Боярская стража (СИ) - Котов Алексей

Когда отвел Марго к кровати, понял, что состояние странное. Догадался, когда Маргарет потянулась за покрывалом и прикрылась. Не странное состояние это, а наоборот — нормальное. Эффект вина-афродизиака после вспышки исчез как не было, и судя по взгляду и виду Маргарет, она тоже теперь трезва как стекло.

— Что это было? — прошептала она.

— Зажгли танцпол, — негромко пробормотал я.

— Что?

Жестом показал, что не стоит пока об этом говорить. Хотя на самом деле уже примерно понимал, что сейчас случилось. В поезде татуировки Арины светились сдержанным магическим сиянием, отчего можно сделать вывод, что у нас произошел контакт не только физических тел, но и эфирных. Сработавших как сообщающиеся сосуды.

Сейчас, похоже, произошло примерно то же самое, вот только Маргарет не владеющая. Но у нее, как и у каждого человека, есть своя незримая сфера, а в момент нашего «чувственного» слияния только что ее наполнило энергией. Что для нее, как для обычного человека, стало весьма ощутимым.

Причем слияния именно чувственного, полотенце снять Маргарет мне ведь так и не дала, затягивая прелюдию. Сложно пока это воспринять, но контакт действительно на уровне эмоций. Слабо мне верится до сих пор во все эти астральные тела и незримые сферы, но реальность помогает себя принять. Как со шрамом, например — он ведь болит только тогда, когда я говорю, а в иных случаях никак не реагирует.

Маргарет между тем полностью в себя еще не пришла. В воздействии силой приятного мало, как говорила Арина пару дней назад в своей спонтанной лекции, и сейчас я увидел этому подтверждение. Бывшая дама-воспитательница выглядела как мешком по голове ударенная. Смотрела вопросительно, но я только головой покачал. Не хочу ей сейчас ничего говорить и объяснять, пока лишнее это.

— Потом. Когда сам узнаю, что это было, — прошептал я.

— Карашо, — не стала спорить Маргарет.

— Как ты себя чувствуешь?

— Менья как будто молнией ударило, — после некоторого раздумья ответила Маргарет.

Да, сверкнуло очень хорошо так, у меня у самого еще зайчики в глазах, а ее ведь еще и отбросило на несколько метров.

— Можешь подать мне платье, пожалуйста?

— Что?

— Платье.

Ах да, точно. Когда смущенная и ошарашенная вспышкой дама-воспитательница взяла платье, прикрываясь одеялом при этом, я отвернулся. Быстро одевшись, Маргарет уже бочком-бочком двигалась к выходу.

— Марго!

— Да? — от моего негромкого оклика она крупно вздрогнула.

— Спокойной ночи.

Покивав, все еще пришибленная произошедшем Маргарет вышла. Я же завалился на кровать и глядя в потолок звучно вздохнул. Завтра тяжелый день, а поспать — со всеми этими событиями, вряд ли получится. Слишком много мыслей в голове.

Ну, зато есть повод узнать, где у них здесь кухня. Тем более с началом ночи хоть жара спала, теперь можно передвигаться более-менее комфортно, не обливаясь потом.

Глава 11

— … перед вами адъюнкт-профессор военного дела боярин Владимир Морозов и его ассистент леди Маргарет Кулидж, прошу любить и жаловать.

Закончив фразу, начальник Военно-магической Академии имени М. Д. Скобелева генерал-аншеф Иван Лукич Остерман взял паузу.

Вот бывает так — посмотришь на человека, и он тебе сразу не нравится. Здесь именно такой случай: ни я, ни Маргарет Остерману не нравились. Кроме нас троих, за столом собралось около двух десятков человек в мундирах, гражданских костюмах, боярских кафтанах и их женских вариациях — мундирных платьях. И все присутствующие смотрели на нас с разной степенью удивления во взглядах. Некоторые даже с отрицанием — явно было заметно, что не все верят в серьезность происходящего.

Генерал-аншеф же взирал на нас с Маргарет словно в старой поговорке, как царь на еврея. Я, в свою очередь, рассматривал Остермана. Довольно молод для начальника академии, лет около сорока. Хотя заметно это не сразу: полностью седые волосы, усталое выражение лица, морщинки в уголках глаз и широкая борода лопатой лет добавляли ему прилично. Похож то ли на Деда Мороза в мундире, то ли на сходившего в барбершоп Дамблдора, сменившего шляпу и мантию на военную форму.

