Колхозное строительство 72 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

А вот в трамвае смотрел в окно – и, видимо, проезжавший параллельно зелёный автомобиль что-то в голове переключил. Точно ведь! Нужно угнать УАЗ из того гаража. Без машины его план теперь становится ну очень трудновыполнимым. В лес теперь нагонят столько милиции и «соседей» – и мышь не проскользнёт. Но ведь Тишков, сарыбас проклятый, ездит на машине – можно подъехать, уравнять скорости и застрелить через окно. Стекло ведь в его рычащей уродливой машине не бронированное.

Вечер, на улице полно народу – люди с работы домой спешат. Нужно ужин приготовить, поесть, посмотреть новости по телевизору. Если честно Махамбет и сам не прочь был бы взглянуть – у наркоши Нурсултана телека не было, а радио с порванным динамиком хрипело и булькало, а не радостные новости сообщало. Купил пару раз газету в киоске, так там, оказывается, чёрт-те что творится! Проклятые американцы напали на Китай и забрасывают его атомными бомбами – а потом, позавчера, и вообще на остановке люди говорили, мол, правильно китайцы проклятым империалистам ответили, сбросили на их корабли целую термоядерную.

Конечно, правильно! Ни малейшего сочувствия к американцам Махамбет ни испытывал, но вот и вставать на сторону китайцев – тоже странный выверт психики. Не эти ли люди ещё и месяца не прошло, как сидели по бомбоубежищам и подвалам, ждали, когда у них над головами взорвётся китайский атомный подарок, сброшенный с китайского самолёта китайским лётчиком? Забыли уже?! Он-то далеко был, до него смерть не смогла бы добраться – а что же жители Алма-Аты?

Вот и гаражи. Вокруг тополя разрослись – сразу место и не узнаешь. Махамбет подошёл к веранде, что стояла во дворе дома – там детишки играли в семейку, чашечки и черепки всякие расставляли на полу. Улыбнулся детям и постоял, понаблюдал немного. Всё тихо – в смысле, полно, конечно народу, но все своими делами заняты. Решился. Спокойным шагом пересёк двор и подошёл к гаражу, на котором мелом коряво было написано: «ДОСААФ». Поднял руку до полочки и зашарил пальцами. Ключа не было. Значит, сменил место дядя Миша. Жаль, план был неплох. Ну, значит, придётся машину угонять. Рука прошлась в обратном направлении. Да вот же он! Просто прислонён к стенке – если шаришь по поверхности полочки, то и не почувствуешь.

Лейтенант вытащил ключ, осмотрел – ну да, должен подойти к этому висячему замку. И видно, что пользуются им, не ржавый. Сунул в замочную скважину и провернул два раза. Замок щёлкнул и провис. Махамбет потянул его, вынимая из петли, но шло туго – пришлось навалиться на створку. Точно, так и дядя Миша делал. Отец ещё тогда попенял, мол, таким роскошным гаражом владеешь, а дверь отрегулировать не можешь.

Открылась без скрипа – ну, хоть петли подполковник смазывает. А вот дальше столкнулся с проблемой: все дверки УАЗика были заперты. Второго не было – ну, может, продал дядя Миша, а может, вот сейчас на нём разъезжает. Махамбет огляделся, ища, чем можно дверку открыть, ломик какой-нибудь. Сразу и увидел. Рядом с машиной на полочке лежали разные ключи, а сверху – хорошая монтировка. В солидоле даже – видимо, недавно колёса разбортировали. Нурпеисов взял орудие труда и вытер о кусок тряпки, что лежал на соседней полке, прикрывая какие-то лампочки с проводами. Переднюю дверь решил не ломать – ещё ведь пользоваться придётся. Вставил в щель задней со стороны водителя и надавил – легко замок поддался.

– Это что тут творится? – открылась дверь, и в просвете нарисовалась грузная фигура дяди Миши.

– О, дядя Миша! А я вас поджидаю. Гараж не заперт был – думал, вы куда на минуту отлучились, вот жду вас. Снаружи-то жара, – не растерялся Махамбет и шагнул вперёд, протягивая руку. По счастью, монтировка в левой была, и он отвёл её за спину. Со света и не должен увидеть человек.

– Махамбет, ты, что ли?! Сто лет тебя не видел. Открыт, говоришь? – подполковник шагнул в гараж и протянул в ответ руку.

