Крымский излом (СИ) - Михайловский Александр Борисович

Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 157

И при этом необходимо как-то решить вопрос с транспортом для дополнительной живой силы, Эти самые БМП не резиновые, да и возможности танков в смысле перевозки десанта тоже не безграничны. Может в Симферополе удастся захватить трофеи, или надо будет ставить вопрос о получении американских бронетранспортеров по ленд-лизу. Не танков, танки у них значительно хуже наших, а именно бронетранспортеров. Ну, а на будущее, надо поставить перед каким-нибудь КБ задачу по копированию БМП. Вопрос с вооружением можно еще обдумать, 76-мм танковая пушка, или 37-мм автоматическая авиационная пушка Нудельмана...

- Товарищ генерал-лейтенант... - Василевский очнулся, протирая покрасневшие глаза, - Выпейте чайку, поздно уже, - майор Гальперин придвинул к нему стакан с черным как ночь чаем.

- О-ох! - хлебнув горячего, крепкого и густого ароматного напитка, Василевский едва смог перевести дух, - Из чего вы его завариваете, товарищ майор, из волчьей ягоды и дубовой коры?

- Ну, что вы, - улыбнулся Гальперин широкой татарской улыбкой, - Много натурального черного цейлонского чая, сахар, и немного травушек по бабушкиному семейному рецепту...

- Василевский допил чай и прислушался к чему то внутри себя, - А бодрит, определенно бодрит... Ну что, товарищи, продолжим?

В это время полковник Бережной оторвался от своего ноутбука, - Товарищ генерал-лейтенант, наблюдатели на передовой отмечают повышенную активность немецкой пехоты на позициях. Похоже на концентрацию сил перед атакой...

Василевский вопросительно посмотрел на Бережного, и тот понял вопрос без слов, - Приборы ночного видения, товарищ генерал-лейтенант, всего лишь приборы ночного видения, мы их видим, они нас нет. Ну, еще и противопехотный радар в разведывательной аппаратуре, на ровной местности засекает одиночного человека километров за двадцать. Местность здесь неровная, но мы на высотах, а немцы внизу, да и двадцать км нам не нужно.

- Сколько у нас времени до подхода эсэсовцев? - поинтересовался Василевский.

- Примерно полчаса, товарищ генерал, - откликнулся майор Гальперин.

- Ну что ж, товарищи, - Василевский встал, - я думаю, что одновременно с атакой эсэсовцев немцы решили начать общий штурм позиций. Каковы ваши мнения?

- Скорее всего, так оно и есть, - ответил Бережной, - думая, что мы их не видим, они попробуют тихо сблизиться с нашими окопами на дистанцию гранатного броска. Крайне опасная тактика в наших условиях.

- Тогда, товарищи, - генерал лейтенант потянулся за пятнистой курткой, - нет ли у вас для меня места на НП, откуда мы могли бы наблюдать за боем? С условием сохранения связи с подразделениями?

- Конечно есть, - кивнул Бережной, - и мы как раз успеем к началу "концерта по заявкам". Товарищ майор, - обратился он к Гальперину, предупредите все роты - подпустить противника на сто-сто пятьдесят метров и постараться, чтоб ни одна тварь не ушла живой.

5 января 1942 года, 19:00, аэродром Саки, штаб сводной механизированной бригады. капитан ПГУ КГБ Тамбовцев.

Мы с майором ГБ Санаевым переглянулись, кивнули, и тихо встали из-за стола.

- Товарищ майор, давайте пройдемте туда, где нам никто не помешает, - сказал я Санаеву, вставая, - есть здесь одно спокойное местечко по соседству. Побеседуем обстоятельно и не торопясь, ведь мы с вами коллеги, хотя и работать нам пришлось в разное время...

- Да?! - недоверчиво хмыкнул он, надевая нашу пятнистую куртку вместо своей шинели, видно уж очень она ему очень понравилась.

Я вытащил из кармана свое пенсионное удостоверение и протянул ему, - Смотрите.

- О, - открыл он маленькую красную книжицу и перелистал страницы, - Первое Главное Управление КГБ СССР, капитан Тамбовцев Александр Васильевич... все верно, товарищ Тамбовцев, убедили.

