Ваше благородие (СИ) - Северюхин Олег Васильевич

Всё это я рассказал МН. Я получал как прапорщик по должности семьсот двадцать рублей в год. Шесть сот рублей оклад, добавочные сто двадцать. В месяц выходило по шестьдесят рублей. В должности и вообще в армии я нахожусь менее года. Где взять деньги, чтобы мы могли пожениться? Собственно говоря, я ей обязан всем. А кроме того, она такая женщина, в которую невозможно не влюбиться, так что нужно думать над тем, где взять реверс.

МН сказала, что отец ей завещал хранимые на чёрный день деньги и их должно хватить, чтобы создать банковский реверс.

— Ну да, — возразил я, — ты даёшь мне деньги, я кладу их в банк, а что я о себе подумаю, как о мужчине, не способном содержать семью ты подумала? Начнём не так. Сначала я открою себе банковский счёт, а потом будет ясно, что и как. Я и так не плачу тебе за квартиру, хотя официально проживаю у тебя квартирантом.

— Давай не будем о деньгах, — сказала МН, — деньги всегда вбивают клинья в отношения людей, и я не хочу, чтобы деньги нас разлучили. Ты же приносишь деньги и отдаёшь их мне. Какие тут могут быть счёты?

Она права. Я сначала всё выясню, а потом приступим к действиям.

День шёл за днём и настало время экзамена у МН. Она хирургическая сестра с образованием и опытом, а специализированные курсы дают врачебную квалификацию. Я не сильно разбираюсь во врачебных квалификациях, но она должна получить категорию младшего врача. Упорство, моя помощь и поддержка помогли.

Вручение МН диплома совпали с вручением мне указа о производстве меня в поручики с причислением к армейской пехоте, в поручики, о чём настоятельно просил генерал-губернатор Степного края генерал Надаров в прошении о производстве. Это было нечто. Моя должность, награды, ходатайство жандармского управления и вот, представьте себе — поручик!

И снова кабинет генерала Надарова. И снова там генерал-лейтенант Медведев и подполковник Скульдицкий.

— Иди, молодец, сюда, — сказал генерал, — посмотрю я на тебя, какой ты стал. Если так пойдёт, то ещё при нашей жизни в военные министры выйдешь, нас, стариков, песочить будешь. Сперанский, подойдите сюда, — позвал генерал своего адъютанта, — помоги нам погоны новые надеть.

Погоны надеваются очень просто. Пуговица на шнурке. Развязывается узелок, снимается пуговица и погон уже снят. Надевается точно так же. В обратном порядке надевается новый погон, в отверстие продевается шнурок с пуговицей, шнурок продевается в отверстия на кителе, шнурок завязывается и всё готово.

Приятно получать золотые погоны. Когда я в первый получил золотые погоны, то я как лошадь постоянно осматривал их, не поворачивая головы.

— А вот это ещё подтверждение вашего офицерского состояния, — сказал генерал-губернатор и вручил мне эполеты с тремя звёздочками.

— Служу Царю и Отечеству! — сказал я.

— Не посрами нас, сынок, — напутствовал меня генерал Надаров.

Вышедший вслед за мной подполковник Скульдицкий сказал, что по приватным данным, за моё производство в поручики перед царём ходатайствовал и сам святой старец Григорий Ефимович Распутин.

— Вы-то откуда старца знаете? — недоумевал жандарм.

— Да как-то так, познакомились на съезжей в полицейском участке, — рассказал я, — он был арестован по хлыстовскому делу в прошлом году. Поговорили с ним малость, дал ему внушение, чтобы не охальничал, но я не говорил, кто я такой, вот что удивительно.

— Да уж, — согласился Скульдицкий, — тут без Божьего промысла не обошлось. Только вы не зазнавайтесь и, если что, помогите жандармскому отделению одолеть революционную заразу.

— Если сами не будете плодить революционеров, то помогу, — пообещал я.

Прямо из генерал-губернаторства я поехал на извозчике на вокзал, чтобы встретить МН, возвращающуюся из Тобольска после сдачи экзаменов.

Сначала МН пыталась обойти меня на перроне стороной, выглядывая, вероятно, меня, но не находя взглядом.

