Почти Целитель. Часть Восьмая (СИ) - Восточный Ставр

Но сегодня пациентам клиники повезло, ибо их почтил своим присутствием граф Лудильщиков лично (хотя, конечно, про своё везение они даже не узнали, ибо были уверенны, что Иван бывает здесь ежедневно).

Вот и ещё четыре часа пролетели как один миг. Если пациентом была женщина, то визит следующим образом складывался: 10–15 минут на обсуждение, что и как у мадам «подтянуть» (на самом деле все уже заранее согласовано целителями на первых приёмах и в карту записано подробнейшим образом), после — работа на несколько минут. И ещё целый час «презентации результатов» в Зеркальной комнате. Но это уже без Вани, для восторженных охов и ахов специальные сотрудницы наняты.

Если же пациентом был мужчина, сперва шло окончательное утверждение «внедряемой звериной части» (для этого дела существовал подробный каталог с указанием поднятия характеристик и свойств «имплантов»), далее — непродолжительный дружеский трёп об охоте, войне, женщинах и политике. За это время Иван производил индивидуальную подгонку, после — пара минут на само внедрение, ещё пять минут «мужской» болтовни, после которой пациент направлялся в сторону специально подготовленного полигона опробовать новые способности.

Казалось бы, Лудильщиков мог свести к минимуму все разговоры, пропуская через себя в три, в четыре раза больше пациентов. Вот только помимо выполнения обязанностей перед Великим Князем, работа в клинике позволяла налаживать бесчисленное количество связей, что невозможно было бы сделать, не уделив каждому высокому гостю толику своего времени и внимания. Но даже не будь этой пользы, сегодня Иван вышел из клиники полностью довольным собой и в прекрасном настроении. Сегодня разговоры о войнах и охотах, кокетливая стрельба глазками хорошеющих прямо под его руками матрон вовсе Ваню не раздражали, а напротив — веселили! К тому же во время работы над предпоследним пациентом перед его глазами высветилось: «Характеристика Дух увеличена на 1», чего с ним уже давненько не случалось.

— Вот что значит — работа с правильным настроем! — довольно потянулся Иван и двинулся дальше нести красоту и магию в массы.

Закончив с клиентами, Иван вышел на крыльцо своей клиники. Вечерело. Солнце приступило к покраске не по-осеннему ясного небосвода в алые и багровые тона. Очередной раз мелькнула мысль: а не махнуть ли в Монако, прогуляться с Натальей? Дальнейшая цепочка ассоциаций, однако, попыталась настроение ему испортить, так что Лудильщиков решительно замотал головой и спустился с крыльца. Он ещё в Сарапуле не все дела закончил, да и гулять можно не только по столицам. Так почему бы ему не пройтись по родному городу, да не посмотреть, наконец, что же в нём за последние годы изменилось? К тому же, напомнил себе Ваня, подобные одиночные прогулки помогают ему собраться с мыслями, принять правильное решение и осознать в себе что-то новое…

Сейчас же, шагая по знакомым улицам, Иван сравнивал то, что перед глазами являлось, с тем, что в его детских воспоминаниях сохранилось, и был вынужден признать, что город изменился преизрядно. И далеко не за всеми, но за многими изменениями явно торчали чьи-то «длинные целительские уши».

Роскошных особняков, да и просто добротных домов в центре стало больше. И вроде бы, какое отношение чужая недвижимость к графу Лудильщикову имеет? Да вот только добрая половина «новостроя» сдавалась в наём именно посетителям Ваниной клиники, тем, кто в гостинице проживать не хотели. А про эту улицу Башенин рассказывал, что на ней все старые избы были разобраны, а на их месте приезжими из Санкт-Петербурга, Москвы, Нижнего и других городов уютные особняки простроены. Ваня фыркнул. Не могли же высокородные дамы и господа ютиться в провинции без привычного комфорта? А на этой улице те, кто пошустрей да похитрей, новые доходные дома выстроили, чтоб сдавать их тем гостям столицы, которые особых претензий к проживанию не имеют. Лудильщиков припомнил, что не далече как утром, находил в Родионовой папке запись о строительстве двух домов на указанной улице. Ответственными значились носители итальянских имён, которые он некогда через Ватикан оформлял на своих ребятишек.

