Полковник Империи (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

— Ясно. Что вы хотели сказать?

— В германских мифах раннего Средневековья эльфы — это могущественные существа, равные асам, таким как Один, Тор, Фрея и прочие. Их конкуренты и в какой-то мере антагонисты. Бессмертные, красивые, сильные, умные. Судя по всему, германские верования восходят к более древним кельтским поверьям, где образ этого народа раскрывается еще глубже, шире и интереснее, хотя сведений именно по кельтским поверьям у нас немного. У этого народа много названий: эльфы, альвы, туаты, сиды, старший народ, люди богов, племя Дану и прочее. И хотя свидетельств их существования до сих пор не найдено, о них много где упоминается. Отрывочно. Практически во всех уголках древней Европы можно найти упоминание о них.

— И как они выглядели? Могущественные маленькие человечки с крылышками?

— Нет. Это современные поверья. Скорее даже сказки для детей, полностью оторванные от старой традиции. В раннесредневековых текстах они упоминаются как подобные людям существа. Высокие, сильные, стройные. Как правило, выше обычных людей и намного сильнее. А так как жили они столетиями, то и многократно более искусные во всяких делах. Также они были хранителями природы и знаний.

— А какие они воины?

— Толком это нигде не сказано, но альвы достаточно успешно сражались с демонами. Что оказалось не под силу ни людям, ни ассам.

Пауль Смекер внимательно посмотрел в искаженные очками глаза собеседника. Чуть поиграл желваками. И начал медленно прохаживаться по помещению. Минуту спустя он остановился возле надписи на стене, уставившись на нее.

— Если позволите, я бы хотел еще высказать замечание, — осторожно произнес Герман Шульц.

— Да, конечно. Говорите.

— Если верить воспоминаниям Герхарда, — кивнул преподаватель на сотрудника комендатуры, — то эта надпись и прочие слова с названиями взяты из разных языков.

— Вы думаете?

— Если бы не думал, то не сказал бы, — осторожно заметил Герман. — Более того, языки эти очень далеко отстоят. Не как немецкий и английский, а как, допустим, немецкий и арабский. Далекие и разные. Сильно. Принципиально разная мелодика.

— Очень интересно… очень…

Остальные присутствующие больше не улыбались. Маленькое смешное существо из детских сказок, забавный карлик, сопровождающий Санта-Клауса, внезапно преобразился во что-то очень древнее и крайне опасное. Пазл сложился. Человек Максим Меншиков у всех каким-то образом увязался с этими самыми эльфами. У каждого по-своему. Большинство подумало о том, что он с ними знаком, возможно учился или воспитывался. Хуже всего пришлось Паулю Смекеру. Он-то знал, что до 26 августа 1914 года такого человека как Максим Иванович Меншиков не существовало. Ни под таким именем, ни под каким другим. От чего у него на висках выступили жирные капли пота, а дыхание стало сбивчивым и волнительным. Да и цвет лица изрядно посветлел.

«Неужели это зацепка?!» — Пронеслось в его голове. — «Какой кошмар! Какой ужас! Во что я ввязался?!»

И это состояние сотрудника контрразведки не укрылось от Вальтера Грабе. Немного подумав и сопоставив новые факты, он тоже слегка разволновался. Все улики и детали походили на бред. Полные бред. Но на дворе стояло начало XX века и уже несколько десятилетий вся Европа увлекалась мистикой. Каждая столица была буквально завалена всякого рода эзотерическими кружками и собраниями. А перед самой войной целыми толпами из города в город курсировали маги, медиумы и прочие чудаки. Вальтер всегда очень прохладно относился к этому роду развлечений. Но вдруг миллионы мух в этот раз не ошибались? Вдруг, все это повальное увлечение неспроста? Тем более, что Максим Меншиков — фигура, действительно, насквозь поросшая мифами и удивительными, прямо-таки сказочными свершениями. Никто из ныне живущих не мог с ним сравниться. А тут еще и сотрудник контрразведки не смог сдержаться и дал волю чувствам. Вон как его накрыло… Значит, что? Знает что-то… Значит они действительно столкнулись с чем-то странным, мистическим, возможно волшебным. Ему было бы очень удобно принять, что эти два сотрудника комендатуры бредили, рассказывая о том, как полковник Российской Императорской армии осмысленно беседовал с вороном. Но… слишком много «но». И от этого у Вальтера по спине побежали мурашки, крупные таки и боязливые…