— Сударыня, — остановил я её, — это же я вас встречаю.

Если бы не условности, то МН бросилась бы ко мне на шею и повисла на ней, сообщая об успешной сдаче экзаменов.

Взяв чинно меня под руку, она степенно пошла по перрону, неся в правой руке коричневый медицинский саквояж.

Глава 36

На извозчике мы приехали домой и тут дали себе волю нашим чувствам.

— Поздравляю нового младшего врача, — сказал я и поцеловал МН.

— Поздравляю господина поручика, — сказала МН и поцеловала меня.

Я читал её диплом, а она гладила мои эполеты. Очень хорошо, когда хорошие события совершаются сравнительно часто. Если они не совершаются сами, то их нужно совершать самим. Допустим, принести любимой женщине кофе или чай в постель. Устроить праздник и повести свою даму в ресторан или в театр.

Моя рота и офицеры корпуса были в изумлении. Был зауряд-прапорщик с одной одинокой звёздочкой на офицерском галуне вдоль офицерского погона, и вдруг стал поручиком с тремя серебряными звёздочками на золотом с красным кантом погоне с одним красным просветом.

Рота меня поздравила и вообще задрала нос, типа, смотрите, какой у нас командир.

Представился заместителю директора корпуса по строевой и учебной части. Зашёл к капитану Демину, подполковнику Шмидту в кадровое отделение.

У Карла Ивановича я поинтересовался, как быстрее собрать реверс молодому офицеру.

— Скажу вам по секрету, — сказал подполковник Шмидт, — наверху прорабатывается вопрос об отмене реверса вообще и о представлении офицерскому собранию права определять пристойность женитьбы офицера. Так что, мой вам совет — подождите немного, если нет никаких форс-мажорных обстоятельств, то ваша женитьба не будет такой уж обременительной, кроме того ваше жалование на должности командира роты увеличится до тысячи рублей в год. Кстати, вы когда собираетесь посетить Офицерское собрание?

— Не знаю, господин подполковник, я всё-таки из нижних чинов и не хочу попасть в неловкое положение, когда аристократы откажутся подавать мне руку для приветствия, — сказал я. — Если будет приглашение, то я обязательно приду. Но для получения приглашения кто-то должен рекомендовать меня, стать поручителем.

— Вообще-то вы правы, — сказал Карл Иванович. — До полного демократизма в офицерском обществе пока далеко. Я при случае намекну Александру Ардалионовичу, он обязательный член Окружного офицерского собрания и к вам явно благоволит.

Диплом МН и мои погоны "обмывали" в ресторации "Иртыш" в прежнем составе.

ИП сетовал на то, что МН могут перевести в другую больницу как дипломированного врача, а он так привык, что она постоянно ассистирует ему.

— Буду просить, чтобы её оставили в нашей больнице младшим врачом, — сказал ИП, — хотя не всю же жизнь она будет в этой должности. Да и вы, господин поручик, тоже долго не задержитесь на одном месте. Вы так стремительно растёте, что через год-два уедете в Николаевскую военную академию и будете потом генералом, забыв наши весёлые посиделки в этой ресторации.

— Нет, друзья, — сказал я, — пока я никуда не собираюсь. Но на будущий год мы обвенчаемся с МН и будем жить здесь. Сами понимаете, что я сейчас стал человеком подневольным и мне нужно копить реверс для женитьбы.

— А мы женились без всякого реверса, — сказала жена Иванова-третьего.

— Э, матушка, — сказал её супруг, — армейский офицер это не полицейский или медицинский чиновник. У них всё по-особому.

Дома МН сказала, что мы сейчас будем заниматься земляными работами и принесла мне какие-то старые вещи, чтобы я их надел.

Я спустился в погреб и по команде МН стал осторожно копать землю при помощи полового ножа (это такой массивный тупой кованый нож, которым хозяйки выскребали дощатый пол во время мытья, делая половицы прямо белоснежно чистым) в северной части погреба. На глубине примерно в тридцать сантиметров нож натолкнулся на что-то твёрдое. Осторожно обкопав это что-то твёрдое, я достал небольшой, но тяжёлый глиняный горшок, крыночку, завязанную просмолённой бумагой.