Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
— Зря, Мечеслав. Волнуются парни. Первое дело в их жизни. Ну, и осознают они, что будет, если оплошают. Там их всех и похоронит. — Князь Владимирский махнул рукой, подзывая артиллеристов, — Парни, успокойтесь. На тренировках же у вас всё получалось. Плюньте, не попадёте с первого раза, даже лучше. Мимо стены не пролетит. Дополнительной жути привьем супостатам.
Попали. Ядро врезалось в правую половину ворот, сорвало её своей силой удара и почти в это же мгновение разорвалось. При этом левую створку тоже сорвало и унесло куда-то в город.
— Ну, вот. Теперь подождём. Им штаны постирать нужно.
'Зёрна отольются в пули
Пули отольются в гири
Таким ударным инструментом
Мы пробьём все стены в мире', — промычал профессор песню Наутилуса, разглядывая как оседает пыль и развеивается дым в районе бывших ворот.
Событие тридцать пятое
Змей Волос
Волоса нельзя причислять только к тëмным богам, поскольку он выполняет важную функцию — покровительствует над скотом. Но его происхождение говорит о том, что своим появлением он обязан именно силам зла.
Рясофор Егорий теперь совсем и не рясофор. Его повысили, если это действо так можно назвать. Принял недавно Егорий малую схиму и теперь он мантийный монах. Как понял Андрей Юрьевич, принимая постриг и обеты малой схимы, инок полностью отрекается от мирской жизни и становится монахом (от греческого слова μοναχός — одиночный).
Егорий, как и все прошедшие этот постриг, получил новое имя (как бы рождаясь заново) и дал три монашеских (аскетических) обета: Послушания (отказ от своей личной воли и послушание игумену монастыря и своему духовнику); Безбрачия (или целомудрия); Нестяжания (нищета, или отказ от владения личной собственностью). Теперь монаха новоиспечённого зовут Епифаний, в честь святого Епифания Кипрского известного на весь мир книжника и учёного. Егорий показал Андрею Юрьевичу две его книги. Правда, на греческом, так что припасть к сей мудрости у Андрея Юрьевича не получилось. Одна называлась «Книга о весах и мерах», а вторая «О камнях». Это не про геологию, зря профессор обрадовался, это, как пояснил Егорий — объяснение о 12 камней, бывших на нагруднике иудейского первосвященника. Привыкнуть к новому имени рясофора получилось не сразу и даже теперь, спустя два месяца после пострига, профессор Виноградов иногда сбивается и обзывает обижающегося Епифания Егорием.
— А скажи мне, Егорий, чего ты вообще о князьях Болоховских знаешь? Кто они такие?
— Я Епифаний, княже, устал повторять тебе, — покивал головой и развёл потом руки монах, дескать, что с обеспамятовшего взять. Дебил конченный, за два месяца имени запомнить не может. Как есть — дебил.
— Хорошо. Скажи мне, Епифаний, что в летописях про Болоховских князей написано?
— Про прежних мало что известно, княже. Считают, что от половецких князей род ведут, но роднились с Рюриковичами. Теперь же точно известно, что все они ведут свой род от Константина Романовича…
— Как я? — удивился профессор.
— Нет, Андрей Юрьевич, это другой Роман. Это отец Ивана Романовича Путивльского, от коего ведут род все нонешние Киевские и Переяславские князья. Константин же брат того Ивана. Четыре, а то и пять поколений уже прошло.
— И что про них пишут?
— Пишут, что болоховцы были «удалыми торговцами». Вдоль реки Бог (Южного Буга) тянулся раньше торговый путь, шедший от Луцка и Пересопницы к устьям Днепра. В то же время Болохово лежит на пути из Киева в Галич и по нему много торговцев ходит.
— А сейчас?
— Хм. Сейчас всё плохо тут, княже, и виновник сего упадка прадед твой Даниил Романович Галицкий.