Глава 2

1916, 16 мая. Зальцбург

Пока в Мюнхене рефлексировали совершенно смущенные представители «высшей расы» над признаками появления «старшего народа» Максим продолжал свое наступление. Только не в сторону Рима, а на юго-восток, в сторону Вены. В конце концов о его планах никто не знал и все окружающие были вынуждены оценивать и пытаться предсказать его поступки по каким-то внешним признакам. Поэтому он применял свой уже ставший традиционным метод «зайчих прыжков». То есть, начинал наступление не туда, куда хотел попасть с целью спровоцировать к концентрации сил противника на ошибочном направлении.

И немцы, и австровенгры к таким играм уже привыкли и наверняка их учитывали. Поэтому Максим не просто активно маневрировал, но и делал это предельно угрожающе. То есть, обманный «прыжок» должен был выглядеть опасным и разумным. Таким, что можно было бы и поверить в его полноценность, разумность и самостоятельную значимость. Тем более, что он не всегда менял направление. Вон — в Штеттине так и вообще засел, всех удивив.

От Мюнхена до Вены его автоколонне было идти всего сутки, даже меньше. Поэтому он еще вечером 15 мая выдвинул по дороге на Зальцбург разведывательные разъезды и всячески обозначил свой интерес к этому направлению. А утром вышел не таясь. Что спровоцировало Австро-Венгрию на целый комплекс лихорадочных действий, направленных на защиту своей столицы.

Точных сведений о том, какими силами располагает гарнизон Вены, у Максима не было. Только приблизительные подсчеты. Сам гарнизон был небольшой и слабый. Однако километрах в семидесяти-восьмидесяти к северу от нее проходил Богемский фронт, сформированный Центральными державами осенью 1915 года из-за удачного маневра Третьякова. Русские войска тогда заняли большую часть Моравии и Чехии, создав очень серьезную угрозу и их пришлось как-то блокировать, сдерживать, останавливать. Из-за чего, что немцы, что австровенгры держали здесь достаточно крупные контингенты. Особенно отличалась Двуединая Империя, у которой под ударом оказалась столица. Это ведь Юго-Западный фронт русских был далеко. А Северный, то есть, Богемский по их системе координат — вот он. Рукой подать. Одно неверное движение — и все, финиш.

Эта деталь выглядела не очень позитивной и даже опасной. Однако Максим в Мюнхене смог узнать, что Вена пришла на помощь своему северному союзнику и перебросила под Штормград все свои резервы, успевающие туда добраться в течение пары суток. То есть, оголила тылы Богемского фронта и очистила все учебные части в самой Австрии. А это уже в корне меняло дело. Конечно, какие-то резервы имелись и на других участках, но их вряд ли бы сдергивали с насиженных мест. Так что Франц-Иосиф просто не успевал сконцентрировать достаточно войск для защиты своей столицы.

Ситуация усугублялась еще и другими факторами. Например, для всей элиты Австро-Венгрии не было секретом отношение Меншикова к их стране и лично Императору. И не только элиты, это обсуждали даже портовые грузчики на Адриатическом побережье. Но тихо. Вполголоса. И очень осторожно. И не все. Вкупе с тем, как наш герой играючи взломал оборону немцев на севере, это уже вечером 15 мая распространило по Вене нарастающую атмосферу страха, грозящую перерасти в панику. А что может быть лучше для задумки Максима? Правильно. Ничего…

И вот они — окрестности Зальцбурга.

Меншиков ожидал увидеть полевые импровизированные укрепления. Ополченцев с разным оружием, включая гражданские охотничьи ружья. Какие-то баррикады на улицах города. И так далее. А увидел…

— Твою мать… — тихо процедил он сквозь зубы, когда до него дошел поступок австровенгров.