* * *
НИЖНИЙ НОВГОРОД. «НИЖЕГОРОДСКАЯ ВЕРФЬ СОРМОВО» . 15 мая 1749 года.
Верфь меня приятно удивила. Отчёты отчётами, но, когда видишь самостоятельно, своими глазами, всё как-то иначе. Нижегородский завод паровых машин запустил уже на поток производство котлов. И не только для пароходов. Верфи имеют в постройке пять пароходов. Ещё два бегают по Волге и проходят ходовые испытания, перед сдачей заказчику — «Волжско-Камскому буксирному и завозному пароходству на паях». Пока плановая мощность верфи — двенадцать пароходов в год. Плюс сам завод котлы производит. И для насосов, и для береговых тягловых тягачей, для буксиров, и для самих цехов, там тоже нужны мощные машины.
А ещё мы тут производим тягачи наземные и паровые экскаваторы. Мелкая серия пока, но серия. Паровые тракторы и грузовики ещё планируем. Пока с трансмиссией проблемы. Метал хороший нужен. За ним на Урал и еду.
Даже возникает соблазн таки создать некий кластер. Вертикально интегрированную компанию, по образцу моего «Горно-Промышленного общества на паях 'Урал-Металл». Но, тогда тут нужно выстраивать всю цепочку — начиная от образования и подготовки кадров, до добычи полезных ископаемых и ресурсов для дальнейшей переработки.
Да, придётся выстраивать. На «Урал-Металл», конечно, опора, но, длинное плечо получается. Надо тут искать варианты. И металл, и топливо.
Сегодня я тут «дикарём». Без официоза. Отказался от сопровождающих. Истребовал какого-то толкового пацана в сопровождающие. Чтоб и пояснить мог где что, и заблудиться не дал.
Толковый малый оказался. И язык подвешен, и мысли дельные. Сначала жался перед авторитетом Цесаревича, но, я его разговорил, так что через четверть часа он уже болтал без умолку. И о верфи, и о жизни, и о мечтах своих.
А мечты были у него.
— Как звать-то тебя?
Тот почему-то шмыгнул носом.
— Ванька. Иван.
— А по батюшке?
Он окончательно смутился.
— Петра сын.
— Пётр? Хорошее имя. И Иван — хорошее. А есть ли, Иван Петрович, у тебя фамилия?
Кивок.
— Есть. Отчего же не быть. Кулибины мы.
Я даже крякнул. Так наверно крякает уставший старатель, который зол и голоден, промочил ноги, перебираясь через бурный ручей, который проклял всё на свете, поймав вдруг краем зрения блеск золотого самородка в отвалах грязи и щебня… На Урале-то я таких самородков немало помнил. Но, их там и без меня научат или скоро стали бы учить. А вот этот брильянт я как-то из головы упустил. А скольких ещё имен история не сохранила? Но, теперь здесь я, и шанс у них оставить свой след в истории тоже.
Проект моста через Неву И. П. Кулибина (1776)
* * *
* * *
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ АВТОРСКИЕ:
СЕРИЮ «МИРЫ НОВОГО МИХАИЛА» — https://author.today/work/1
ЦИКЛ «СВЕТЛЕЙШИЙ» — https://author.today/work/329568
РОМАН «ЭРА ВЕЧНОСТИ. ГРААЛЬ» — https://author.today/work/310989
* * *
Дружественная взаимная реклама с коллегами по перу:
Наши современники, попав со съемочной площадки 2024-го в предреволюционный Севастополь 1916-го, не желая того, оказываются вовлеченными в схватку погибающих империй.
Автор знакомит читателей с реальными героями и событиями Отечественной истории начала ХХ века. Никаких фантазий — всё так и было. https://author.today/work/450563
* * *
1682 г. Вокруг произвол и беззаконие. Стрелецкий бунт? Не можешь предотвратить — возглавь! Но на своих условиях. Лично воспитаю Петра — или погибну снова
https://author.today/reader/475541/4451330
Глава 8
Чугунный хлеб Урала
* * *
МОСКВА. КАДАШЁВСКАЯ СЛОБОДА. 26 июня 1749 года.
Нестройный скоп подгоняемых штыками людей нехотя втянулся на площадь пред правлением фабрики.
— Стоять! — гаркнул капитан Павлов, — господин купец, принимай своих работников!
Члены товарищества и конторские уже высыпали на крыльцо Правления.
Болотин скривил улыбку. Долго же вояки его людей собирали.
— Пошто стали, как не родные? — приветствовал толпу купец, — Быстро к станам!
Кирилл Вонифатьевич был зол. Нет не зол. Он едва сдерживал в себе бешенство. Его фабрика. Его с компаньонами суконный завод уже третью неделю стоял. Четырнадцатого числа ещё разбрелись работнички и городской полицмейстер с Бутырским полком этих лодырей собирал. И то, если бы не стали мутить они других на бунт, чем испугали Государыню на богомолье, так бы как в тридцать седьмом годе до осени бы отлавливали прогульщиков. Они его люди! Их прошлая Государыня Анна Иоанновна окончательно к его фабрике приписала! А они презрели на Её Указ негодники! Ну, он им задаст!
Работники стояли, сгрудившись и идти в цеха не спешили.
Кто-то из надзирателей подбежав к толпе попытался на ткачей кричать. Но, отскочил, унюхав рабочий кулак у своей сопатки.
— Стреляй, капитан! Стреляй! — взвизгнул лизоблюд.
У Иоасафа Батурина аж душа от такого кровью обливалась! Кабалят свободных людей купчины смердящие! А что он, поручик Бутырского полка, сделать может? И так уже раз был за справедливость разжалован в солдаты. И против капитана сейчас не пойдёшь. Эх, что же вы не встали в апреле, суконщики? Пока здесь Цесаревич был. Можно бы было… Он бы не потерпел такого! Правду говорят люди — справедлив Цесаревич! За народ ратует!
— Кончай бесчинствовать! Толкай прикладами! В палаты, сукиных детей! За-го-няй!
Солдаты нехотя приступили к толпе и стали теснить её к суконным цехам.
Батурин уже выделил для себя заводил и приступил к одному из отстающих близко шепнул на ухо.
— Терентий, — имя суконщика поручик уже слышал, и знал, что оно подкупает собеседника, — письмо новое напишите, я Цесаревичу передам. На него, на Освободителя, одна у нас надежда.
Кряжистый работник на служилого зыркнул. Узнал он в Батурине доброго охранщика. Кивнул. Прибавив шаг, чтобы сговора не прознали, к своим пошагал.
Батурин тоже подбодрил свой взвод. Входить они в цеха не стали. Там пусть заводчики сами горбатиться ткачей заставляют. Их же дело солдатское — снаружи стоять. Чтоб снова не разбрелись работники.
«Что же, может всё и к лучшему? — поручик старался думать спокойно, — пока Петр вернётся можно хорошо всё подготовить, суконщиков придержать до нужного часа, верных товарищей, да удалых людей по посадам через знакомцев по ссылке сыскать»
— Отольются кошке мышкины слёзки, — пробубнил Иоасаф, и тут же зыркнул по лицам своих солдат. Вроде глядят с пониманием.
«Здесь же вроде какой-то англичанин крутился? — припомнил Батурин, — нам ещё его имя чудное называл, на Ка… о, Каванах! Найти бы этого Кана…вина, он бы мог и денег на такое доброе дело дать!»
План у Батурина уже в целом вызрел. Сейчас главное на глаза попасть Цесаревичу. Потом ему дело обсказать. А там уж дело верное! Кончится опала Иосафа! Будет он за усердие своё при больших чинах!
* * *
