Сирота (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Нападение волчьей стали не прошло бесследно. У парня болела левая рука и правая нога. У холопов – спина. Но каких-то тяжелых последствий удалось избежать.

Ногу волк укусил слабо, ибо уже умирал и ему просто не хватило сил для этого. И оказалось достаточно просто все тщательно промыть кипяченой водой, размешанной с солью. А руку волк даже не столько укусил, сколько прикусил. Он ведь прыгал, метя в шею. Поэтому рука проскочила под дальние моляры и даже дальше, неслабо его ударив. Так что ушиб на руке остался и неслабый, но он даже кожу не прокусил, усиленную зимней одеждой.

Легко отделался.

Так вот. Эффектно дефилируя в своих живописных лохмотьях по снежной целине, Андрейка уже который день занимался активной охотой. С тем, чтобы остатки волчьей стаи вывести. Нападала ведь она не вся, а только волки-охотники и вожак. И парень твердо знал – возле его землянки терлись еще волки. И повторения инцидента ему не хотелось совершенно. Вот он и лазил по ближайшим лесам да расставлял ловушки. А потом обходил ежедневно.

Сами по себе волки как добыча ему были не сильно нужны. Да и что с них взять?

Мех?

Хороший трофей. Но, нормально выделывать шкуры та еще морока. Тем более, что он не купил у Агафона ничего для дубления кожи. А с сыромятной возиться все руки отсохнут. Ни Андрейка, ни Устинка с Егоркой Гераклами не являлись. И даже тот «квест» по снятию и хоть какой-то обработке волчьих шкур дался им нелегко.

А мясо?

Оно Андрейке напоминало древнюю мудрость о том, что все грибы съедобные, только некоторые – всего один раз. Так и тут. В рамках того же курса БЖД он узнал, что волки являются переносчиками заразы, смертельно опасной для человека, провоцируя у него поражение центральной нервной системы, лихорадку и прочие «прелести». И крайне живучей. Во всяком случае если мясо заморозить до -16 градусов, то все эти личинки передохнуть только через пару лет. А если варить в котле, то «склеят ласты» лишь спустя несколько часов. Именно варить. Ибо жарка вообще от них не спасала.

Иными словами, связываться с этим кошмаром Андрейка не желал. Чуть не доварил и все… финиш… Поэтому, сняв шкуры и выбив клыки, туши тупо спустили под лед реки. Аналогично поступали и с теми «серыми», которых изредка удавалось взять на ловушку.

– Чу! – остановился и поднял руку, идущий первый Егорка.

– Что?

– Шумят как будто.

– Где ловушка?

– Там… да…

Сбавив темп отряд продолжил двигаться к своей цели намного осторожнее. Однако уже спустя каких-то десять минут оказался свидетелем удивительной картины.

– Сохатый! – ахнул Егорка.

– Лось… – не менее удивленно произнес Андрейка.

Ловушки, которые парень ставил на волков, относились к инерционным. Просто длинная палка, подвешенная на петле. На конце длинного рычага два-три заостренных колышка и камень или несколько камней для ускорения. Дернул за бечевочку. Стопор вылетел. И эта оглобля, резко провернувшись, бьет цели в бок. Причем спусковые бечевки были продублированы так, чтобы с какой стороны бы ни шел зверь – все одно получил бы свое. А высота подобрана под высоту волков. Поэтому лось, попавший под раздачу получил травму серьезную, но далеко не смертельную. Ему просто повредило левую заднюю ногу.

Рядом с ним на снегу лежало четыре молодых волка. Трое из них уже умерли, получив, видимо, «оплеуху» лосиным копытом, а четвертый мелко подрагивал и отрывисто дышал. Тоже, скорее всего, не жилец. Чуть в стороне настороженно сидело еще три молодых волка. Видимо помета этого года. Килограмм по пятнадцать от силы.

– Ну что, братцы кролики, – усмехнулся Андрейка обращаясь к холопам. – Пришло время доказывать, что вы не трусы.

– Да хозяин, – ответили они.

– Заходите с двух сторон и бейте его в шею своими копьями. Ясно?

– Чего уж тут не ясного? – хором произнесли Устинка с Егоркой.

– Повторите. Сначала ты.

Выслушав их и кивнул, Андрейка начал ждать.

