Княжна попаданка. Последняя из рода (СИ) - Семина Дия

Бедный конь вздрогнул, но оказалось, что ему не особо и тяжело, бодро взрывая снег огромными копытами, пересёк улицу, и Фирс за нами еле успевает. Это побег, и я ничего не поняла, он же только что назвал меня Ксенией, причём настоятельно.

А как замаячила перспектива расставания, быстро поменял пластинку. Князь своему слову хозяин, он его дал, он его забрал. Улыбаюсь, Феня был прав – присушка сработала.

Мы мчались под дикий вопль ещё одного дружинника, скачущего на гнедом коне впереди нас: «Дорогу князю! Поберегись!»

Я бы и пяти минут не смогла проехать сама. Гоню неприятную мысль, что рано или поздно придётся научиться ездить верхом. Побаиваюсь коней, особенно таких, как эти. Огромные монстры, с такого упадёшь, мало не покажется. В этом мире животные вообще довольно крупные, даже собаки, кошки, мелких нет, и птицы крупнее и страшнее. Всё мне в диковинку, особенно мой личный питомец.

Феня так и висит на моей косе. Вцепился, не оторвать. Пока князь «рулит» я приподняла своего помощника и прошептала:

— Что делать-то? Может, к родне надо было?

— Может, и надо, но с князем нам пока надёжнее, молчи! — смотрите, какой умный, но прав, не стоит так открыто показывать, что у меня тут маленькая симпатичная нечисть сидит. Но есть ещё один момент.

Матрёна, что-то сказала, что свела клеймо, я на этот бледный шрам и внимания не обращала, а оказалось, теперь это улика, и может против меня сработать. Кто их знает, что там у несчастной Ксении в прошлом. Осторожно задрала широкий рукав шубы и посмотрела, трясёт по дороге, и снег начинается, но пятно есть очень слабое, еле заметное. Кажется, что скоро заживёт само, единственное, на солнце нельзя загорать, тогда «штамп» проявится. Надо что-то придумать, если что, сама прижгу поленом, скажу нечаянно. Что поделать, больно, но не хочу оставаться как скотина домашняя с клеймом собственности.

— Отомщу тому гаду, кто поставил клеймо! — проворчала и в этот момент, рука князя крепче прижала меня к себе. Услышал и жалость сработала, Феня прав, с Дмитрием нам спокойнее.

Внезапно, повинуясь какому-то едва заметному знаку от наездника, конь встал, я сначала подумала, что это проделки Фени. У реки небольшая ивовая роща, все деревья покрыты блестящим инеем, красота сказочная, полюбоваться захотелось? Здесь пустынно, никого нет, вот и остановилась для переговоров.

— Эй, Фирс Демидович, дело есть! — довольно громко крикнул князь, и я уж было подумала, что меня сейчас ссадит, чтобы тайно что-то обсудить. Но нет. Воевода подъехал, и снова его колючий взгляд, просверливает меня насквозь, однако вот чую, что он ничегошеньки про меня понять не может.

— Слушаю, Ваше сиятельство!

— Табакерку не потерял?

— Никак нет! — и слегка хлопнул огромной рукавицей по кожаной сумке.

— Пересяду на твоего коня, а ты Катерину, как отчество-то?

Я не сразу сообразила, что он ко мне обратился. Сказать настоящее, это ещё больше запутать всех и себя.

— Не помню, вроде Матвеевна, но это неточно! — пришлось как-то выкручиваться, назвала своё настоящее.

— Значит, Катерину Матвеевну отвези в свой дом, под охрану, и табакерку эту тоже нужно сохранить. У тебя искать не будут родственнички.

Фирс поморщился, не хочется ему такую заразу к себе тащить, и я его прекрасно понимаю. И Дмитрий Васильевич тоже понял. Стоим, слушаем шумное дыхание разгорячённого коня, и пытаемся найти компромисс, по крайней мере, мне так показалось.

— Может быть, если вы знаете дом Матрёны, мне к ней лучше вернуться, и я никого не стесню своим присутствием.

Вместо ответа, снова крепкая рука князя прижала меня, словно я сейчас свалюсь, а я не собиралась. Мне видно только ухмылку на лице Фирса, а Дмитрий за спиной и его эмоции ощущаю интуитивно. Мужчинам предложение не понравилось.

Дмитрий меня считает своим трофеем? Да или нет, посмотрим. Но расставаться со мной ему не хочется.

