Обратный отсчет (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич

— Сука, как же больно. А-а-а-а, — простонал Руни, глядя мне в глаза. — Мистер меня убьёт, когда узнает, что потерял ещё одного игрока, — выдавил он и виновато улыбнулся.

— Что лыбишься? Не о том думаешь, братан. Не о том. Скажи, нахера было так напиваться⁈ И вообще, ты когда с алкоголем завяжешь⁈ Ты понимаешь, что мог и шею себе свернуть или мозги на ковре оставить? — Я не выдержал и закричал. — Уазза, ты вообще о чём думаешь? О карьере великого футболиста или о том, чтобы стать известным алкоголиком? — И после короткой паузы уже спокойно добавил на русском: — Дебил, бля!

Друг не ответил. Он прикрыл глаза и продолжал тихо стонать. В таком состоянии не было смысла читать ему нотации — подобные разговоры лучше вести, когда человек трезв и не испытывает болезненных ощущений. Нам оставалось только ждать приезда врачей.

Я сходил в гостиную, взял с дивана подушку и подложил её под голову друга. Затем обработал его рану на ладони — порез был небольшим, но глубоким — и перебинтовал руку. После этого взял метлу и совок и тщательно убрал все осколки бутылки, которые валялись на ступеньках лестницы и возле неё.

Первыми в дом вошли двое полицейских и были шокированы тем, что увидели. А через минуту подъехала и бригада медиков. Я посмотрел на часы. С того момента, как я проник в дом, прошло около четверти часа. Почему-то я думал, что экстренные службы прибудут гораздо раньше.

После того как медики осмотрели пострадавшего, они осторожно уложили его на носилки и погрузили в машину скорой помощи. Я лишь уточнил, в какую больницу они направляются. Затем я дал объяснения полицейским и в конце беседы попросил их не распространяться о случившемся с Руни. После этого я позвонил Колин, которая уже была в пути, и передал ей всю необходимую информацию об Уэйне. По её совету я закрыл входные двери на ключ и спрятал его в условленном месте. Потом я сел в свой пикап и поехал домой, не забыв закрыть въездные ворота.

Когда я подъезжал к центру Манчестера, меня посетила мысль, что было бы неплохо расслабиться в пабе или баре, выпить пару бокалов лёгкого алкоголя, а уже потом отправиться домой. После сумасшедшего вечера это стало бы отличным способом снять нервное напряжение.

Только я подумал об этом, как увидел светящуюся в темноте вывеску паба «Старый дом». Припарковавшись рядом с питейным заведением, я надел на голову кепку, поднял воротник джинсовой куртки и проверил содержимое карманов: мобильный телефон, банковскую карту и мелкие купюры денег — просто на всякий случай. Закрыв машину, я направился к пабу.

У входа в помещение курила небольшая толпа мужчин. Они громко спорили о чём-то, смеялись и, судя по их речи, были изрядно пьяны. Я решил незаметно проскользнуть внутрь, и мне это удалось.

— Добрый вечер! Мне, пожалуйста, пинту тёмного пива и каких-нибудь солёных орешков, — обратился я к барменше, полноватой женщине лет сорока с ярко-рыжими короткими волосами.

Прежде чем ответить, она внимательно посмотрела на меня, словно оценивая опытным взглядом мой возраст. Видимо, убедившись, что я уже совершеннолетний, она кивнула и, повернув голову налево, громко произнесла: «Джон, налей этому парнишке пинту тёмного пива». Её напарник даже не удосужился взглянуть в мою сторону. Подхватив пустой бокал, он подошёл к барному крану и, нажав на рычаг, начал наливать пиво и насвистывать какую-то мелодию, известную только ему.

Я понял, что меня никто не узнал, и немного расслабился. Видимо, футболистам моего уровня не принято бывать в таких простых заведениях, где по вечерам после рабочего дня собираются обычные любители выпить и поболтать за жизнь. Я осторожно осмотрелся, оценивая обстановку. За круглыми столиками было много свободных мест, но я решил остаться за барной стойкой. Это был мой первый опыт посещения подобного места. Тусклое освещение, мебель в викторианском стиле с выступающими балками — всё это создавало атмосферу уюта и спокойствия.

— Желаете чего-нибудь ещё? — спросила женщина, поставив передо мной бокал с пивом и небольшую тарелку с орешками.

