Инженер магических сетей 2 (СИ) - Савич Илья

А где Медведь?

Чёрт, а ведь он спас меня…

Похоже, чутьё предупреждало не о нём, а о тайфуне. Точнее о том, кто его устроил. Кто-то зачем-то хотел, чтобы корабль не добрался до порта.

Или это мы навлекли на экипаж беду?

Ладно, об этом подумаю позже. Сейчас нужно осмотреться.

Выглянув в окно, я увидел деревенскую улицу, где собрались десятки людей. Японцы, видимо жители этой самой деревеньки, окружили дюжину вооружённых солдат во главе с офицером.

Солдаты взяли на прицел жителей, чтобы те не лезли, а офицер стоял напротив пожилого азиата. Кричал, брызжа слюной, отвешивал оплеухи, от которых старика болтало из стороны в сторону.

Кричал офицер на английском. С заметным акцентом, может, шотландским. Я этот язык знал, но не настолько хорошо, чтобы разбираться в таких деталях.

Вдруг к старику кинулась девушка. Та самая, что принесла мне напиток. Она обхватила старика, закрыла его и принялась что-то лепетать на своём языке, обращаясь к жителям. Видимо, звала на помощь. Но те лишь отводили глаза и молча наблюдали за происходящим.

Офицер махнул солдатам, и двое из них оттянули девушку назад. Старик было дёрнулся за ней, испугавшись за бедняжку, но его грубо отпихнул офицер и принялся снова что-то ему втолковывать.

Так, а это хорошо. Пока британцы заняты этим стариком, я могу улизнуть.

И только собрался это сделать, как на глаза попалась рамка с фотографией семьи. Женщина с милой улыбкой, мужчина со строгим взглядом и их дочь, стоявшая по центру.

— Зараза… — прошипел я под нос.

Женщины поблизости не было видно, но мужика с девчонкой я узнал. На фотографии они были счастливые, даже несмотря на серьёзный вид главы семейства. А сейчас над ними издевались. Кольнула совесть. Получается, они меня вытащили, спасли, а я…

Так, стоп. Тут британцы. Значит, меня выбросило на чужой территории. Светиться сейчас вообще нельзя. Потерпит мужик, ничего страшного. Пара гематом не стоят риска.

Я выбрался через окно сбоку. Оно выходило в небольшой сад, скрытый клумбами цветов, в которых удалось затаиться. Никто не заметил.

Вопли и мольбы о помощи продолжались. Солдаты смеялись, а офицер никак не унимался.

— Ты должен был сделать его ещё неделю назад! — удалось мне разобрать его слова. — Паршивый старикашка, как ты смеешь задерживать нашего генерала⁈

Снова удар. На этот раз японец свалился, а девушка вырвалась из хватки, накрыла его собой, прижалась и наконец-то затихла, уткнувшись в грудь отца. Будто это могло уберечь от беды.

Офицер совсем разозлился. Накричал уже на солдат, и те опять потащили её в сторону, но уже держали куда крепче.

Снова вопли.

Японец попытался встать, он потянулся к дочери и что-то сказал, но офицер магическим импульсом отшвырнул его дальше.

— Капитан, а можно мы её трахнем? — спросил один из державших девушку солдат.

— Глядите какая красотка! — поддержал его другой.

— Делайте что хотите, — презрительно отмахнулся офицер. — Будет урок этому паршивцу.

Солдаты с животным гоготанием принялись стаскивать с пленницы одежду. Та завопила с новой силой, когда поняла, что её ждёт. Японец, превозмогая боль, со стонами пополз на помощь, но другие солдаты пару раз пнули его и велели не рыпаться.

Японец не слушал. Снова полез, за что получил прикладом по голове и обмяк.

— Не убивать! — рявкнул офицер. — И не калечить! Он должен выполнить заказ!

Девушке уже оголили грудь. Она рыдала, отбивалась, молила о помощи соседей, но те всё равно не сдвинулись с места. Большинство отворачивались со скорбными взглядами, некоторые даже дёрнулись на помощь, но их останавливали свои же соседи, жёны, родители. И оружейные дула.

Я посмотрел на пирс в ста метрах от меня. Пока британцы заняты, мог бы спокойно сесть на лодку и уплыть. Про меня не факт, что кто-то узнал бы. И вряд ли погонятся, даже если заметят вдалеке.

Девушка снова завопила.

Чёрт.

