Ошибка комиссара (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

К началу XVIII века все будто-то бы обустроилось и образумилось, но тут уже грянули реформы Петра. Вместо патриарха создается Святейший синод, в монахи молодежи уходить запретили, выручка от монастырских земель шла в казну.

Но Петра пережили, а его наследники поначалу монастыри не ущемляли. И Череповецкий Воскресенский монастырь стал потихонечку оживать, благо, что река Шексна — а это и рыба, и торговые пути, давала такую возможность. Общими усилиями монахов и крестьян отстроили два каменных храма, чтобы не горели, как прежние, деревянные, колокольню. Но тут уже началась секуляризация монастырских земель, а монастыри, лишившись материальной базы, стали закрываться. Возможно, что и не было бы нашего города, но императрица Екатерина II решила провести территориально-административную реформу и принялась создавать губернии и уезды. А если создавать уезды, то нужно основывать и административные центры, где будет сидеть местная власть, приглядывающая за крестьянами — городничие и капитан-исправники, а еще судьи. И вот, 4 ноября по старому стилю (15 по-новому) вышел Указ Екатерины об учреждении города Череповца.

Город учредили, но поначалу он мало чем отличался от большой деревни. Из каменных зданий существовали только храмы, а все остальное было деревянным. Но опять-таки, потихонечку стали отстраиваться, оживилось купечество.

В 1810 году появилась Мариинская водная система, соединившая бассейн Волги с Петербургом и Балтийским морем. И это, как водится, стало стимулом для развития города. Проходившим мимо на грузовых барках купцам и их приказчикам, а еще бурлакам, тянувшим лямку на баржах, надо было где-то останавливаться, что-то есть и где-то спать.

После отмены крепостного права огромную роль стало играть купечество. Особенно — Иван Андреевич Милютин. Разумеется, Иван Андреевич заботился о своей мошне, он был нещадным эксплуататором рабочего класса и трудового крестьянства, но, тем не менее, он сыграл огромную роль в промышленном развитии города и нашего края.

По его инициативе строились предприятия, включая нынешний завод «Красная звезда», бывший в те годы судостроительным предприятием. Чтобы заполучить себе на заводы и пароходы квалифицированных специалистов, Милютин открывает Александровское техническое училище — теперь Лесомеханический техникум. Кстати, в училище в 1916 — 1918 годах учился будущий легендарный летчик Валерий Чкалов. Как говорят старожилы — отлично играл в футбол, но учился неважно и дисциплину не соблюдал, а из училища его отчислили за то, что на спор с приятелями угнал паровоз.

Вот по поводу «угона» паровоза у меня имеются большие сомнения. Во-первых, чтобы угнать паровоз нужно уметь им управлять. Во-вторых — угонять паровозы в любое время чревато, а уж в восемнадцатом году и подавно! Возможно, череповецкое ЧК и не расстреляло бы будущую легенду, пощадили бы мальчишку, но проблем у него было выше крыши.

Скорее всего, здесь все гораздо проще. Либо само училище закрывалось в период гражданской войны (и преподавать некому и средств на содержание нет), либо отцу Чкалова было не на что содержать сына.

Ивана Милютина в течение сорока с лишним лет избирали Городским головой. Это что-то вроде нашего председателя горисполкома, только зарплаты за свою работу Милютин не получал.

Имелись в городе и другие учебные заведения, открытые по инициативе Милютина. Например — Мариинская женская гимназия и реальное училище. Про известных выпускниц Мариинки сказать ничего не могу, не знаю, а вот в Череповецком реальном училище некогда учился один из участников покушения на императора Александра II — сын тихвинского лавочника Николай Рысаков. Именно Рысаков кинул в карету императора первую бомбу. Александр после взрыва остался жив, но погибли случайные люди, а Рысакова задержали прохожие. А вот вторая бомба, брошенная Гриневицким, оторвала царю ноги, а сам террорист погиб.

Рысаков, оставшийся единственным задержанным, «активно сотрудничал со следствием», сдав всех своих подельников, включая правнучку графа Разумовского — Софью Перовскую, которая давала сигнал «бомбистам», махая платочком.

