Ермак. Противостояние. Книга одиннадцатая (СИ) - Валериев Игорь

— Сыщики вычислили за вчерашний вечер Петрика, который изображал извозчика, опознали и княжну. Ермак с «чёрными ангелами» ещё вчера прибыл в столицу. Ему по распоряжению регента подчинили всю столичную полицию, жандармерию и дивизию гренадёров-кавказцев. Из Гатчины прибыли броневые автомобили с пулемётами. Если до одиннадцати часов ты не вернёшь генеральшу, то начнётся облава всех ночлежек, малин, хаз, лёжек, для задержания воров, которые могут знать, где ты можешь находиться. Твою малину на Лиговке ещё вчера «чёрные ангелы» проверили, чуть не пристрелив двух босяков, которые по пьяни попытались им что-то вякнуть. Но одному руку, а второму ногу сломали походя. Так что Рогоза Иваны и другие паханы постановили, чтобы ты вернул генеральшу домой до одиннадцати часов. Если не сделаешь этого и начнётся облава, то помощи больше от нас не жди, — сказав всё это спокойно и твёрдо, посланник замолк.

Его волнение выдавала струйка пота и часто дёргающаяся жилка на левом виске. Но судя по тому, как учащенно задышал за спиной Рубин, то разволновался не только Шмель.

— И откуда всё это узнали авторитетные люди? — голос Рогозы был спокоен, но напряжён.

— Старый сыщик Рогов к Графу в шесть утра сегодня пришёл и рассказал о том, что ждёт авторитетных людей и бродяг, если ты не отпустишь генеральшу и дал времени до одиннадцати часов. Мы проверили информацию. Всё так и есть. Гренадеров с утра подняли по тревоге. В двенадцати полицейских частях города собрали всех полицейских, а также и в частях жандармов. Сыскная часть всю ночь работала, и рядом с их зданием кареты «чёрных ангелов» стоят. На Варшавском вокзале броневые автомобили выгрузили. Конной стражи в городе полно, сам видел, пока сюда добирался. Так что решай Рогоза вопрос и побыстрее. А теперь разреши откланяться, я поставленную мне авторитетными людьми задачу выполнил, — Шмель приподнял над головой элегантную, каракулевую шапку-пирожок.

— И что сейчас авторитетные люди делают, Шмель? — так же спокойно задал вопрос медвежатник, а теперь ещё и похититель человека.

— Бегут из города, Рогоза. Честно говоря, найти тебя была слабая надежда. Мне просто повезло на первом же адресе из двух, что мне дали после сходки. Но теперья всё равно, как можно быстрее город покину.

— Что так? — удивился медвежатник.

— Зная тебя, Рогоза, понимаю, что ты от своего не отступишься. За смерть брата решил поквитаться. Генерал-майор граф Аленин-Зейский тоже не успокоится пока тебя и генеральшу не найдёт. И лучше от этих поисков держаться, как можно дальше. Так что, Рогоза, до свидания. Прощай говорить не буду, пусть не оставит тебя твой фарт, — с этими словам Шмель развернулся и посмотрел на Рубина, чей револьвер теперь упирался ему в живот.

Тот посмотрел через плечо курьера на своего пахана, после чего отступил в сторону, открывая дверь квартиры.

Выйдя из подъезда, Шмель глубоко вздохнул и выдохнул, сбрасывая напряжение, которое не покидало его все время, пока он находился в квартире Рогозы. Авторитетные воры не пользовались оружием, это считалось уделом неуважаемых в преступной среде громил, разбойников и мокрушников, и увидеть Рогозу и Рубина — авторитетных людей со стволами было для вора-карманника откровением и удивлением.

Поправив на голове шапку и поудобнее перехватив трость, Шмель вальяжной походкой направился от подъезда в арку, чтобы выйти на 4-ю линию. Навстречу ему в арку с улицы зашёл мужчина на вид лет сорока, хорошо одетый и также с тростью в руке. Только шёл он быстро, как будто куда-то опаздывал. И что-то в этом мужчине вору показалось знакомым. Но что, вспомнить Шмель не успел, так как поравнявшийся с ним мужчина неожиданно нанёс ему удар тростью точно в солнечное сплетение. Почувствовав, несмотря на плотное пальто и костюм сильную боль от удара, вор, сделал несколько попыток вздохнуть, но не смог иупал, потеряв сознание. Когда он пришёл в себя, то увидел, что сидит в закрытой карете с наручниками на руках, а напротив него находится мужчина, который его ударил, а по бокам вора сидели ещё двое не молодых мужчин с невзрачной и незаметной внешностью.

