Товарищ "Чума" 9 (СИ) - "lanpirot"

На его счету тысячи, а возможно, десятки и сотни тысяч жертв, учитывая его возраст. Однако то, как он попытался удержать Матиаса от непоправимой «ошибки» последствий обращения в упыря, очень сильно подействовало на профессора. Было заметно, что это древнее существо не настолько ужасно, как это принято было считать.

Однако, он знал Патриарха Каина слишком короткое время, чтобы сделать какие-то далеко идущие выводы. Однако это не отвратило его от желания стать вампиром. Матиас был уже не особо молод, а основная часть жизни уже была позади. Он, конечно, пока еще хорохорился и молодился, но кое-какие возрастные болезни его уже вовсю напрягали.

Сказывалась бурная молодость, проведенная во многочисленных археологических экспедициях, где порою приходилось ночевать на холодной голой земле, вдыхать едкие испарения болотистых джунглей, жариться в горячих пустынях, форсировать стремительные горные речушки…

Да много всего было, и здоровья эти путешествия профессору не прибавили. Он уже начал чувствовать, как потихоньку, мелкими шажками начала подкрадываться к нему неумолимая старость. Он уже был не так «бодр и весел», как еще какой-то десяток лет назад. Как начали давали о себе знать прежде незаметные органы, и как время от времени начали «сбоить» ранее безотказные функции организма.

Он понимал, что смертен, но не хотел мириться с этой мыслью. А встреча с самим Мастером Каином была расценена Матиасом, как настоящий подарок судьбы. Конечно, для кого-то этот «подарок» оказался последним в жизни, но для гауптштурмфюрера СС это было сравнимо с настоящим чудом.

Да и сам Мастер не отказал ему в просьбе, предупредив, что для профессора всё может закончиться не самым благополучным образом. Однако, если всё получится, Матиас обретет настоящее бессмертие. Поэтому игра однозначно стоила свеч, и Грейс был готов сделать свою единственную ставку.

По мере приближения к замковой горе, древняя вотчина колдовского рода предстала перед путниками во всей своей неподражаемой монументальности. Профессор даже залюбовался её кажущейся неприступностью.

— Я не перестаю удивляться человеческой непостоянности, — неутомимо поднимаясь в гору, продолжал делиться своими впечатлениями с Матиасом древний упырь. На самом деле все эти суровые постройки, как правило, никакие не средневековые. Я помню, как выглядел этот замок в моё прошлое посещение Вернигероде.

— Да, Мастер, — согласился с ним профессор. В своих экспедициях он тоже часто видел нечто подобное. — Очень многие сказочные и средневековые на вид замки на самом деле построены во второй половине 19-го века, когда пошла мода на всякую романтичную готичность. Чем сказочнее и уникальнее замок, тем скорее он новодел. Думается мне, что этот замок — по большей части ровесник Эйфелевой башни. Не старше.

— Согласен с тобой, мой юный друг, — согласился с его доводами упырь. — К тому же я видел, что это строение представляло собой в изначальном виде.

Так, перекидываясь ни к чему не обязывающими фразами попутчики наконец преодолели затяжной подъём и оказались у самых стен замка, где располагалась шикарная обзорная площадка. С этого ракурса легко можно было рассмотреть Старый город с высоты птичьего полёта. Древний упырь не стал спешить, а сполна насладился развернувшейся потрясающей картиной Вернигероде.

Грейс тоже присоединился к упырю, с удовольствием окидывая взглядом красные крыши, утопающие в зелени гор, предгорий и холмов. Справа возвышался острый шпиль Либфрауэнкирхе, слева башни церкви святого Сильвестра. А посередине — большая черная крыша — знаменитая Ратуша древнего города.

— Да, — хрипло произнёс вампирский Патриарх, остановившись взглядом на высоком шпиле церкви святого Сильвестра, украшенном позолоченным крестом, — после обращения тебе будет закрыть доступ в любую церковь и в освященные церковью земли. Ты не сможешь зайти на такие погосты и кладбища. А святая вода в первые годы твоей новообращенной жизни вообще тебя убьёт.

— Я постараюсь этого не допускать, Мастер Каин, — произнёс Грейс. — Я понимаю всю опасность существования новообращенного вампира.

