Назад в СССР. Шелепин (СИ) - Чинцов Вадим Владимирович

Гамарник взглянул на своего водителя, который преданно поглядывал на своего начальника и решил высказаться — На этот год на программу производства мебели выделили триста миллионов рублей, в том числе детской мебели— всего около полутора процентов. Между тем, только на городской рынок требуется не менее, чем на шестьсот миллионов рублей. Кроме того, и деревне надо обязательно дать мебель, и притом хоро­шую. Одно увеличение программы еще не разрешит вопроса. Менять надо и географию мебельной промышленности. Нелепо, когда Чита требует сорок ваго­нов мебели из Ленинграда. Никак несообразно везти мебель на Урал, в Сибирь, где тьма леса. Сейчас правительством запрещены перевозки готовой мебели на расстояние свыше шестисот километров. Местным организациям волей-неволей придется теперь заняться производством и сборкой мебели на местах. Мда, поехали в комиссионку! У меня не такие траты, чтобы я полностью расходовал свою зарплату и на новоселье я хочу сделать подарок. — подойдя к телефонному аппарату, стоящему на полу, поднял его и набрал номер — Это Гамарник! Срочно грузовик к антикварному магазину на Большой Никитской.

Положив трубку, Ян Борисович добавил — Гриша, пойдем, в комиссионку подскочим.

Я попытался возражать, но мой начальник даже не удостоил меня ответом и вышел из квартиры.

Моя мама удивленно посмотрела вслед сбежавшим — Это что такое было?

— Сейчас они вернутся. За подарком к новоселью побежали.

Похоже о мебели мне кручиниться не придется. Отец из соседней комнаты кивком головы попросил уединиться.

— Мам, там на плите гусь жаренный, вареная картошка. Начинай накрывать на стол.

В то время, как в Европе и США газовые плиты уже вошли в обиход, в СССР они появились в начале 30-х годов, в основном после 1932 года, в столичных домах новой постройки и в состоятельных семьях. Первые газовые плиты были двух- и четырехконфорочные, с маленькими духовками, а ручки на такие плиты делались вручную. Они завоевали любовь всех, кому приходилось готовить пищу: хозяйки пели им оды, а летописцы отмечали новую эру коммунального хозяйства. Мне как раз повезло с газификацией нового дома.

Я подошел к отцу и тот, убедившись, что мать нас не слышит, прикрыл дверь в комнату и спросил — Рассказывай, Саша, за что тебе Героя дали?

— За доставку важных секретных сведений и за захват высокопоставленных иностранных офицеров. Да не беспокойся, отец, я же не один был, с группой разведчиков. Сегодня нас награждал в Кремле товарищ Калинин.

— И где же вы все это добыли? Да не сомневайся, я никому ни слова.

— У наших соседей. Извини, но с меня взяли подписку о неразглашении.

Дверь распахнулась — оба брата с широко раскрытыми глазами смотрели на меня — Обалдеть! Наш Сашка — разведчик! Сам Калинин награждал!

Я их схватил за уши — Подслушивать не хорошо! Если хоть кому сболтнете, то я из-за вашего длинного языка серьезно пострадаю. Вы же в училище госбезопасности собрались поступать? Так болтунов туда не берут.

Лешка покраснел — Да ты что, брат! Мы никому не расскажем, за что тебя конкретно наградили. Так что можно говорить-то?

— Ну, скажем, наградили меня за задержание опасных шпионов. А вот где произошло задержание, вы не знаете. Все понятно? Отец, может поживете пока со мной? Я все равно домой только поздно вечером возвращаюсь, да и то придется видно в командировки ездить часто.

— Надеюсь не за очередными наградами? — отец покачал головой.

— Я же не в разведке служу, а в Политическом Управлении! Моя основная обязанность правильно организовывать воспитание наших красноармейцев и их командиров.

— Тогда я не понимаю, какого хрена тебя понесло на сопредельную сторону? — отец покосился на своих младших сыновей, увлеченно греющих уши.

— Просто не выдержал той безалаберности, которая царит в нашей Красной Армии. Если не мы, то кто же? Вот и пришлось возглавить группу разведки.

Отец пожал плечами — Ничего не понимаю! Неужели в училище, которое готовит политруков, обучают и разведке в тылу врага?

