Январский гром (СИ) - Романов Герман Иванович

— Что вы конкретно предлагаете, товарищ Кулик — у меня здесь товарищи, и мы обсудим ваши соображения, и если они необходимы, то примем все нужные меры немедленно.

— Предлагаю не доводить стрелковые дивизии, да и вообще любые части и соединения на фронте до «обескровливания». Тогда они отводятся на переформирование и надолго выбывают из боевой деятельности. Для немедленного восполнения потерь придать каждой из дивизий два нештатных батальона, а не один — к учебному необходимо добавить еще запасной, в который будут постоянно принимать маршевое пополнение. Оба этих батальона будут находиться в ближайших тылах, лучше фронтовых, и в штатный состав дивизии не входить. Это позволит иметь в них до двух тысяч бойцов и командиров переменного и постоянного состава, которые по мере надобности будут направляться для восполнения потерь в полках дивизии, и немедленно принимать новое пополнение из запасных полков.

— Вполне разумно, считайте, что ваше предложение принято. Докладывайте дальше, мы вас внимательно слушаем.

— Необходимо учитывать гражданские специальности призванных в ряды Красной армии, и использовать их на военных должностях с учетом именно профессиональных знаний, навыка и опыта. Ни в коем случае не стоит химика-технолога или сварщика, не говоря про студентов инженерных специальностей использовать в окопах в качестве рядового бойца с винтовкой. У себя на фронте я подобную практику изжил, отправляю людей на военные заводы, а вот с прибывающим пополнением такое сплошь и рядом происходит, мы вынуждены ввести «фильтрацию». Кроме того, необходимо отправлять излечившихся в госпиталях раненых бойцов и командиров в их прежние части, а не в запасные полки.

— Это недоработки товарища Щаденко, и мы укажем ему на этот недостаток, который нужно исправить незамедлительно — мы ведь отдавали распоряжение на этот счет. Пусть маршал Ворошилов и нарком внутренних дел возьмут призыв под свой контроль, но выздоровевшие красноармейцы нужны для формирования новых частей и соединений.

— Простите, товарищ Сталин, но я думаю, следует усиливать проверенные в боях дивизии и полки, а не создавать новые формирования, которые не скоро втянутся в боевую работу будучи «сырыми», и будут только нести зря напрасные потери. Три с половиной сотни стрелковых дивизий вполне достаточно не только для насыщения фронта, но и для войск внутренних округов и Дальнего Востока. Если их рационально использовать в боевых действиях, не допуская в первую очередь «излишних потерь», то и отводить в тыл на переформирование не придется. А с немного усиленным штатом наши дивизии и корпуса вполне могут противостоять неприятелю, что показали бои под Ленинградом. Нужно только немного пересмотреть штаты с учетом выпуска нового вооружения, привести их к реальному положению дел.

В трубке воцарилось молчание, Сталин взял паузу, осмысливая предложение за привычным делом — набивая и раскуривая трубку. Кулик только утирал выступивший пот платком, хотя в кабинете было прохладно — все же начался февраль, и Смольный хоть и отапливали, но в режиме экономии, на который давно перешел весь город.

— Хорошо, — раздался голос Верховного главнокомандующего. — Тогда отправьте свои соображению маршалу Шапошникову, Ставка их рассмотрит. Надеюсь, что вы не ошибаетесь, товарищ Кулик.

— Надо усиливать полки, товарищ Сталин, — особенно в артиллерии, авиации и танковых войсках. Не стоит прибегать к «измельчанию» — слабая по количественному составу часть нанесет противнику гораздо меньший ущерб. Лучше иметь в боевой линии восемь сильных полков, допустим в сорок истребителей, чем десять слабых, где нет и тридцати самолетов.

— Если вы именно так ставите вопрос, то мы согласны с вашей точкой зрения, товарищ Кулик. Вся проблема в том, что у нас сейчас нет такого количества самолетов и танков, мы их не производим в нужных для фронта количествах. Но мы подумаем над вашим предложением.

Снова наступила пауза — Сталин высказался на этот счет, и это хорошо. Если бы отверг предложение сходу, то новые формирования продолжали бы создаваться в ущерб действующим дивизиям — ведь им нужно много вооружения, а потому идет автоматическое уменьшение поставок на фронт. А тут предельно четко — если воюющие соединения пополнять на месте, то не потребуется «новых» дивизий, и не будут на них отвлекаться материальные и людские ресурсы. И Верховный главнокомандующий, судя по голосу, эту дилемму понял, и пусть не одобрил сразу, но не отверг и принял к сведению. А ведь по этому пути РККА и пошла, но ближе к концу войны, когда уже было потеряно слишком многое…

Самолеты ПС-84, позже названные ЛИ-2, производились на основе знаменитого американского «дугласа», надежной и отличной по тому времени машины. Но «отечественные образцы» отличались от него в худшую сторону, отчего их ехидно именовали «дугласята». Выпустили немного — к началу 1942 года всего три сотни самолетов (за остальные три с половиной года почти две тысячи), которые использовались интенсивно, особенно в военно-транспортной авиации. И в отличие от противника, и тем более от англо-американских союзников, ВВС РККА не имели достаточного числа транспортных самолетов, в результате чего с самого начала эффективность действий воздушно-десантных войск становилась крайне сомнительной…

Глава 40

— Товарищ вице-адмирал, 84-я дивизия перебралась через пролив — сопротивление противника слабое. Огонь неприятельских батарей подавлен. Полки наступают на Гапсаль, авангардный батальон 3-й бригады морской пехоты вышел к железной дороге!