— Птенца, — поправил его Каин, — или неоната[3]. Так принято называть «новорожденных» в нашей среде.

— Я понял, Мастер!

— Хорошо, — по-доброму улыбнулся вампир, но от этой улыбки у Матиса пробежали крупные мурашки по спине. — Расцвет замка пришелся на конец 19-го века, — вернулся к прерванной теме Каин. — Я, хоть и давно не посещал эти края, но и не выпускал из внимания ведьмовской ковен. На тот момент один из представителей рода Штольбергов — граф Отто достиг небывалых высот в кайзеровской Германии. Он фактически стал третьим лицом в государстве после кайзера и канцлера Бисмарка… Я, грешным делом, подумал, что Европейский ковен решил порвать со своим устоявшимся в веках правилом — не вмешиваться в дела простаков и хранить тайну одарённых…

— И? — Матиас не выдержал паузы, устроенной вурдалаком.

— В итоге я ошибся — Штольберг мощно и показательно разругался и с Бисмарком, и с кайзером, а также порвал всяческие отношения. Думаю, что Верховная ведьма накрутила хвост графу, а противиться это старой суке он не мог. Тем не менее граф дослужился до княжеского титула, т.е. выше уже некуда по иерархии простаков. Так что теперь семейка Штольбергов — стали князьями в глазах простых смертных. А князю Отто фон Штольбергу хотелось иметь и резиденцию себе под стать. Так в конце 19-го века замок Вернигероде обрел свой современный неоготический облик. Хотя мне больше нравился его дикий и средневековый вид, — добавил вурдалак. — Как по мне, сейчас он выглядит слишком беззубо и слащаво… Но Верховная ведьма одобрила преображение своей резиденции. А командует парадом здесь именно она. — Больше Каин нигде не задерживался, и сосредоточенно прошёл сквозь распахнутые ворота, выглядевшие так же монументально, как и сам замок.

Для чего древний вампир рассказывал всё это, Грейс так и не понял. Возможно, это древнейшее существо просто соскучилось по общению. Хотя, профессор полагал, что это не так. Но какая-то цель в этом потоке никчемной информации о заштатном немецком городишке явно присутствовала, и кое-какие интересные моменты гауптштурмфюрер СС запомнил.

Матиас послушно следовал за своим проводником, ничего больше не спрашивая. Во дворе их уже поджидали — двое угрюмого вида мужчин остановили Каина у самых ступеней, ведущих к парадному входу во дворец. Матиас тоже остановился за спиной Патриарха, размышляя над тем, что последует далее.

— Смертельные артефакты имеются? — прорычал один из охранников, делая странные пассы руками в опасной близости от Каина.

Если бы профессор наяву не сталкивался бы с проявлениями волшбы и колдовства, он бы подумал, что этот великовозрастный идиот просто сошел с ума. Но в движении его рук прослеживалась определённая «логика». Приглядевшись внимательнее, Грейс понял, что охранник рисует в воздухе сложную фигуру, отдалённо напоминающую магическую печать, вручённую ему бригадефюрером СС Вилигутом. И эту печать он весьма успешно использовал для защиты от вампира в ледяной пещере.

— Какие смертельные артефакты, ущербный? — натурально изумился упырь. — Чего-то я тебя раньше не видел… Похоже, новик? Если не хочешь проблем, — миролюбиво подытожил вампирский патриарх, — заканчивай этот балаган!

Но мужичок, похоже, не внял глазу разума, и продолжал формировать магическую печать. С каждым пасом и с каждым движением руки, с каждым непонятным для профессора словом, что скороговоркой бормотал этот суетливый маг, колдун или ведьмак (профессор пока не мог разграничить эти понятия) лицо Каина становилось всё смурнее и смурнее.

То хорошее настроение, с которым древний вурдалак прибыл в замок Верховной ведьмы, похоже, надолго его покинуло. А будь Матиас на месте этих охранников, он бы поостерегся злить прародителя всей вампирской братии на земле. Ведь участвовать в подобных противостояниях за его непередаваемо долгую жизнь Каину, скорее всего, приходилось неоднократно.