— Нет, просто у меня уникальные способности. Ты же в курсе, как легко мне давался в школе немецкий язык? — дождавшись кивка, я продолжил — За короткий срок я самостоятельно освоил английский, испанский, итальянский, арабский и китайский языки и сейчас с помощью моего сокурсника, у которого мать финка, изучаю финский. Я вообще полиглот, языки даются без проблем. С самоучителем я освоил с десяток языков. Мне все, за что я берусь, легко дается. Да и САМБО мне помогает.

— Я на стол накрыла, захваченные из дома пирог с творогом, разносолы и сальцо по тарелкам разложила. Скоро твой командир вернется?

— А я уже вернулся, заносите! — в прихожей появился Гамарник, который впустил своего водителя и еще одного в форме красноармейца — Это Федор, водитель грузовика.

Оба водилы занесли в гостинную диван на восьми ножках в стиле рококо на вскидку конца восемнадцатого века, обитого гобеленом с изображением райских птиц. Затем последовал ковер на пол где то пять на четыре метра. К дивану в комплекте шли два кресла и комод, роспись которого вполне сочеталась с гобеленами мебели и двенадцать мягких стульев, которые расставили вокруг обеденного стола на огромной столовой-кухне. В конце водители с трудом втащили к нам на второй этаж двухтумбовый шикарный стол и обитое кожей мягкое кресло.

— А это, Александр, теперь твое рабочее место! На него телефонный аппарат поставишь. — Гамарник уселся на новое кресло и попрыгал — Отличное кресло! Я подобное себе на свою квартиру купил.

Моя мама всплеснула руками — Господи! да сколько же все это стоит? Просто царский подарок!

Гамарник отмахнулся — Скажите тоже! Поверьте, мне приятно сделать своему сотруднику подарок.

Я пробежался взглядом по огромной кухне и вздохнул — Эх, как же здесь не хватает холодильника! Ладно садитесь все за стол. Как раз новые стулья вовремя оказались.

— Ян Борисович, не в курсе, можно ли из-за границы привезти холодильник. Если они не слишком дорогие.

Гамарник пожал плечами — Если через наркомат иностранных дел попробовать. Мне один из их наркомата хвалился, что ему удалось американский холодильник за триста долларов приобрести. А доставку этого похожего на сейф агрегата он как-то по дипломатической линии провел.

— Триста зеленых! А сколько за доллар рублей меняют?

— Один рубль пятнадцать копеек. Получается триста сорок пять рублей ему этот холодильник в Америке обошелся. Комвзвода триста пятьдесят рублей получает, почти месячная зарплата.

Я с сожалением вздохнул — Если не удастся холодильник дипломатической почтой доставить, то встанет это в копеечку. Хотя мне положили оклад, равный окладу комполка в шестьсот рублей и я мог бы этот чертов холодильник купить, но вот только как!

— Если не американский, может немецкий удастся купить!

Гамарник, разлив коньяк в рюмки, замер с бутылкой в руке — А ты уверен, что этот холодильник так нужен советским гражданам? Ну смотри сам — осенью и зимой сетку за форточку можно вывесить, да и питаться в столовых и по вечерам в ресторанах!

— Не у всех получиться питаться на стороне из-за небольшой зарплаты, особенно в ресторанах. А в холодильнике можно целую неделю кастрюлю борща держать.

— А вот у нас в Совнаркоме на эту тему целые дебаты разгорелись. — поставив бутылку, Гамарник сказал тост — Давайте выпьем за Героя Советского Союза Александра Шелепина! Когда мой друг Василий Ощепков привел его ко мне после окончания училища, совсем зеленого младшего политрука, я и подумать не мог, что буквально через месяц с лишним он совершит свой геройский поступок!

Выпив, я уточнил — Ян Борисович, чем были вызваны дебаты?