Мы прошли в соседний кунг, где в данный момент никого не было, все офицеры разведотдела находились на передовой, и полковник Бережной отдал мне ключи. Сели за стол, друг напротив друга, как гроссмейстеры перед матчем. Рядом с собой я поставил "политический" ноутбук, который прихватил для этого разговора из штабного кунга. Наступила тишина. Первым молчание нарушил Санаев:

- Александр Васильевич, теперь я знаю, что вы чекист, хотя и бывший... Впрочем, бывшими наши с вами коллеги не бывают. Скажите мне честно - вам лично не стыдно за то, что произошло с нашей страной?

Я вздохнул. - И да и нет, Иса Георгиевич, - я жестом попросил его позволить мне высказаться до конца, - Мне очень стыдно перед теми, кто воевал, умирал, но не пропускал врага, стыдно перед теми кто строил и восстанавливал нашу страну. Ну, а с другой стороны, известный вам персонаж с фамилией сельскохозяйственного вредителя, когда пришел к власти, первое что сделал - запретил органам госбезопасности и внутренних дел, проводить оперативные мероприятия в отношении партийной верхушки от уровня горкома и выше... и Партия загнила с головы.

Товарищ майор, я коренной ленинградец. Мне стыдно будет посмотреть в глаза своему деду, который погибнет годом позже, обороняя родной город, стыдно будет смотреть в глаза отцу и матери, которые сейчас пухнут от голода в блокаде, стыдно перед дядей, пацаном фэзэушником, который сейчас умирает от голода и обморожений в Иваново после эвакуации по Дороге Жизни (для многих она стала Дорогой Смерти). Вы смогли в самую страшную из войн отстоять СССР от фашизма, а мы допустили, чтобы наши вожди сдали страну без единого выстрела.

- Но почему, почему же, так все случилось? - майор ГБ Санаев вытащил из кармана пачку "Казбека", и стал взволнованно прохаживаться по кунгу, разминая в пальцах папиросу.

- Я же вам уже сказал, руководство Партии в лице 1-го Секретаря КПСС, товарища Хрущева, освободило себя и ближних своих от контроля органов госбезопасности и внутренних дел. Ну и конечно тут же ударилось во все тяжкие. А то шельмование, которому товарищ Сталин посмертно подвергся на ХХ съезде КПСС в 1956 году, подорвала международный авторитет, как Коммунистической Партии Советского Союза, так и самого Советского государства. Именно тогда у СССР резко ухудшились отношения с Социалистической Югославия и Китайской Народной Республикой, в Иране пало просоветское правительство товарища Моссадыка. А Иран, как покажут дальнейшие события, это было серьезно, как впрочем, и Китай с Югославией.

- Измена?! - резко развернулся ко мне Санаев.

- Именно так! - ответил я, - И в случае левацкого излома при Хрущеве, сам Хрущев был одним из скрытых троцкистов, которого как-то пропустили при чистках. Наверное, потому что казался безобидным клоуном. И в случае право-либерального излома при Горбачеве, который являлся внуком расстрелянного троцкиста, и как он позже рассказывал западной прессе, что разрушение СССР было делом всей его жизни. Инсайд, мать его!

- Что, что?! - не понял майор ГБ Санаев, - Какой инсайд?!

- Есть там у нас такой английский термин, - пояснил я, - обозначает воздействие изнутри.

Ответом мне была эмоциональная фраза на смеси русского и осетинского языков, все русские слова в которой были нецензурными, - Как это? - возмутился майор Санаев, немного успокоившись, - Ладно, органы госбезопасности отстранили, а где же были рядовые коммунисты, секретари парткомов, армейские комиссары, наконец?

- Мнение рядовых коммунистов никого не интересовало - в Кремле принимают решения, а широкие партийные массы за них голосуют. Секретари парткомов всех уровней скурвились первыми, ибо карьерный рост по партийной лестнице был обеспечен только под полным контролем системы. Иса Георгиевич, вот тут, - провел рукой по крышке ноутбука, - только факты, что называется адреса, пароли, явки, кто как выступал, кто за что голосовал, но давайте о персоналиях поговорим потом. Сейчас же главное - это то, что превратило партию времен товарища Сталина, в партию времен "лучшего из немцев".

- Как, глава Коммунистической партии продался немцам? - возмущенно воскликнул Санаев.

Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 157