Хроники тридцатилетней войны (СИ) - Васильев Николай Федорович

В Новаре подобрать несколько кандидатов в дожи (числом пять) не составило труда, поскольку здесь жило не более десяти знатных итальянских семейств. Не то в Милане, где таких семейств было уже под сотню. С кого начать?

- Надо идти к архиепископу, - предложил Алекс.

- Что?! Я, кальвинист, должен идти к идолопоклоннику?

- Какой ты уже кальвинист, Кристиан? Грехами обвешан как елка шишками, да и в церковь почти не заглядываешь....

- Не заглядываю потому, что с тобой связался, ярым безбожником!

- А ты вообрази себя не безбожником, а богоискателем, отрицающим существующие конфессии по причине их явного несовершенства. Но надежда в тебе еще живет....

- С кем я о Боге разговариваю!

- Короче, Крис, кардинал Федерико Борромео - самый авторитетный среди миланских аристократов. Поладим с ним - приструним и других.

- Ладно, иду в собор....

Резиденция архиепископа Миланского находилась в тыловой части готического Дуоме и более походила на кабинет министра, а не религиозного деятеля. Впрочем, Борромео принял нынешнего правителя города в традиционном кардинальском одеянии: красной мантии до пола и такой же шапочке. Войдя в кабинет, где кроме кардинала (лет под 60, высокого седоволосого, осанистого) присутствовал еще молодой человек в темной рясе, Кристиан сдержанно поклонился, но к руке, протянутой для традиционного поцелуя, не подошел.

- Для чего правителю Милана понадобилась аудиенция у служителя католической церкви? - спросил цепко кардинал.

- Я скажу Вам об этом, монсиньор, после того как мы действительно окажемся наедине, - скупо ответил фон Анхальт и сел в кресло в ответ на молчаливое приглашение.

Кардинал кивнул молодцу, и тот выскользнул в дверь, ведущую во внутренние покои.

- Надеюсь, он не будет подслушивать? - спросил Кристиан. - Наша беседа может повернуться так, что Вам, защищая себя, придется наушника утопить или удавить.

Потом чуть улыбнулся, смягчая угрозу, и продолжил:

- Из курса истории мне помнится, что жители Милана до испанской оккупации и до узурпации власти герцогами Торриани, Висконти и Сфорца имели самоуправление - подобное тому, что имеется сейчас в Венецианской республике. Это так?

- Было такое время в истории Милана, - подтвердил кардинал. - Но с той коммуны прошло около 400 лет. К тому же самоуправление привело к войне гвельфов против гиббелинов. И только герцоги смогли обуздать народные массы.

- Власть герцога над Миланом была бы сейчас уместна, но только итальянского герцога. Иначе миланцы, да и неаполитанцы с сицилийцами совсем испанизируются - вплоть до забвения своего языка.

- Мы, итальянские служители церкви, не дадим этого сделать, - веско сказал кардинал.

- Позволю напомнить Вам, что в Италии раньше жили римляне, говорившие на латинском языке. Вы, служители церкви, упорно его поддерживаете (слава вам!), только современные итальянцы говорят по-другому. Но еще более разительный пример представляет Египет, жители которого говорят и пишут исключительно на языке своих завоевателей, арабов. А ведь когда-то они писали иероглифами и говорили на своем, ныне забытом языке....

- Откуда у Вас эти сведения, про Египет?

- О его великой истории писали греки Геродот и Аристотель, а также римляне Страбон и Плиний. И есть много упоминаний в Ветхом завете. Что же касается экспансии Испании, то совсем недавно она поглотила обширную Португальскую империю и пытается испанизировать ее жителей. А здесь, в Милане, вы разве не ощутили ее давления?

- Нам удавалось жить мирно, - кисловато сказал архиепископ.

- То есть испанцы не заселяли постепенно Милан и не забирали себе важные чиновничьи должности?

- Их здесь живет не так много, - с той же миной ответил кардинал. - Правда, должности они почти все прибрали и доход с них имели немалый.

- И значительную часть налогов с итальянских крестьян и ремесленников губернатор отправлял в Испанию?

- Да.