— Большинство считает, что холодильники советским людям не особо и нужны. Кому мол нужен специальный прибор для создания того, чего в стране большую часть года и без того завались, да к тому же бесплатно. Да и летом, которое наши отечественные остряки именуют пародией на европейскую зиму, испокон века проблема сохранения продуктов решалась без головоломных иноземных ухищрений. При каждом более или менее состоятельном доме существуют ледники — сараи, засыпанные сверху землей, куда зимой набивали лед или, на худой конец, снег, медленно таявший до следующей зимы. В домах победнее имелись погреба со льдом. Единственной сложностью в использовании «морозников» всех типов была заготовка льда в крупных городах, но с нею вполне справлялись артели поднаторевших в распилке льда мастеров. В прошлом году товарищ Киров всех нас просветил как на Неве и Невках добывают лед для набивки ледников. Лед нарезается большими параллелепипедами, называемыми «кабанами». Сначала вырезаются длинные полосы льда продольными пилами с гирями под водой. Ширина этих полос была по длине «кабана». Затем от них пешнями откалывались «кабаны». Чтобы вытащить «кабан» из воды, лошадь с санями пятили к майне, дровни с удлиненными задними копыльями спускались в воду и подводились под «кабан». Лошади вытаскивали сани с «кабаном», зацепленным за задние копылья. «Кабаны» ставились на лед на попа. Работа была опасная, можно было загубить лошадь, если она недостаточно сильна и глыба льда ее перетянет; мог потонуть в майне и человек, но надо было зарабатывать деньги, и от желающих выполнять такую работу отбоя не было: платили хорошо. Майна, то бишь полынья, ограждалась легкой изгородью, вечером вокруг майны зажигались фонари, чтобы предупреждать неосторожных пешеходов и возчиков. Нет особой необходимости в технически сложных холодильниках и у крупных торговцев продовольствием. Большие ледники стоят сравнительно недорого, да и их строили лишь в редких случаях. Зачем тратиться, если мясные туши зимой перевозились без особых проблем и хранились на неотапливаемых складах? А летом куда дешевле было пригонять или привозить в города живой скот. Еще проще решали свои проблемы торговцы рыбой. В каждом мало-мальски крупном городе, где имелась река или какой-нибудь водоем с проточной водой, появлялись живорыбные садки, это большая баржа с надстройкой, на которой располагаются торговые, складские и жилые помещения для приказчиков и рабочих. У этих садков стоят подсобные суда — садки в прямом смысле слова с живой рыбой. Зимой живая рыба добывалась подледным ловом в заливе. На месте лова она замерзала и немедленно гужом на санях доставлялась к садкам. В садках и чанах большая часть ее оживала. И так было еще до революции! Я помню мальцом был, в торговом помещении стояли чаны с живой рыбой, навалом на рогожах лежала мороженая рыба — судаки, лещи, сиги, окуни, корюшка и другая. По бокам от входа стояли дыбом громадные замороженные белуги, в два аршина и более. В бочках — соленая рыба, рядом в окоренках — икра всевозможных сортов. Над прилавком висели громадные коромысловые весы с медными цепями и тарелками, рядом — маленькие чашечные весы. Такие садки стояли на Неве, Невках и Фонтанке. Особенно большие садки стояли на Неве против Сената и на Фонтанке у Аничкова моста. Они славились разнообразием отборного товара, и цены здесь были повыше, покупатели побогаче. В остальные садки приходила публика проще. Больше всего покупателей было в Масленицу и посты, когда многие не ели мясного. Среди покупателей встречались и такие, у которых денег было мало, а полакомиться вкусной икрой хотелось. И вот приходили такие «покупатели» со своей булкой, я в том числе со своими сокурсниками, я в четырнадцатом поступил в Петербургский психоневрологический институт, подавали ее приказчику, прося помазать ее икрой то того, то другого сорта, чтобы попробовать, прежде чем купить. Так мы «пробовали» несколько сортов, а потом, находя, что икра-де горьковата или солоновата, уходили, неплохо закусив, провожаемые недоброжелательными взорами хозяев и продавцов". Мда, были вот такие забавные моменты в моей юности! О полезных свойствах холода и устройствах у нас вспомнили лишь в тридцать втором году, когда на фоне голода на Украине и в южных районах страны решили создать стратегические запасы продовольствия, включая замороженную рыбу и мясо. Тогда то и взялись за учет имеющихся холодильников и приобретения новых. В этом году запланировано построить восемьдесят новых крупных холодильников, но это, как понимаешь, капля в море. Поэтому было принято решение к тридцать седьмому году спроектировать и выпустить на Харьковском тракторном заводе пробную партию из десяти штук наших советских холодильников.