Сын помещика 4 (СИ) - Семин Никита

— Туда плывем, — махнул я ей рукой. — Ты как? Справишься?

— Да, — выдохнула сестренка.

— Если почувствуешь, что устаешь, не молчи.

И дальше потянулись томительные минуты ожидания. Яхта, несмотря на свои размеры, заворачивала по большой дуге. Видна была неопытность находящейся за рулевым веслом девушки. Нам с Людой тоже пришлось усиленно грести, чтобы оказаться поближе к судну, когда-то завершит маневр. И водичка несмотря на лето здесь была отнюдь не «парным молоком». Зубы от холода застучали у сестры уже через десять минут плавания. Я пока держался — сказались мои утренние обливания.

Но все же мы сумели выйти на пересекающиеся с яхтой курсы. От нас до судна было около тридцати метров. Теперь предстояло самое сложное — как-то зацепиться за борт, когда-то будет проходить мимо. В этот момент я корил сам себя, что не продумал ничего в плане безопасности. Ведь можно было хотя бы банальный спасательный круг приобрести! Правда, повсеместно я их на кораблях не видел, но думаю, просто не присматривался. Тогда с ним у нас с Людой было бы больше времени. Уцепились за круг, и ждали бы, когда сестры спустят парус. А на дрейфующее судно забраться было бы не в пример легче. Но если мы с первого раза не сумеем уцепиться за борт, дальше станет лишь сложнее. Сил, особенно у сестры, уже стало в разы меньше. И с каждой минутой они будут лишь таять.

— Держи меня за руку, — сказал я ей, когда до яхты осталось десять метров.

Одна из Скородубовых легла на палубу яхты в носовой части и протянула руку, чтобы я мог уцепиться. Вот только я уже нацелился на сам борт. Кстати, еще одно мое упущение — отсутствие поручней вдоль борта. Вообще хоть какой-то ограды. Будь она, Люда могла и не упасть в воду. Но за край борта зацепиться можно было — там шла декоративная доска, прикрывающая стык борта с палубой. Вот за нее-то я и собирался схватиться.

Борт возвышался над водой на добрые полметра. Лежащая на носовой части девушка еще «притопила» его сантиметров на пять, поэтому шанс схватиться за судно у меня был.

— Готовься, — предупредил я Люду, а в следующий миг яхта словно «наехала» на нас.

Я смог извернуться и ухватиться за ее борт. В мою руку тут же вцепились женские ладони. Тело дернуло, потащило вслед за ходом судна. Люда изо всех сил держалась за мою руку, и ее дернуло вслед за мной. В итоге получилось, что левой рукой я цепляюсь за борт, а правой тащу за собой сестру. Ту течением прибило к борту яхты и разжать даже одну ладонь, чтобы самой попытаться зацепиться за борт, она боялась.

— Люду затаскивай! — крикнул я пытающейся мне помочь залезть Скородубовой.

Тут яхта еще сильнее накренилась на тот край, за который мы зацепились.

— Все лишние — на противоположный борт! — тут же заорал я. — Иначе яхта перевернется!

Меня услышали. Крен тут же пропал, позволив мне облегченно выдохнуть. Скородубова, сейчас я не понимал, какая именно из сестер, все же перестала хватать меня за руку и переключилась на попытки помочь Люде. Для этого девушке пришлось полностью распластаться на палубе, чтобы дотянуться до моей сестры. Но вот она смогла ухватить ее за руку и подтянула к себе. Люда рефлекторно схватилась за борт, и так получилось, что прижала к нему край платья Скородубовой. Уж очень выразительное у той было декольте. Однако сама девушка не обратила на это никакого внимания, продолжая вытягивать мою сестренку. Одной силой рук у нее это не получалось, вот и пришлось ей подниматься. А Люда все также крепко вцепилась в борт яхты…

— Хреськ… — жалобно затрещала и порвалась ткань платья девушки, оголяя красивое содержимое своего декольте.

К чести Скородубовой она не бросила Люду, проигнорировав возникший казус, и все-таки вытянула мою сестру до конца на палубу.

— Люда, давай сразу в каюту, — скомандовал я ей. — И мальчишек забери, если они еще не там.