— Рогоза, Рубин, Петрик, княжна и генеральша в квартире? — задал вопрос сидевший напротив, в котором Шмель наконец-то узнал пассажира извозчика, который следовал за ним от Садовой улицы.

Молчать было глупо, да и в подельники к Рогозе по похищению человека, тем более генеральши, чья дочь — жена Ермака и подруга вдовствующей императрицы, ему попадать не хотелось. Это минимум пять лет каторги, а в случае, если генеральша мертва, то и все двадцать, а то и пожизненная, если не петля через военно-полевой суд. Поэтому Шмель, который смог пару раз спокойно вздохнуть и выдохнуть произнёс:

— Я видел только Рогозу и Рубина. Дальше коридора они меня не пустили. Они оба были вооружены револьверами. Я передал им маляву от Иванов, в которой они требовали от Рогозы вернуть генеральшу домой до одиннадцати часов. На сходке авторитетных людей было принято такое решение.

— Номер квартиры?

— Двенадцать.

— Хорошо. Везите его к господину Кошко, а я пошёл «ангелов» встречать, — сказал мужчина и, открыв дверцу, выскочил из кареты.

— Что будем делать? — растерянно спросил Рубин Рогозникова, когда за посланником с малявой от Иванов закрылась дверь.

— Надо срочно менять квартиру, — мрачно ответил Рогоза.

— Шмель сказал правду? Ты не отступишься⁈ — С усилившимся акцентом, тихо произнёс ювелир. — Но тогда Иваны облавы тебя не простят.

— Ну и пусть. Нам и в Америке, Зураб, будет неплохо, — усмехнулся медвежатник. — Деньги большие есть, ещё ювелирка Юсуповых, паспорта ты сделал. Выберемся, не волнуйся.

В этот момент в коридор квартиры вошла женщина лет двадцати пяти.

— Кто приходил? — властно спросила она.

— Посыльный от авторитетных людей. Они просят до одиннадцати часов вернуть Беневскую домой. Если я это не сделаю, то лишусь их поддержки, — хмуро произнёс Рогоза.

— Насколько я поняла, нас нашли? — теперь уже нервно произнесла женщина.

— Пока только «Иваны», но то, что именно мы похитили генеральшу сыщики и Аленин знают. Про Вас, княжна, тоже. Опознали свидетели.

— Каким образом⁈ — глаза великой княжны расширились от удивления.

— Не знаю. Но на всякий случай нам надо переехать на другую квартиру и затаится на время. Пускай Аленин понервничает. Смысла посылать сейчас генералу Беневскому записку, куда графу надо прийти, пока не вижу. Вся полиция, жандармы и гренадёры-кавказцы подняты по тревоге и подчиняются сейчас Аленину. Не предполагал я, что у него столько власти может быть. Но цели выманить его из Гатчины, мы добились. Теперь надо, чтобы он пришёл в нужное место, пусть и со своими «чёрными ангелами», а дальше ваш выстрел, княжна. Но сегодня лучше переждать, и надо быстрее отсюда съехать. Предчувствие у меня плохое, — Рогоза словно зверь принюхался.

— Боишься, что «Иваны» сдадут тебя полиции? — поинтересовалась Елена Владимировна у медвежатника.

— Этого не боюсь, а вот того, что посланник мог привести за собой филёров Сыскной части опасаюсь. Там ребята опытные служат, мог Шмель их и не заметить, хотя, наверняка, проверялся. Он вор в этом отношении опытный. Поэтому, Рубин, бери Петрика, гримируйтесь и идите за каретой. На ней прямо во двор заезжайте к подъезду. И шустрее, давайте. А вы, княжна, собирайте свои вещи, сюда мы больше не вернёмся.

Великая княжна Елена Владимировна, зайдя в комнату, подошла к окну и задумчиво посмотрела на улицу. В этой квартире она прожила десять дней, пока готовилась операция по устранению её личного врага Аленина. Именно его люди и под его руководством убили отца и трёх братьев, и исковеркали всю её жизнь.

Воспоминания последних четырёх лет калейдоскопом пролетели в голове девушки. Вот отец настойчиво отправляет её с матерью к родственникам в Мекленбург-Шверин, где она узнаёт о неудавшемся гвардейском перевороте, гибели отца, и всех братьев. Потом им приходит письмо от императора Николая II, в котором он запрещает матери возвращаться в пределы Российской империи, так как ему известно, что в подготовке мятежа своего мужа Великая княгиня Мария Павловна принимала активное участие.