Увы, ни чистосердечное признание, ни несовершеннолетний возраст не спасли Николая Рысакова от петли. Пострадало и реальное училище. Его стены, по высочайшему повелению, были покрашены в черный цвет, а окрестные мужики, по праздникам, поколачивали «реалистов», считая их революционерами и смутьянами. О трудных отношениях с местным населением писал еще один известный учащийся Череповецкого реального училища — Игорь Северянин.

Кроме промышленных предприятий и учебных заведений, Иван Андреевич Милютин еще и «пробивал» маршрут Северной железной дороги, чтобы он прошла через Череповец.

Понятное дело, что градоначальник старался для себя. Пароходы братьев Милютиных, возившие зерно по Волге и Шексне, получали возможность перегружать свои грузы в Череповце, чтобы напрямую везти их в Санкт-Петербург, экономя драгоценное время и, стало быть, получая деньги.

Еще не забыть упомянуть, что железнодорожные рабочие станции Череповец принимали участие во Всероссийской стачке, проходившей в годы Первой русской революции. И неважно, что стачка состоялась в 1906 году, а железнодорожное сообщение заработало в 1907 году, значит, от участия наших земляков в акции протеста было никому ни тепло, ни холодно, но все равно — мы ими гордимся.

Отложив сторону тетрадь, почесал затылок. Наверное, для лекции по истории города хватит. А, надо будет еще сказать о революции и гражданской войне в нашем крае. Жаль, что до Великой Отечественной войны я не доберусь — времени не хватит, но могу прочитать вторую лекцию.

— Леша, ты очень занят? — отвлек меня от размышлений знакомый голос. — Аэлита Львовна очень хочет с тобой поговорить.

Глава двенадцатая

Женщина, свалившаяся с Марса

На этот раз Ольга увела меня за книжные стеллажи. Посматривая сквозь щели на сидевших в зале читателей, моя подруга принялась говорить шепотом, как в плохом детективе.

— Леша, у нас тут такие дела творятся — мамочки мои ро́дные. Аэлите-то нашей угрожают. Она даже в милицию обращалась, но нам ничего не рассказывает. Сказала, что от милиции проку ждать нечего. Дескать — там все чинуши и бюрократы. Может быть ты, Лёша, поговоришь с ней, как специалист?

Обидно, конечно, когда про нашу советскую милицию такое говорят, но некоторая правда в этом есть. Милицейская бюрократия строится на соблюдении законности, а законность — вполне себе бюрократична. Такая вот змея, поедающая собственный хвост. Но это в теории. А если сюда добавить ещё чуточку пофигизма конкретных сотрудников, не желающих заниматься надуманными проблемами впечатлительных заявителей, то наша Аэлита получила вполне ожидаемый ответ.

— Оль, а что я могу поделать? — удивленно вытаращился я на заведующую отделом иностранной литературы. — Если она к нам уже обращалась, так скорее всего, ничего конкретного сказать не могла. Кто ей угрожал? Почему?

Ольга только плечиками пожала, а я горько вздохнул.

Не стал говорить вслух, что даже если бы и был конкретный человек, угрожавший, скажем, убийством, так и это еще попробуй-ка докажи. Хорошо, если свидетель есть, а коли нет? Был такой случай, когда один гражданин, встречая на лестничной площадке своего соседа, с которым его дражайшая супруга как-то наставила ему рога, говорил — я тебя скоро убью! Сосед, понимавший, что слова, сказанные тет-а-тет ничего не стоят, однажды не выдержал и сам убил потенциального злоумышленника, а потом позвонил в милицию и сдался, от следствия ничего не таил. Уже и не помню, сколько лет ему дали — не то восемь, не то все десять лет. В сущности, мог бы соседа не убивать, а поменять квартиру.

Вспомнился один эпизод из моего будущего, когда владелец обанкротившегося банка, посчитавший, что в его бедах виноват городской прокурор (женщина, кстати), заявился к ней в кабинет и пообещал ее самолично застрелить. За угрозу убийством экс-банкир получил полтора года тюрьмы, да и то потому что его слова услышал другой посетитель прокурорши, сидевший в кресле с высокой спинкой, а преступник его не видел. Кажется, подобный эпизод был в каком-то детективе Агаты Кристи, когда Эркюль Пуаро, сидевший в кресле с высокой спинкой возле камина, слышал разговор двух преступников, а они его тоже не видели. Совпадение? Или наша прокурор тоже читала Агату Кристи?