Выдержав долгую паузу, Остерман начал представлять нам с Маргарет профессорско-преподавательский состав, а также почтивших нас своим присутствием городских чиновников.

Двоих из представленных я знал — кроме прочих за столом сидели барон Фредерик Аминов и серая боярыня. Остерман представил ее как Варвару Белоглазову, нового профессора кафедры менталистики Факультета Первой ступени. Сообщив, что прибыла госпожа Белоглазова из Петербурга с самыми лучшими рекомендациями.

Несмотря на молодость, смотрели на нее с уважением — видимо, серая форма просто так на плечи не попадает, уважать есть за что. Хотя, не считая меня, Белоглазова была здесь самой юной, не старше Маргарет. На Маргарет тоже смотрели — на ее грудь, конечно же, которая даже будучи сокрыта полностью, привлекала всеобщее внимание. Да, Марго по моему настоянию была в платье без выреза, но нижнего белья у нее нет как понимаю в принципе, а поверх платья она надела пояс-корсет на талию, который приподнял и превратил грудь дамы-воспитательницы из выдающейся в ну очень выдающуюся.

Когда представление остальных присутствующих закончилось, в кабинете повисла тишина. По большинству взглядов ясно, что в отличие от боярыни Белоглазовой нам здесь не рады. Мне, в принципе, не привыкать, в таких условиях бывал не раз. Маргарет, кстати, тоже держала лицо — даже нацепила маску надменности.

Больше всего недоуменных взглядов доставалось конечно же мне. Некоторые выглядели заметно оскорбленными моим возрастом. Особенно вот эта группа в темно-зеленых мундирах. Коллеги, мастера военного дела. Все полковники, погоны интересные — пустые, без звездочек и с двумя полосками. Глаза, по крайней мере у троих, тоже пустые.

Раньше я об этом не думал, но теперь понимаю, в чем дело — вместо Академии Генерального штаба господа офицеры отъехали в Военно-магическую Академию учить бояр-джедаев военному делу. Не уверен, что для гвардейских полковников это можно назвать даже почетной ссылкой. Слово «почетное» будет явно лишним, подобные должности — определенно карьерный бесперстпективняк и окончательный тупик на служебной лестнице. Так что глядя в рыбьи глаза коллег понимаю, что встретить на должности вармастера профессионала здесь рассчитывать не приходится.

— Господин профессор, позвольте поинтересоваться, сколько вам лет? — вопрос оторвал меня от созерцания коллег-полковников. Спрашивал военный комендант города Скобелев, кригскомиссар Виктор Долгоруков. Один из тех, чье имя-фамилию я запомнил, потому что кроме звучного звания Остерман представил его в форме, закончившейся на: «…из высокого рода бояр Долгоруковых».

Комиссар-боярин Долгоруков — не в кафтане, а в черном армейском мундире, один из немногих смотрит на меня без негатива, но и без приязни. Похоже, ситуация его просто забавляет. А вот вопрос, конечно, кригскомиссар Долгоруков задал интересный. И ответа у меня на него нет. Спросить Маргарет? Но тогда буду выглядеть идиотом.

— Семнадцать, — спокойно произнес я, попытавшись угадать.

Лучше бы спросил у Маргарет.

— В карте личного дела указано, что вам пятнадцать, — прозвучал неприятный голос. — Чему верить?

В этот раз вопрос задал профессор с другой стороны стола. Был он в таком темно-синем, что почти черном кафтане с тонким серебряным шитьем. Боярин Савелий Семенович Скуратов, начальник факультета Первой ступени. Одутловатое чисто выбритое лицо — редкость среди присутствующих, набрякшие мешки под глазами, блестящие от бриолина черные волосы — если генерал-аншеф Остерман походил на опрятного Дамблдора, то Скуратов — буквально Северус Снейп, которого устав боярского корпуса привел в божеский вид.

Вспомнился вдруг забавный стишок: «Гот был по жизни чернее чернил, эмо в соплях постоянно ходил. Только однажды пришел чародей и превратил их в нормальных людей. Ты можешь быть эмо, можешь быть гот, ротного это вообще не…»