— Отлично, пусть идут вперед — на Таллинн!

Командующий Передовой базой Балтийского флота вице-адмирал Дрозд находился в взвинченном состоянии — последний месяц бойцы и моряки находились в возбужденном состоянии. Еще бы — Красная армия успешно наступала под Москвой, у неприятеля отбиты важнейшие города орел, Брянск, Вязьма. Войска маршала Кулика опрокинули немцев по Ленинградом, теснят их к Луге, освобожден Новгород, бои идут у Кингисеппа. И на югк дела неплохо пошли — обратно отбит у неприятеля Ростов на Дону, высажен десант в Феодосии и освобождена Керчь, немцев теснят к Перекопу, а черноморцы захватили еще несколько прибрежных городов — Евпаторию, Ялту, Судак. Понятное дело, что от таких новостей ум за разум заходил — все рвались в бой, особенно моряки из ОЛС и морская пехота.

К переходу через замершие проливы на материк готовились, и в то же время ожидали, что немцы сами начнут штурм островов в ближайшее время — у них для этого был сосредоточен 26-й армейский корпус с двумя пехотными дивизиями и силами поддержки, включая несколько карательных батальонов, набранных из местных эстонцев. Но стоило начаться наступлению под Ленинградом, как немцы стали забирать войска отсюда — ушла целая дивизия, 217-я, вместо нее позиции напротив Вормса стали занимать охранный полк и эстонцы. И вот теперь стало ясно — штурма не будет, наоборот, противник сам опасается активных действий со стороны моонзундцев. А на то опасения не были напрасными — на Вормсе и Мооне сейчас были собраны две группировки, в каждой по стрелковой дивизии и бригаде морской пехоты. Кроме того, с острова Осмуссаар должны были начать переход по льду три батальона 3-й стрелковой бригады БОБРа, сформированные из прибывших на ледоколах в декабре с Ханко красноармейцев. На Даго и Эзеле имелись в резерве 1-я и 2-я бригады БОБРа, занимавшие противодесантную оборону с моря. Но теперь их можно бросить в бой — немцы высаживать десант со стороны Балтийского моря не смогут, сейчас им не семнадцатый год, когда их кайзерлихмарине владычествовал в здешних водах. Бухты частью «подернулись» льдом, а высадке помешают береговые батареи, одна из которых имеет четыре 180 мм орудия, и подводные лодки…

— Ракеты, товарищ адмирал, зеленые ракеты!

В бинокль с пристани Куйвасту были хорошо видны маленькие, но очень яркие зеленые «шарики», взлетевшие в небо. Дрозд насчитал полдесятка, что означало одно — передовые батальоны 4-й бригады морской пехоты ворвались в Виртсу, или Вердер как именовали захолустный городок на острове перед революцией. Моряков отправили первым эшелоном, воспользовавшись снегопадом — противник не подозревал о наступлении, пока моряки не подошли к берегу, ловко передвигаясь в белых маскхалатах. По ним стали стрелять из пулеметов, но тут же заговорила стянутая на Моон артиллерия — пушки и гаубицы ставили чуть ли не на урезе берега, чтобы хоть немного увеличить дальность стрельбы и добивать хотя бы до дамбы. А дальше могли стрелять только береговые пушки — вся пять 130 мм и 100 мм батарей, немедленно открыли беглый огонь. Еще три батареи открыли огонь по Хаапсалу, поддерживая наступление «северной группы». И сейчас в бинокль были хорошо видны сполохи разрывов — моряки снарядов не жалели, прекрасно понимая, что только интенсивным огнем по заранее выявленным вражеским батареям можно заставить замолчать германскую артиллерию. Хорошо, что снегопад прекратился и с рассвета авиация Балтийского флота начнет наносить бомбардировочно-штурмовые удары — на Эзеле около сотни бомбардировщиков, примерно две пятых от их численности новые СУ-2, остальные ДБ-3ф минно-торпедного авиаполка и «пешки». А вот для предотвращения воздушных ударов по перешедшим проливы красноармейцам, будут подняты все истребители. В трех авиаполках и двух отдельных эскадрильях чуть больше сотни самолетов, включая десяток новейших И-185, перелетевших недавно на Эзель. Так что люфтваффе будет, кому встретить, в последний месяц немцы совершенно не появлялись в небе над островами, вся их авиация сейчас действовала исключительно под Ленинградом…