Держава (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович

Кажется, выпускник биофака считает своего императора несведующим, раз пытается объяснить очевидные вещи? Я даже развеселился.

— То есть, вы можете быть анестезиологом, не используя ни закись азота, ни хлороформ, ни барбитурат?

— В общем-то да, — оживился Георгий Егорович, но тут же погрустнел: — Но, чтобы мне приглушить боль, всё время приходится держать человека за руку, а это не очень удобно.

Не знаю в чём тут дело, может способность моя открыла новую грань, а может некое сходство Едемского и моего старого преподавателя сыграло роль, но очень уж симпатичен стал этот человек.

— Георгий Егорович, вы, как ученый, — начал я, отметая робкий протест чиновника — мол, какой из меня ученый? — Пусть и не во всем состоявшийся, скажите — почему в России нет специального учреждения, которое бы изучало свойство магии?

Георгий Егорович задумался на миг, а я вспомнил, что где-то было целое министерство магии. Тьфу ты, это же в «Гарри Потере». А еще перед «отправкой» в этот мир читал книгу английского писателя о существовании в Скотланд-Ярде полицейского управления, специализирующегося на тайнах и мистериях. Теперь-то я уже несколько по иному смотрю на прочитанную некогда литературу, принадлежащую к жанру фантастики. Авось, что-то и пригодится.

Статский советник некоторое время колебался, потом решился:

— Покойный государь считал, что магия — это чудо, которое нужно воспринимать именно как чудо. Православная церковь вообще категорически против использования магии. Ещё хорошо, что благодаря государю магию перестали считать бесовщиной.

Хм… А то, что помощью этого «чуда» электроэнергию передают без помощи проводов, никого не смущало? А в храмах, насколько помню, не свечи горят, а электрические лампы.

— Есть и ещё один фактор. Магия, или наличие «дара» — принадлежность исключительно для высшего общества. Как правило, даром владеют либо дворяне, либо представители духовенства. Есть исключение, но очень редко. Покойный император хотел, чтобы русское общество стало однородным, без социального деления. А если мы признаем, что носители маги — только дворяне, то это ещё больше углубит раскол между элитой и трудящимися.

Вот здесь Николай Александрович прав. Имеющие дар сразу же начнут драть нос перед не имеющими такого дара. Вон, вспомнить хотя бы мою здешнюю матушку. Вроде бы, и всего-то умела вскипятить чай в стакане, а как гордилась этим…

При мысли о моих здешних родителях мне опять стало не по себе. Вроде, я и на самом деле не успел к ним прикипеть, а все-таки, почувствовал себя не в своей тарелке. Как там они? Наверное, оплакивают своего единственного сына? Или какая-нибудь добрая душа намекнула, что Павлик вовсе не умер, а отправлен в длительную командировку? Нет, не знаю. А надо бы тихонечко выяснить. Поручить Пегову? Главное правильно задачу поставить. Для Семена Ивановича я законный наследник престола, со всеми вытекающими. Надо избежать ненужных подозрений.

— Мне известно, что в структуре МВД имеется специальный отдел, но лишь на уровне статистики — фиксируют носителей дара. А как в ученом мире? — поинтересовался я.

— В ученом мире все на самом любительском уровне. Если нет финансирования от государства, а «сверху» недвусмысленно заявляют, что магию изучать не стоит, кто станет рисковать своей карьерой, кафедрой или добрым именем? — хмыкнул статский советник. — Возможно, кто-то изучает магию дома, так сказать, подпольно, но это самодеятельность.

— А как же магические кристаллы?

— Кристаллы Вернадского, передача электроэнергии — отдельная тема. Владимиру Ивановичу было разрешено проводить эксперименты только для практических целей, создать методику, но не более. Никаких научных и далеко идущих исследований не проводилось.

— Скажите-ка Георгий Егорович, а нужно ли нашему государству специальное учреждение, где стали бы изучать магию?