Сестра чуть ли не ползком, боясь вновь свалиться в воду, отправилась в нужном направлении. Зато освободившаяся Скородубова повернулась ко мне. Невозмутимо поправив порвавшееся платье, она заявила:

— После увиденного, Роман, ты теперь просто обязан взять меня в жены.

Вот тут-то по ее тону я и понял, что помогала нам Анна. И честно признаться, я этому был рад. Случись такой казус с ее сестрой, та могла от смущения и паники и выпустить руку моей сестренки.

— А ты этого хочешь? — спросил я, подтягиваясь на руках, чтобы перевалиться на палубу.

Анна сделала вид, что задумалась, постукивая пальчиком по губам, а другой рукой придерживая отрез порвавшегося платья. Без такой «поддержки» ее грудь снова бы выскочила наружу всем на обозрение.

— Даже не знаю, — протянула она, поглядывая на меня, и почти без стеснения косясь в сторону моих промокших штанов, что облипали все тело. — Может быть… если уговоришь…

— Я тебе обязан, — признал я. — Если бы не твоя помощь, я мог бы и не справиться.

— Могу просить все, что захочу? — тут же заиграли бесенята в ее глазах.

— В рамках разумного, — кивнул я.

— Хорошо. Я подумаю, — заявила Анна и отправилась в каюту.

Полежав и передохнув, я пошел к рулевому веслу. За ним сидела Анастасия и кидала ревнивые взгляды на сестру, и с тревогой посматривала на меня.

— Ты в порядке? — спросила девушка, когда я подошел.

— Да, спасибо, что помогли. Но сейчас нам уже пора на берег.

Та огорченно вздохнула. Но и правда даже если бы не происшествие, нам уже пора было бы возвращаться. А сейчас — тем более. Заменив девушку и отправив ее в каюту, я мрачно посмотрел в сторону берега. Даже не представляю, как Петр Егорович отреагирует на внешний вид одной из своих дочерей.

Пока дети отправились кататься, старшие члены семьи решили прогуляться вдоль берега. Попутно обсуждали планы на ближайшее будущее.

— Мне скоро выходить снова в море, — делился Петр Егорович, — служба. Пусть Анна с Анастасией уже взрослые, но было бы здорово, если бы они не замыкались в квартире, а могли и в гости иногда наведываться.

Намек был более чем прозрачный, и Скородубов сделал его сознательно, чтобы оценить реакцию Винокуровых.

— У вас славные дочери, — улыбалась Ольга Алексеевна, — я бы с удовольствием продолжила с ними общение.

Сергей Александрович тоже выразил одобрение этой идее, что прибавило настроения офицеру. В свою очередь Сергей Александрович уточнил — неужели сами Скородубовы никогда не приглашают к себе гостей.

— По праздникам я зову своих сослуживцев с их семьями, или мы к ним ходим, — отозвался Петр Егорович. — Но таких в нашем городе не особо много. Специфика нашей службы — многие достойные офицеры родом отнюдь не из Царицына. К себе они меня тоже приглашают, но выбраться в тот же Новгород или Москву не так-то просто.

— Но может, вам стоит попросить о переводе? — покивав сочувственно, спросил Сергей Александрович. — У вас ведь и награды имеются, и чин достаточно высокий.

— И потому у меня есть все шансы сменить Дмитрия Васильевича на посту капитана нашего корабля. Чего не произойдет, вздумай я сделать такое прошение.

Мужчина уважительно покивал, приняв резоны Скородубова. И в глазах Сергея Александровича тот даже вырос. Не простой служака, который плывет по течению, а вполне себе карьерист, способный подумать и о будущем. Да, капитан корабля — должность не такая хлебная, как при штабе или в порту, но тоже открывающая определенные возможности.

Так они и вели беседу, продолжая прощупывать друг друга. Иногда и Ольга Алексеевна вставляла свои «пару копеек», либо заполняя паузу в разговоре, либо отвечая на те вопросы Скородубова, на которые ее муж не мог дать ответа. Конечно это не полноценное сватовство, но «принюхивались» мужчины друг к другу со всем тщанием. Если их дети будут помолвлены, не хотелось бы позже узнать какую-то неприятную тайну о новом родственнике, или открыть потайную сторону характера, что до этого была тщательно спрятана. Сергей Александрович был доволен своим решением предложить Скородубовым остаться. Сегодня вчерашняя история с обвинениями уже выглядела нелепо, как забавный случай.