Двое солдат, облизываясь, развязывали пояс. Жертва брыкалась изо всех сил, вертелась, кусалась, поэтому всё никак не удавалось освободить её от одежды.

Остальные раздавали скабрезные советы, смеялись и шутили, мол, двое остолопов с одной девкой справиться не могут. Наконец одному из них надоело возиться с узлом. Он взялся за ворот, приготовился рвануть…

Но тут позади него вспыхнул огненный шар. Он и ахнуть не успел, как пламя охватило его. Радостные возгласы превратились в вопли боли. Солдат с криками махал руками, принялся бегать, устраивая суматоху среди своих же товарищей, когда кидался в их сторону в поисках помощи. Резко завоняло палёной плотью.

Второй солдат отшвырнул девушку и потянулся за оружием, но ему не удалось даже вскинуть ружьё — второй огненный шар врезался ему прямо в лицо.

Жители деревни разбегались, чтобы не попасть под удар, а я тем временем напал на ближайших солдат. Одному выбил колено, вырвал ружьё, которым саданул по второму прикладом, а затем выстрелил в третьего. Тот хотел сам подстрелить меня, но не успел.

Однако эффект неожиданности иссяк. Бегающего «факела» прикончили свои же, а затем повернулись в мою сторону, нацелили ружья. Офицер, перебивая гвалт и шум, кричал стрелять по мне, пока сам отходил подальше, прячась за спинами подчинённых.

Но солдаты не успели открыть огонь. Перед ними вдруг с рёвом выскочил страшный, здоровенный человек, покрытый шрамами, и сходу обезвредил троих британцев.

— Медведь! — обрадовался я.

— Р-р-р-р-ра-а-а-а-а! — ответил он, выхватывая ружьё у падающего противника.

Ещё несколько вспышек, выстрелов, переломанных костей. Мы накинулись стремительно и жестоко, пока враг не успел оправиться. Устрашающий вид Медведя повергал их в ужас, а я проходился от одного британца к другому, вырубая их.

И скоро от отряда остались только двое бедолаг, побледневших от страха.

— Бригадир! — рявкнул Медведь, указывая на ворота деревни.

Офицер решил сбежать. Я погнался за ним, швыряясь вслед огнём, но гадёныш успел запрыгнуть в машину и дать по глазам, понимая за собой пыль.

— Зараза! — я остановился, провожая его взглядом и пытался придумать, как теперь поступить.

Когда вернулся на место бойни, отец с дочерью рыдали в объятиях друг друга. А Медведь беседовал с выжившим солдатом, да так, что тот обделался от страха.

— Фу, скотина! — отпрянул Медведь.

Пленник, хныкая, на заднице попятился к толпе японцев, но те расступились. Кажется, нас они боялись ещё больше, чем британцев.

— Ушёл, гад, — ответил я на немой вопрос товарища.

А затем сходу придавил ладонь пленника пяткой. Да так, что он взвыл от боли, попытался выдернуть руку, но делал себе только хуже.

— Сколько вас⁈ — рявкнул я на английском. — Как далеко находитесь⁈

Пленник ответил не сразу, заколебался. Но покрытый кровью его погибших товарищей Медведь злобным оскалом мотивировал его говорить.

И пленник начал лепетать что-то очень быстро, сбивчиво и заикаясь, да ещё на таком жутком английском, что я едва понимал одно слово из трёх. Бедолаге пришлось повторить всё несколько раз, чтобы стало понятно — британцы расположились неподалёку.

Мы находились в деревушке на небольшом полуострове. До военной базы на материке примерно три километра. Гарнизон небольшой, но его хватит на нас с лихвой.

— Ты всё узнал? — поинтересовался Медведь.

— Да. Думаю, у нас около получаса.

— Хорошо. — Он ловким движением свернул бедолаге шею и огляделся.

Улица опустела. Посреди дороги сидели только избитый японец со своей дочкой. Она, всхлипывая, вытирала кровь с его лица и что-то шептала.

— Храбрая девушка, — задумчиво сказал Медведь.

— Согласен. — Никто, кроме неё, не осмелился пойти против британцев. Однако… Когда нас не найдут, злость сорвут на этих двоих несчастных. — Может, и зря я вмешался?

— Зря, — кивнул Медведь. — Я хотел уже за тобой идти. Там лодка у пристани, думал, уйдём по-тихому. Но ты уже удрал из спальни, а потом начал бойню.