- Тогда это похоже на мирную жизнь овец и пастухов, которые их доят, стригут, пользуют, коли охота, и затем колют на мясо. И долго вы собирались так жить? Не отвечайте, это вопрос риторический. Но могу пообещать: сейчас у вас появился шанс взять власть в стране в свои, итальянские руки. Я этому буду всемерно способствовать. Дело за малым: найти энергичных и умелых патриотов, которые будут обеспечивать процветание всех слоев миланского общества и защищать его от внешних посягательств. И мне кажется, что именно Вы, монсиньор, знаете таких людей.

Кардинал поднял голову и впервые посмотрел в глаза собеседника открыто. Удовлетворившись увиденным, он спросил:

- Востра синьориа (Ваше сиятельство), принципе фон Анхальт! Но как долго Вы лично намереваетесь пробыть в Милане?

- Вероятно, эту зиму и часть весны - до разворачивания военных действий в Пьемонте. Но я привык действовать быстро и потому считаю, что это большой срок. За это время гарантирую, что подготовлю из миланских добровольцев достаточно умелых солдат. Было бы желание у них, а главное у вас, нобилей.

- Хорошо, я начну переговоры с нужными людьми, - пообещал Федерико Борромео. - Но все мы будем ждать создания дееспособной армии Милана. Будет надежная защита - появится и желание к самоорганизации. В самом деле, чем венецианцы лучше нас?

Глава сорок первая. Полуэффективные инициативы

В начале декабря 1623 г обильные дожди вызвали мощный паводок в верховьях р. По, который вынудил испано-генуэзские войска прекратить осаду Турина: как осаждать, если прерван подвоз боеприпасов и продовольствия, а все поля и траншеи вокруг города затопило? А в конце декабря Ломбардию стал засыпать снег. Сначала он за день стаивал, но за ночь вновь накапливался, выхолаживая землю и воздух и, в конце концов, образовал сплошной покров. В Милане замерзли каналы, по льду которых стали кататься на чем попало предприимчивые мальчишки. Итальянские добровольцы, заселившие казармы испанских солдат, с утра занимались расчисткой от снега учебного плаца, а потом по командам богемских унтеров начинали бегать по нему, ходить вприсядку "гусиным шагом", растягиваться, бороться и т.д., а после обеда осваивать холодное и огнестрельное оружие. Алекс предусмотрительно предложил не давать им модифицированных мушкетов и соответствующих пуль, а обходиться колесцовыми, но учить по прусской методе 18 века, благодаря которой скорострельность достигала 5 выстрелов в минуту (с применением бумажных патронов, воронкообразных запальных отверстий, железных шомполов и, конечно, четких однообразных команд по заряжанию ружей). Ну, пять не пять, но 3-4 выстрела в минуту у итальянцев стало получаться. К этим ружьям были приделаны держатели для штыков, благодаря чему мушкетеры могли противостоять в рукопашной схватке пикинерам да и от кавалерийской атаки отбиться. Впрочем, пикинеры в каждом батальоне остались в соотношении 1:4 - штык все-таки не пика, коротковат для первого столкновения.

Кавалеристов готовили по методам, принятым в богемской армии, причем тоже ввели вместо общепринятых рейтар драгун. Миланские оружейники как всегда оказались на высоте и выковали для кирасир отличные бригантины, шлемы и сбалансированные палаши. Кондиционных коней для кирасир искали по всем поместьям и сумели-таки набрать на два полка. Рысаков для гусар набралось на полк - ну и достаточно. Драгун тоже набрали один полк, хотя для них проблема с конями не стояла. В кавалеристы охотно шли и дворяне и купеческие дети. Теперь они рьяно рыхлили снег в окрестностях города, отрабатывая управление конями и маневрирование строем. А драгуны еще и меткую (по возможности) стрельбу.

Впрочем, Кристиан непосредственно с новобранцами не занимался (наладил процесс и ладно), уделяя больше времени контактам с местной знатью. Однажды при очередном посещении палаццо Борромео, где жил новоявленный полковник итальянских кирасиров Джулио Чезаре Борромео со своей женой Джованной Чези (герцогиней ди Чери) и тремя малыми детьми, он увидел в их обществе симпатичного темноволосого дворянина лет сорока, которого Джованна представила своим кузеном Федерико, приехавшим из Рима погостить.