Первым делом в своих кузнечных потугах отрок сделал какой-никакой инструмент, без которого ничего толком не изготовить. Во всяком случае в разумные сроки и нормально. А потом, пробуя свои силы, сковал три наконечника копья. Самых, что ни на есть обычных – листовидных. Из поганого металла. Но для стоящих перед ними задач и их за глаза хватало.

С этими игрушками, насаженными на древко, они и шастали по округе. Поэтому теперь Устинка с Егоркой скинули свои копья с заплечного ремня. А носили они их именно так на марше с подачи парня. Слезли с лыж. И начали осторожно обходить с друг сторон явно нервничавшего лося.

Андрейке сохатый был не нужен. Но выхаживать его у него не было ни желания, ни возможностей. А оставить так – значит просто оттянуть его гибель, причем совсем ненадолго. Еще несколько часов и он, истекая кровью, окончательно обессилит. Упадет. И все.

Когда Устинка и Егорка вышли на позиции, отрок постарался привлечь внимание лося. Он крикнул. Снял копье и начал приближаться.

Сохатый завертелся.

Парень сделал дальний выпад и легонько ткнул лося в задницу. И очень порадовался тому, что выпад был дальний, так как иначе он бы огреб копытом по лицу. А так – недолет. Еще раз ткнул. Лось развернулся на него и захрапел. Глаза его были переполнены ярости, гнева и страха.

И в этот момент Егорка с Устинкой нанесли свои удары. Раз. Раз. И листовидные наконечники их копий пробили мощную шею лося практически навылет. По крайней мере, кончики лезвий показались с противоположной стороны.

И сразу же рывок назад.

Лось покачнулся, не понимая, куда поворачивать. Холопы же, немедля, нанесли второй парный выпад. Туда же. В шею. Раз. А потом и третий, после которого из шеи бедного лося уже хлестала кровь пульсирующими фонтанами. С обоих сторон. Видимо перебили сонные артерии.

Он чуть пошатнулся. Еще раз. И припал на передние колени.

Попытался встать. Но тут же вновь рухнул на колени.

Задние ноги его задрожали. Первой сдала левая, поэтому сохатый и завалился налево. Рухнув на бок.

Вновь попытался встать, но это уже была агония.

Последний хриплый вздох и все. Глаза его застыли, как и тело, прекратив не только дергаться, но и даже дышать.

– Готовь волокушу, – приказал Андрейка Егорке. Ручную волокушу они с собой всегда брали, выходя в такие рейды. И время от времени она очень пригождалась. – А ты, доставай бечевки.

Сказав это, отрок подошел ближе к все еще подрагивающему молодому волку. Но не так близко, как тогда, под навесом. И нанес удар копьем. В шею.

Потом вышел вперед – к «блохастой» троице, что наблюдала за ними. Те держали дистанцию. И как только парень приблизился шагов на десять – тут же отбежали.

Исхудавшие они были донельзя.

– Что же мне с вами делать? – тихо спросил Андрейка, задумавшись.

Пока он занимался борьбой с остатками стаи, то сумел заполнить ледник мясом. Достаточным, чтобы протянуть до весны даже не охотясь более. И продолжать этот план-перехват не было никакого смысла. С одной стороны, мясо уже не нужно. С другой – эти три щенка-переростка угрозы более никакой не представляли.

По крайней мере пока.

А дальше? Черт его знает. Во всяком случае к землянке, судя по следам, они боялись приближаться даже когда были большим числом. А тогда, во время ночного нападения вся стая поджидала поблизости. Это тоже Андрейка понял по следам, когда осматривал округу.

И тут, словно подслушав его мысли, эти три годовалых волчонка перевернулись на спину, демонстрируя ему пузо. И заскулили. То есть, повели себя так, как и надлежало волкам низкого ранга перед кем-то кто их выше и старше.

Отрок хмыкнул, развернулся и подошел к туше лося.

– А ну ка подсоби.

– Чаво?

– За ногу хватайся да тяни. И раз. И два…

Перевернули они тушу.

Андрейка взял у Егорки топор и в несколько ударов отхватил травмированную ногу.

– Хозяин, ты чего? – удивился Устинка.

– Ты же сам говорил, что их нужно извести. – добавил Егорка.

– За одного пуганного волка двух не пуганных дают. – пожав плечами произнес Андрейка. – К тому же – вы посмотрите на них. Три доходяги. Это все, что осталось от стаи, которую мы перевели. Вона как кривляются.