в ноги, рождая потемнение в глазах и кружение головы. Жары… нынче многие чувствуют себя разбитыми, а уж дамы, особенно в возрасте… И вы берегите себя — чахотка любит кормиться на слабых. Сейчас я назначу вам лед на виски и прохладную ванну для ног. И ешьте больше мяса, а еще ягод — я велю горничной.

— А баня? Я собиралась в баню — вымыть голову, — разочарованно протянула я.

— Это можно, теплое мытье не способно нанести вред, одну только пользу. И состояние раны уже позволяет, — согласно покивал доктор.

Мы раскланялись, благодарили друг друга… Приятный человек.

Я чувствовала себя неправильно — услуги специалиста положено оплачивать — швея это или доктор. А у меня ни копейки на руках. Понятно, что здесь мы на полном обеспечении, но все-таки? Что-то там было о компенсации фрейлинской формы. Или это будет единовременная выплата — при увольнении?

Закончился этот тяжелый и долгий день на удивление хорошо.

Экскурсии в императорские бани я не водила ни разу, хотя все там знала — просто не приходилось, не звали на подмену. И уж точно не могла знать, что когда-нибудь воспользуюсь помещением по назначению.

Фрейлины тоже мылись в Банном корпусе. В комплексе зданий, расположенных в восточной стороне Монплезирского сада, имелись отдельные женские и мужские помещения — как для царской семьи и гостей, так и для слуг. У императрицы целые покои — ванная-купальня, комната отдыха, небольшой бассейн с фонтаном и «шутихой»: ряды трубок в полу обливали водой каждого, кто в него входил. На экскурсиях девочки обязательно включали для посетителей эту штуку.

Мы с Ирмой пошли к Банному вдоль залива. Еще в домике она подала мне большую шаль и я накинула ее на плечи. И опять же — маменька не жалела денег на Таю. Я оценила произведение кашмирских мастеров — тонкая шерстяная ткань с шелковистым блеском, традиционный индийский узор… дорогая вещь.

Мода на шали пришла в Россию не так и давно — в начале этого века. Декольте тогда были — дальше некуда, а еще обнаженные до плеч руки, легкие ткани в моде… образ женственный, не спорю. Но расплатой за него были простуды, часто убивающие своих жертв. Один из современников мрачно шутил по этому поводу:

— Дамы наши мрут, как мухи.

Тогда в высшем свете и стали популярны кашмирские шали — очень дорого, престижно, тепло. А потом стали появляться и наши палантины — кружевные и тканые тоже. Те, что доступнее и дешевле, пошли в народ.

Оказалось, в баню можно ходить без корсета, в простом домашнем платье. Странное послабление, даже если шаль и скрывала от чужих глаз почти всю фигуру. Хотя… связанных с банями, их всегда хватало. Баня, это баня — почти святое на Руси.

Моя горничная несла корзинку и сверток — с помывочными средствами, чистым исподним, полотенцами и простыней. Ею застелили металлическую ванну, в которую набиралась холодная вода из труб в стене и горячая из бака, вмонтированного в печку. Попробовав локтем воду в ванне, Ирма добавила кипятку из емкости с запаренными травами. Во влажном помещении еще сильнее запахло цветами и свежим сеном. Перемешав воду специальной лопаткой с отверстиями, она помогла мне раздеться и войти в ванну со скамеечки.

Раньше я одевалась и раздевалась быстро, стараясь оголяться по минимуму. Сейчас, на свету и относительном просторе бегло осмотрела тело — ноги у Таи были хорошей длины, но тонковаты. Не кривые, но… выйти в мини там — у нас, я бы не рискнула. Хорошо, хоть здесь не нужно переживать об одном из главных женских недостатков. Остальное же… хотелось бы зеркало в рост, но его не было, а наощупь я и так себя изучила.

Мы не были там одни, ванн было несколько. Между ними стояли плотные ширмы, давая ощущение уединенности. И даже проходя мимо, голову в сторону чужого «кабинета» никто не поворачивал.

А дальше был полный релакс — запахи цветочного мыла, масла для волос и трав, негромкий шум чужих голосов, тихое звяканье медной посуды, тепло воды, щадящая мочалка, чувство чистоты и свежести потом… Мне высушили волосы полотенцем и скрутили их узлом, накрыв платком. Остальное дома, нельзя было занимать ванну слишком долго — к вечеру образовалась очередь. Хочешь покайфовать как следует — делай это в первой половине дня.

Права была сестра, опять и снова права — всё счастье в моменте. Не может оно быть постоянным. Так… только короткими вспышками и надо уметь ценить их.

Я и ценила — в моменте, но постепенно беспокойные мысли вернулись. При этом ссора с высочеством отошла на второй план. Или мысли о ней я просто гнала? В любом случае, пути назад там уже нет — мне его не дадут. Буду и дальше гнуть свою линию, только стараясь теперь щадить мужское самолюбие.

А вот Дубельт беспокоил и сильно. Свою реакцию на красивого мужчину байроновского склада — правильную, женскую, я уже понимала. Не могла понять другого — что во мне для него не так? Или ему в принципе всё не так? Всё и все. Иначе почему ходит с такой… таким недовольным лицом?

Глава 13

Ранним утром в назначенном месте меня ожидал тот самый Алексей Федорович — скрипач и композитор, мужчина лет пятидесяти. Опять же в военной форме и тоже по-своему красивый, как многие и многие вокруг.

Приходилось признать, что за всю ту жизнь я не видела столько людей, красивых не нарисованной или сделанной, а природной красотой. И даже если что-то в них слегка выбивалось или не дотягивало, всё оправдывал и приводил к общему знаменателю буквально ощутимый флер аристократизма.

Высшая аристократия была красива почти сплошь.

Не помню где читала, но объяснение этому есть — все дело в женщинах. Независимо от интеллекта, образования и даже уровня развития цивилизации, все мужчины всегда умели распознавать женскую красоту. Может и правда дело в понятном каждому рационализме, что и утверждал Ефремов: густые брови задержат и отведут от глаз едкий пот со лба, длинные ресницы прикроют зрачки от солнца и сора, густые волосы помогут согреть себя и новорожденное дитя, у длинноногих больше шансов убежать от зверя или врага, в большой груди больше молока…

То есть, чем богаче и успешнее мужчина, тем больше у него выбора и власти взять то, что нравится и чего он хочет. Это касалось и красивых женщин. Они будто бы и улучшали веками генофонд правящей знати.

Львову меня представила воспитательница Ольги Анна Алексеевна — как младшую фрейлину Шонурову. Сама государыня была занята. Неизвестно, успели ли они до моего прихода обсудить общую музыкальную программу, но сейчас все внимание было мне.