— Наверное, я смогу помочь, — загадочно молвила Джованьола. И тут же разрешила загадку: — Я намедни устроилась на работу в дамский пансион. Там готовят потусторонних гейш. Попрошу девочек очаровать Конклав. Думаю, что их нежность и… юные тела будут более действенными, чем уговоры старого безобразного дьявола…
— Ух ты! – воскликнул русский. – А мне не подгонишь парочку гейш, заодно, а?..
— Допустим, всё сработало и Папой стал Даня, — размыслил чёрный кот Меринго. – А если Дьявол и в него вселится?..
— Нет! – поспешно произнёс верный кардинал.
Однако-однако.
— Ну, подъехали к главному, — мгновенно отозвался Даня. – С чего и началось… а я ведь тогда предупреждал!..
Русский пристально глянул на фронду. Заговорщики отводили смущённый взгляд. Меринго покаянно вздыхал.
— Не, а чего, серьёзный ведь вопрос!.. – оправдался котик.
Даник с разбегу взял в карьер.
— Короче!.. Я с вами поприкалывался, но дальше как-нибудь без меня, хоккей? Я как потенциальный Папа — не хочу быть беременным, нося в животе настоящего дьявола… И ли где мне его таскать придётся?..
— Даня, ты не парься, — насколько мог беспечно, сказал верный иерарх. — Дьявол в тебя не сможет попасть. Ты мирянин по сути, а Дьявол – плотояден только для церковников.
— А ты уверен!?
— Нет, — сознался кардинал. — Но я предполагаю…
— Вы хоть раз такое делали?
— С чего бы нам такое делать, — хмуро вымолвил демон Греко.
— То бишь, я опытный образец?!
— Получается так, — честно признал кардинал.
— Первопроходец! – с жаром воскликнул Меринго, пытаясь сгладить ситуацию. – Во как!..
— Крутой перец! – покивала и Джованьола, с обожанием глядя на Даника.
* * *
— Именем Господа заявляю тебя священником… — пел верный кардинал.
— Именем Господа объявляю тебя епископом… — через два часа пластинка сменилась.
— Господь – пастырь наш! Его именем нарекаю тебя кардиналом! – такая фраза прозвучала ещё через три часа.
На Данилу попеременно одевали пилеолус пресвитера, затем пилеолус епископа, и, наконец, на голову водрузили красную камилавку (шапочку) кардинала.
— Аллилуйя! – грянул камерленго – распорядитель церемонии.
Таким образом, за всего один день Данил прошёл все степени интронизации – от низшей к высшей. По словам кардинала, лишь один-единственный Папа до него удостаивался подобной чести.
Человек открывается и закрывается странно.
— Я сам не понимаю свои мотивы, — так размыслил русский вслух. – Но признаю, что у ватиканской братвы мотивы весомые…
* * *
Потусторонние гейши этой ночью отлично постарались и утешили кардиналов Конклава по полной программе. Прежде заставив их выпить по таблетке чудесного феназепама. И следующим днём Конклав единогласным решением утвердил в должности Папы Римского – заморского гостя.
Дьявол присутствовал на церемонии, весь какой-то потерянный и опустошенный. Сидел на стульчике в дальнем углу, подальше от любопытных взоров. В зелёных глазках — грусть.
— Не надоело тут тусоваться? – невзначай спросил верный иерарх. – Или ещё надеешься?..
— Отстань, — угрюмо отвечал Дьявол, на неврозе перебирая копытами по полу.
Зажурчало. Громче и громче. Из стен Сикстинской капеллы выплыло 66 привидений, синего цвета. Их было видно и в тоже время — не видно. Они окружили Собрание, а один дух пафосно вымолвил:
— Уважаемый Конклав! Мы – Папы за 666 последних лет, и нас здесь ровно 66. Мы все – дьявольские жертвы. И мы пришли Вас поздравить с тем, что наконец-то Вы изгнали Дьявола из ватиканских чертогов!.. Слава Вам!..
— Ничё так! – восхищённо прошептал Данила.
Кардиналы, узнавшие ночью вкус феназепама, — с трепетом взирали на духов. А на сцену выступил Дьявол. Он спросил у привидений обиженно:
— Явились позлорадствовать?! – и сжал весомые кулаки. Греко хмуро потёр нижнюю челюсть.