Ударил он левой, но со всей силы. Ещё и страх этой силы добавил. Даже не охнув, старый товарищ отца стал оседать. Из разбитой головы брызнула кровь и чёрным широким ручейком поползла по лысине на лоб, дальше закапала на щеку и на пол. Нурпеисов перехватил монтировку и ещё пару раз саданул по розовой плеши. Тело дёрнулось и обмякло, завалилось боком на пол гаража. Стала натекать лужица крови. Лейтенант подхватил старика подмышки и затащил в самый конец гаража. Обшарил карманы, достал деньги и ключ. Ключи. От квартиры и от машины.

Махамбет точно знал, что бывший друг отца живёт один. Дети перебрались в Свердловск, там институты окончили, а жена, тётя Эльвира, умерла лет пять назад – он тогда в университете учился, и даже на похороны ходил. Ещё с отцом и матерью. Быстро заведя УАЗик, он вышел, раскрыл створки ворот, выкатил машину. Стараясь не дёргаться, закрыл гараж и снова сел за руль.

– Нужно вымыться и переодеться, до утра его никто не хватится. Утром, конечно, когда на работу не придёт, будут искать, и найдут – только меня тут уже не будет. Поехали, Махамбет, где квартира – ты знаешь! – зарычал УАЗ, добавив газу.

Лейтенант удивился. Никогда сам с собой не разговаривал – ну да от такой жизни и с деревом заговоришь. Нужно быстрее разделаться с шошкой и валить из Алма-Аты на Украину.

Интерлюдия десятая

Джордж Корли Уоллес-младший только неделю назад отпраздновал своё пятидесятилетие.

Диксикраты проиграли всё, в том числе и выборы президента в 1968 году. (англ. Dixiecrats, от Dixie – Юг США и Democrats – демократы, Демократическая партия прав штатов – политическая партия в США в 1948 году и консервативная фракция в Демократической партии США в 1948–1964. Поддерживала расовую сегрегацию и законы Джима Кроу. Законы Джима Кроу, Джимкроуизм (англ. Jim Crow laws) – широко распространённое неофициальное название законов о расовой сегрегации в некоторых штатах США в период 1890–1964 годов, а Джим Кроу – это собирательный образ неграмотного, бедно одетого чернокожего). (Извините, дорогие читатели, но это нужное отступление).

В той безумной прошлогодней предвыборной гонке Уоллес участвовал как кандидат от маленькой крайне правой Американской независимой партии. В паре с ним на пост вице-президента баллотировался Кертис Лемэй – бывший генерал и командир Уоллеса во время Второй мировой войны. Тот самый, который призывал бомбить Северный Вьетнам, и по его словам «вбомбить их в каменный век». В результате они получили 9 901 118 голосов избирателей (13,5 %), это принесло им победу в пяти штатах и сорок шесть представителей в коллегии выборщиков. Все штаты, в которых победил Уоллес-младший, относились к Монолитному Югу (Алабама, Арканзас, Джорджия, Луизиана и Миссисипи).

Проиграли они с генералом? Честно говоря, Уоллес так не считал. Юг горой за него, и на Юге борьба с неграми, так дорого обошедшаяся Северу, прошла более организованно и с меньшими последствиями. Мелкие бунты были пресечены с особой жестокостью, а демонстрантов избивали, сажали, избивали и выпускали. «Отбили охоту митинговать».

Позавчера к нему в Вашингтоне подошёл сенатор США от Демократической партии, экс-кандидат в президенты Эдмунд Маски. Может, объедини они тогда усилия, всё было бы по-другому – только прошлого не вернуть, да и больно добреньким «дядей Сэмом» был Маски. Стержня внутреннего не хватало, не лидер. Ещё и поляк.

И вот теперь, когда он завёл его в ту кафешку и предложил сыграть на одном поле, Джордж думал недолго. То, что предлагал сделать «товарищ по партии», пованивало, но вполне вписывалось в то, на что был готов сам Уоллес. Нужно было подговорить нескольких конгрессменов от их партии поймать где-нибудь в не особенно людном месте вице-президента Банча, обвинить в том, что из-за него все эти беды в Америке, и предложить уйти в отставку. У Банча слабое здоровье – пусть нажмут на это.