В летописях сказано, что в 1231-м году ходили болоховцы вместе с венграми против Даниила Галицкого. Но увидев крепость каменную ушли к себе. Уже через четыре года в 1234 году болоховские воины под руководством своих князей снова участвуют в войне против Даниила Галицкого на этот раз на стороне Киева, князем которого в то время был Владимир Рюрикович. На этот раз болоховским князьям не повезло, галичане захватили их в плен и отвезли во Владимир-Волынский. И по просьбе киевских князей потом отпустили.
Уже во времена нашествия поганых, в 1241-м году, Ростислав Михайлович при помощи Болоховских князей наступал на Бакоту, что в Подолии, но Даниил Галицкий его разбил. У прадеда твоего, несмотря на разгром и разорение княжества ордой, нашлись силы покарать болоховцев за вечные набеги, поход организовал. Даниил уничтожал огнем, и мечем их города: «Деревич, Губин, Кобуд, Кудин, Городец, Божеский, Дядькив». Сказано в летописи: Даниил, который «на не большую вражду (держа), яко от Татар болшую надежду имьяху», «грады их огневи предаст и гребля их раскопа… пленив землю Болоховскую и пожег… не оста ничтоже во граде их, еже бысть не пленено».
Через несколько лет «болоховци» заключили союз с погаными и стали «татарскими людьми». Болховская земля обязалась поставлять татарам продукты своего труда: пшеницу, пшено, овес, взамен нейтралитета со стороны Орды. Записано: «Оставили бо их татарове, да и орють (пашут и сеют) пшеницю и проса».
Последний раз про болоховцев записано в летописях в 1258 году, когда в орде на смену Куремсе был поставлен Бурундай. Прибыв к Галичу с большим войском, он принудил Даниила к полной покорности. А чтобы не было больше выступлений против Орды, Бурундай заставил Данилу и Василька Романовичей срыть все городские укрепления в Болоховских землях и уйти оттуда.
Всю эту лекцию Андрей Юрьевич прослушал, дожидаясь очередных парламентёров от города. Пришлось выстрелить ещё один раз. Защитники Возвягля принялись городить баррикаду напротив ворот. Данька с Фёдором хотели сразу по ним шарахнуть, но князь Владимирский их придержал.
— Пусть немного поработают. Тем сильнее эффект будет.
Так и получилось. Накидали всяких бочек и лавок горожане с воями, и радостные даже популяли из луков в сторону палатки и ставки вражин.
— Давайте, — посмотрев на рой стрел, что впился в землю метрах в двухстах, скомандовал профессор Виноградов.
— Огонь! — заорал Фёдор и вкатил бомбу с зажжённым фитилём в ствол орудия.
— Огонь! — повторил канонир Семён и поднёс факел к запальному отверстию.
Бабах и через две секунды ещё один. Когда пыль и дым рассеялись стало видно, что ни баррикады, ни её строителей в проёме ворот нет. А через пять минут со стены белым флагом замахали. Долго после этого никто не выходил. За это время и успел Егор… Епифаний рассказать кровавую историю сосуществования Русского королевства и Болоховского княжества.
— Ни чего себе! — присвистнул, Андрей Юрьевич.
Из ворот размахивая флагом появились переговорщики. Трое конных, в том числе и князь с белым конским хвостом на шеломе. А вот впереди пешими и связанными шли два человека. И один из них явно был тем самым баскаком, что плюнул в Кориата.
Ну, значит возвягельцы встали на путь исправления. Второй если подумать, должен быть тиуном Святослава Киевского.
Глава 14
Событие тридцать шестое
Змей Волос
Однажды Мара задумала раз и навсегда решить проблему с солнцем, похитив его. В своих чертогах она нашла змеиное яйцо, поймала на ветру волос распутной бабы, которым обвила скорлупу. Через некоторое время вылупился змеëныш, да необычный — чешуя его сверкала, при этом он имел длинную шерсть, глаза были глупыми и наивными, он сразу стал подчиняться Моране.
— Вот как? Ты, Иван Романович, совсем от страха страх потерял? — усмехнулся Андрей Юрьевич, услышав предложение князя Ивана Болоховского.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