При виде грузного монстра с копытами и хвостом — кое-кто из кардиналов зааплодировал. Несколько жидких хлопков в напряжённой тишине.
— Тссс, — пролетел по залу отчаянный крик верного кардинала.
Что-то треснуло, потом ещё и ещё… А после раздался грохот с небес, — это развалился купол капеллы. Куски штукатурки с росписями великого Микеланджело полетели вниз. Параллельно осколкам, на веревках, в помещение спустились тринадцать человек. Дюжина – в камуфляже и в масках, с автоматами. И одна женщина – в длинном белом платье. Тёмные косы, решительный курносый нос, карие глаза с жёсткой поволокой.
— Магдалина и её апостолы, — прошептал Дьявол.
— Аве! – скомандовала женщина. Небесный спецназ вскинул автоматы и исполосовал покойных Пап очередями.
Духи вспыхивали, горя в праведном огне. За минуту с привидениями было покончено, от них остались дымящиеся мелкие кучки праха.
— Аве, аве, аве!.. – сладкоголосо запел Дьявол, поспешно опускаясь на могучие колени. – Пусть славятся Небеса!..
Женщина мельком глянула на чудовище, усмехнулась и подошла к русскому:
— Теперь ты избран, Даня, — так сказала предводительница отряда. – Всё дерьмо в прошлом.
— Д-да… — русский глупо моргал и отчаянно сглатывал боязливую слюну. – А… гм… он? – новый Папа Римский показал на Дьявола.
— Он будет жить рядом с тобой, — просветила Магдалина. – Не вмешиваясь, но поблизости. Как назидание и предупреждение… Хоккей? – она отчаянно подмигнула.
— Простите, а кто есть этот Дьявол? – подступил кардинал. За ним, вытягивая любопытные уши, подоспела и фронда.
— Сам расскажет, — кивнула Магдалина. – Нам пора.
Небесный спецназ расселся по своим верёвкам и невидимая сила унесла их ввысь. Купол капеллы самозаделался.
А Дьявол, стоя на коленях, вёл песнь:
— Я-ааа – гоооость из про-ошлой ци-ви-лизааациииии, почти неиз-вест-ноооей ныы-ынеее!.. Воо мне те-чееот крооовь лемму-рии-й-цеев иии ас-суууроов. Яааа пе-ре-жилллл ку-уучу эээ-пох, и ме-еня неее-льзаяяя уу-биить… И яааяяя ме-чта-ю о воз-роождее-ниии сво-оей ци-ви-ли-зааа-ци-и…
Маленькие зелёные глазки лучились счастьем, впервые за долгие тысячелетия.
26 - 30 апреля, 11-19 июля 2019.
«КАРЕГЛАЗКА». РАССКАЗ
Или «Катя. Роман на 22 страницах».
Эпиграф.
Была Тьма, и вдруг стал Свет. По воле Божьей, без сомнения…
* * *
Домашний кинотеатр показывал мультик. Не умильную историю из бытиякошечек/слонят/львят/утят. Персонажами здесь являлись мужчина и женщина – в костюмах библейской парочки, а их история произрастала из животной похоти.
Женщина широко раздвинула бёдра, подставив партнеру Глубокую Сладострастную Щель.
— Ах! – тоненько постанывала Катя.
Мужчина яростно вдвигал в партнершу Двадцать Сантиметров до упора.
— Рррр! – с тембральной хрипотцой повизгивала Катя.
Она сидела на паркетном коврике и – с помощью звуковой программы «AA» — рожала голоса для неодушевлённых героев «Рисованной Порнографии». Дело случилось в «Гостиной комнате с микрофоном».
* * *
Катя. Кареглазка с длинными стройными ножками. Представляла из себя красивую интеллигентку, с которой — между поцелуями — можно обсудить творческое наследие Фридриха Ницше.
Как часто в нашей жизни мы слышим это мягкое, обтекаемое и неприятное «Но»!
«Но» лишило Катю восхищенных мужских взглядов, приятных прикосновений и обсуждения наследия классика философии. Кареглазка не могла ходить, а могла лишь ползать. Лодыжки были скручены «дьявольской восьмеркой», вследствие редкой болезни!
— Такая патология выпадает одному на миллион, — объяснил профессор. — Советская наука пока не знает, откуда берётся патология и… как её лечить.