— Пока нет, мисс, — воспользовался я нейтральным обращением «Ms» и, улыбнувшись, добавил: — Если пиво понравится, то чуть попозже обязательно повторю заказ.

В общении с одноклубниками и сотрудниками команды я узнал, что по местным законам допустимый уровень алкоголя в крови при вождении автомобиля составляет две пинты, что чуть больше литра. Поэтому я планировал по-быстрому выпить два бокальчика пива, сесть за руль и осторожно доехать до дома.

— Ну ты и шутник, парень, — с широкой улыбкой сказала барменша, обнажив неровные передние зубы. — Наше пиво пользуется популярностью, и, если ты его попробуешь, то станешь нашим постоянным посетителем.

— Возможно, — с улыбкой ответил я и сделал первый глоток, отметив про себя, что напиток действительно очень хорош.

Барменша, потеряв ко мне интерес, вернулась к своим обыденным делам. Я же, опустошив бокал наполовину, подпёр подбородок левой рукой и, задумавшись о своём британском друге, уставился в тарелку с орешками. Через пару-тройку минут я повторил заказ, но уже без орешков. В этот момент входная дверь распахнулась, и в помещение ввалилась шумная компания подвыпивших людей.

— Мелани, повтори нам ещё бутылочку виски и парочку светлого пива, — услышал я справа хрипловатый голос и на автомате посмотрел на его владельца. Я встретился взглядом с бритоголовым мужчиной лет сорока пяти с большим кривым носом, как у боксёра, и тут же отвернулся.

— Да ну на х*й!.. Не верю своим глазам! К нам пожаловал сам Граф⁈ — с большим удивлением выдал «боксёр» и с силой хлопнул меня по плечу.

Рыжеволосая Мелани поставила передо мной бокал свежего пива и уставилась на меня.

«Ну что за непруха! Хотел ведь спокойно залить в себя литр хорошего пива, посидеть немного, покатать „вату“ и свалить домой к своим девчонкам», — подумал я, взявшись за бокал. Вроде и выпить хотелось, но подсознательно я уже понимал, что нужно как можно скорее валить из паба, пока не стало слишком поздно.

— Эй, парни! — уже во всю глотку орал мой сосед по барной стойке. — Хотите поржать? Рядом со мной сидит Алекс Граф из «рэгсов» и пьёт пиво.

Я слышал, что фанаты «Сити» так называли игроков и болельщиков моего клуба. Кто-то говорил, что «рэгс» переводится как тряпки, а кто-то выдавал другую версию этого прозвища — сокращение от «Red Arrogant Gits», что в переводе значит «Красные высокомерные мерзавцы».

В пабе моментально наступила тишина, лишь была слышна лёгкая музыка и звуки отодвигаемых стульев.

— Дэнни, хорош пиз*еть! Тебе уже мерещатся Графы? — выкрикнул кто-то из присутствующих, и атмосфера в зале моментально изменилась. Народ повеселел и поспешил к барной стойке.

— Да, парень, неудачно ты заглянул в наш паб? — с ухмылкой произнесла барменша. — А я ещё подумала, что это твоё лицо мне так знакомо.

Я покрепче сжал бокал и в несколько глотков его опустошил. Затем встал со стула и громко сказал:

— Привет, парни! Хреновый день выдался. Вот я и решил заглянуть к вам и выпить прекрасного пива, — как можно дружелюбнее сказал я, ещё не зная, чем это всё закончится для меня. Я стоял, улыбался, смотрел на окруживших меня мужиков, которые были фанатами «Сити», и вспоминал, что уличная вывеска была голубого цвета. М-да… Что-то я лоханулся и не подумал, что в этом заведении тусуются только фанаты «горожан».

— Слушай, Алекс, а это правду говорят, что ты на днях приехал в Кэррингтон в костюме клоуна? — спросил пожилой мужчина за шестьдесят.

«Похоже, бить меня не будут, и это уже радует», — подумал я и громко произнёс: — Мелани, а сделайте нам по бокальчику хорошего пива, за мой счёт.

Пробуждение было резким и болезненным. Голова раскалывалась с такой силой, что хотелось её немедленно оторвать и выкинуть куда подальше. Кроме того, мучила сильная жажда и нестерпимое желание посетить туалет. Мочевой пузырь настойчиво давал понять, что если срочно не воспользоваться унитазом, то последствия могут быть весьма неприятными.