За недвижимостью потянулась сфера услуг. Гостям города, приёма в клинике ожидающим, надо как-то себя развлекать, не правда ли? Стали открываться рестораны, новые магазины, появилась первое и единственное на всю губернию казино. А уж когда с подачи Великого Князя в городе был развёрнут армейский гарнизон, приток посетителей во все злачные места города удвоился. А дальше пошло одно за другим. В Ванином имении создавались новые производства, приезжали люди — в городе появились лавки и магазины, чтоб снабжать всем необходимым наполнивших город рабочих, строителей и специалистов самых разных категорий. Кто-то сам решался открыть мануфактуру, а то и вовсе замахнуться на заводик на паях…

В итоге из провинциального захолустья Сарапул всё больше превращался в быстрорастущий промышленно-экономический центр.

Ого! На бульваре нормальные уличные фонари появились! Улицы стали мостить не только в самом центре. Стоило Ивану обратить свое внимание на это эпохальное событие, город вокруг него вдруг вспыхнул множеством огней. Неон, вот как это называется! Год назад Лудильщиков заказал в Монако горящую вывеску и водрузил её над главным входом в клинику. Потом опутал неоновыми нитями фасад особняка в имении и пару других строений… Отец смотрел на эти новшества неодобрительно, однако молчал — решил же идти в ногу со временем. В городе долго привыкали, многие ворчали на слишком яркое непотребство. Ваня посмотрел по сторонам — вывески горели даже на самых маленьких магазинчиках…

Иван замедлил шаг, интересную сцену заприметив. Посреди улицы стоял его зять Осип Витальевич и размахивал руками не хуже ветряной мельницы:

— Выше, выше же! Ее с другой стороны улицы должно быть видно! Вот! И левее! Левей, говорю! Да не заваливай её так, это ж тебе не девка гулящая! — крики перемежались отчаянными стенаниями. — Да что же вы делаете, ироды⁈

Ваня обнаружил, что за созерцанием сияющего великолепия не заметил, как дошёл до лавки, которую уже много лет муж Дуняши держал. Хотя, пардон, если верить здоровенный неоновой вывеске с изображением женского и мужского силуэтов по обе стороны от названия, которую два пьяненьких мужика над входом крепили, это уже не текстильная лавка. Это сарапульский филиал их семейного модного дома…

— Вечер добрый, Осип Витальевич, — поздоровался Иван.

— А? — Осип резко обернулся, сфокусировав взгляд на говорившем. — Это Вы, Иван Федорович? Не знал, что Вы в городе! Рад Вас видеть. Как Ваше здоровье?

— Как всегда прекрасно! Как-никак, а статус обязывает! — усмехнулся Лудильщиков, представ себе сопливого и с хроническим кашлем Высшего Целителя. — Как Дуняша? Как дети?

— Вашими молитвами! Все хорошо. Сейчас как раз от работ перерыв взяла, отдыхает, решила с детишками побыть в нашем столичном доме!

— Это славно! А скажите, Осип Витальевич, не связан ли её внезапный отдых с неким Анджеем Войтовским?

Собеседник переменился в лице и принялся взглядом камни в мостовой пересчитывать

— Вижу, что связан! И когда Вы об этом собирались сообщить мне или моему секретарю?

— Да о чём говорить⁈ Шут он гороховый, а не проблема! Тем более, что (Хвала небесам!) все уже само собой разрешилось…

Про «само собой» Иван решил промолчать, а вот про «разрешилось»…

— Вы правы! Все решилось! Этот… — Лудильщиков попытался подобрать подходящее и при этом цензурное определение, — нестандартно одаренный в аспекте интеллекта субъект подкараулил недавно меня у входа в питерский особняк и попытался пристрелить, дабы отомстить за все унижения и поругания…

На этом моменте Ваня сделал небольшую паузу и укоряюще посмотрел на стоящего перед ним мужчину. Всё же за сестру он сильно переволновался, и будь они не при свидетелях, высказался бы куда как более экспрессивно. А тут приходится довольствовался выразительными взглядами. Хотя… может, впредь быстрее соображать начнёт! Иван мгновенно установил с собеседником ментальную связь и продолжил: «Хорошо, что он ко мне пришел! А если бы он решил у Вашего дома караулить? Если бы ему попался не я, а Дуня? Или гувернантка с детьми? Он ведь с револьвером пришел, причём применить его не постеснялся!»