— Во дворец опасно, ладно, заберу Катерину к себе в дом, есть свободные комнаты, но табакерку ты, Фирс, охраняешь! Во дворце помалкивай, и без тебя длинных языков найдётся!

— Тот дух в табакерке если и остался, то сил у него нет, он уже не опасен. Единственное, надо бы понять, как его допросить! — вставила свои пять копеек в обсуждение. Во мне проснулись задатки детектива, да я и есть детектив-теоретик.

Князь меня наклонил вбок, так чтобы посмотреть, не сошла ли я с ума.

— Допросить? — дуэтом переспросили, видимо, они с духами не общаются, вот так сюрприз.

— Ну да! Я же с ним ночь провела, сам себя он принести в этот дом не смог бы, кто-то ритуалами, или как там это называется, его силу поддерживал. Хотели переселить в кого-то похожего на вас двоих? Или зачем он нужен? Надо узнать, кто из живых к этому причастен!

Надо было видеть, как многозначительно они переглянулись, по лицу Фирса поняла, что и князь задумался. А я даже удивилась, неужели эти очевидные вопросы их сейчас не волнуют? И они только тем и озадачены, куда меня спрятать?

— Катерина права, и вот как мы поступим. Эту табакерку посади в камеру, как преступника, в самый нижний ярус, ключ себе забери. Скажи, что преступник лютый и никто не смеет его видеть. Как время придёт, может, и допросим, но после того как узнаем, что он не опасен. Не думал, что призрака можно допросить, они же вроде как редко правду говорят, но попробовать можно. Отца Нестора попросим.

Фирс хмыкнул, его конь нервно дёрнулся. Да уж, табакерку надо бы быстрее куда-то спрятать. Феня только шепнул мне: «Правильно, туда его!»

— Слушаюсь, тогда я поеду, самые надёжные казематы в Центральной слободе от Магической управы запишу, смею надеяться, что на смех меня не поднимут.

— А ты им табакерку открой, пусть повеселятся! — крикнул князь и заставил коня двигаться вперёд к мосту. Фирс свернул в другую сторону и поспешил своей дорогой.

— А со мной как? — не хочется тоже в тюрьму-то. Второй сопровождающий проехал вперёд, чтобы на мосту расчистить проезд, но мы замешкались и попали в небольшую пробку, вот я и воспользовалась моментом, признаться решила надавить на жалость.

— Себе заберу. Ксения случайно попала на бал, и я её видел незадолго до гибели, и ты напоминаешь её так, как летний лес напоминает зимний. Как бы постыдно ни звучали мои слова, но её обозвали чучелом, а тебя чучелом назвать язык не повернётся, больно уж красивая.

— А кому больно? — слишком много иронии в моём голосе.

— Не задирайся, ишь ведёшь себя, как дружинник, слишком смелая, — проворчал, но без злости.

— Можно я в свою защиту выскажусь, а? Притормози коня, Дмитрий Васильевич!

— После моста! — он, наоборот, заставил животное двигаться быстрее, мы почти влетели на мост, впереди плетутся две гружёные телеги и расчистили нам дорогу от суетных пешеходов. Замечаю, как все с любопытством меня рассматривают, да и князя, он тут фигура приметная. Завтра сплетни поползут…

Проехали мост, телеги снова перегородили проезд, нам невольно пришлось остановиться.

— Я догадываюсь, что вы обо мне думаете, но я зла никому не желаю, возможно, я действительно Ксения, и после ледяной воды ничего не помню. Но вот что хочу сказать, что будь у неё магия, то над ней бы родственники издеваться не посмели. Ну и женская красота, дело такое, вчера мышка, а сегодня роза.

— Так и в чём тут твоя защита? Что такого ты мне нового сказала, чего я не знал?

— Я слова подбираю. Чувствую, что мне безопасно только с вами, а я надёжных людей не предаю, просто хочу попросить о защите, тяжело всё забыть. У меня ничего нет, ни имени, ни денег, ни крыши над головой, позвольте мне хоть как-то устроится и выжить. Чтобы не попасть в очередное злоключение. Ведь это Матрёна меня специально отправила в этот дом, ничего не сказала, но она точно знала, что у меня там будут большие проблемы. И табакерку дала, значит, что-то задумала. Сказала, что тут место хорошее меня ждёт, я и поехала, выбора-то особо и нет. Куда пошлют, туда иду. Может, меня в жертву хотели принести?