Ответ был очевиден, но вопрос следовало задать

— Разумеется, ваше величество. Такое учреждение нужно было создать давным-давно. Может, в составе Академии наук, или в составе института кристаллов, что в Москве, у Вернадского? У немцев есть лаборатория магии, у англичан — отдел по исследованию научно-магических процессов. Вон, на что уж американцы отсталые, даже у них в Гарварде стали изучать людей, имеющих дар.

Ну вот, как всегда. Я-то считал, что попал в передовую страну, а тут опять, в чём-то придется догонять конкурентов.

— А вы сможете составить мне проект будущего учреждения? — поинтересовался я. Подумав, как бы мне его обозвать, решил. — Можно назвать его Научно-исследовательский институт, или научно-исследовательская лаборатория по изучению необъяснимых явлений? Нужно составить структуру, определить направления работы, подобрать штат, определить финансирование. Да что я вам объясняю, если вы готовились к научной карьере, а теперь стали хорошим управленцем?

— Ваше величество, это нужно держать в секрете или мне можно подключить к организации специалистов? — деловито поинтересовался статский советник. — Все-таки, я уже пятнадцать лет как стал законченным бюрократом, а наука на месте не стоит. И то, что мне известно, этого мало. Здесь нам понадобятся и физики, и биологи, и химики.

Хороший вопрос. В идеале я бы такое «научно-магическое» учреждение засекретил. Создать какой-нибудь «почтовый ящик», под названием Петербург-16. Зачем светить раньше времени то, о чем вообще мало знают? НИИЧАВО у Стругацких где был? Не помню. А если выбрать Карелию? Или Вологодскую губернию? Так, что вроде и далеко, но чтобы неподалеку проходила железная дорога. И это дополнительный фактор для ученых, желающих заняться реальным делом. Карьерист, он в глушь не захочет ехать. Все, решено. Вологодская губерния и станет центром изучения магии. Там есть городок, в котором я неоднократно бывал и который очень люблю. И он, кстати, один из первых русских городов.

— Лучше бы в секрете, — сказал я. — Вопрос — удастся ли сохранить секрет?

— Если в ученом мире — то нет. Для ученых, хоть для наших, хоть для иностранных, открытость, возможность обмениваться идеями — один из главных факторов развития науки.

Вот здесь я согласен. Слава богу, историю науки изучал (не так, как оно того следовало, но все-таки) и помню, что ученые обменивались и письмами, и научной литературой.

— Давайте сделаем так, — решил я. — Начинайте создавать лабораторию, поговорите со сведущими людьми, посовещайтесь. Но! Подайте все это так, словно бы у нас с вами не было никакого разговора. Мол — это ваша частная инициатива, а вдруг де молодой император схватится за идею? Сумеете?

— А почему бы и нет? — хмыкнул Георгий Егорович. — Друзья в научном мире у меня остались, поговорю. По мере возможности сохраняю все в тайне.

Так, меня ничего и нигде не кольнуло. Пожалуй, статский советник не станет трепать о нашем разговоре на каждом углу.

Глава 13. Встреча с парламентариями

Я потёр переносицу, изучая составленный при помощи матушки список запланированных дел.

Сегодня у меня встреча с депутатами Государственной думы. Идти в Мариинский дворец не хотелось, но будто меня кто-то спрашивал. К этой встрече я готовился заранее. Читал указы и Манифесты, изучал «расстановку сил» в нашем парламенте — какая партия нынче составляет большинство, а кто в оппозиции?

К парламентам я всегда относился скептически. Кажется, они нужны, чтобы вместо власти монарха ввести власть закона, но если подумать, то когда в реале хоть один парламент помогал жить простому человеку? И вообще… Из-за парламента развязалась гражданская война в Англии, во Франции — Великая французская революция. А российская Государственная дума, немало поспособствовавшая свержению Николая Второго? А ведь если рассуждать чисто формально — у большевиков, ставших у руля власти после Съезда советов, было больше легитимности, нежели у Временного правительства. Одним из последних указов император Николай Второй распустил четвертую Думу и, организация правительства после ее роспуска, являлась незаконной.