Толян и его команда (СИ) - Иванов Дмитрий

Во вторник меня уже дернули в другой горком, который КПСС, к Федирко. Мы с ним почти не знакомы, есть шанс познакомиться. Про Федирко вообще мало чего помню. На юбилей к Овечкину у него приехать не получилось, вернулся только во вторник и сразу меня вызвал. Мощный лысоватый дядя за полтинник, — отметил я, зайдя в кабинет. В приёмной меня почти не держали, то ли окно какое в графике первого секретаря крайкома КПСС образовалось, то ли я так ему нужен.

— Ну что, земляк, давай знакомиться, а мы с тобой даже дважды земляки, — дал пожать мне руку-лопату Павел Стефанович. — Я ведь сам из Краснодара, а учился в Ростове в институте железнодорожном, а теперь мы с тобой и в Красноярске вместе трудимся.

— Очень приятно, — нейтрально сказал я.

— Жаль, на сорок лет к Овечкину приехать не получилось, — сказал фактический глава Красноярского края.

Я чуть не ляпнул, мол, главное на сорок дней приехать в случае чего. Сдержался, слушаю.

— Я, кстати, в сорок лет стал первым секретарём крайкома тут, в крае. Самым молодым в СССР был тогда, но Долгих мне доверял и сейчас доверяет, — продолжал Федирко.

Чё это он про Долгих? Ну да, тот тоже красноярец. Долгих, кстати, тоже кандидат в члены политбюро и уже лет пятнадцать как секретарь ЦК КПСС. Вернее, это Ельцин «тоже». Знаю я, что Федирко в его команде был, просветили. Это мне сейчас так сказали — мол, «херли мне твой Ельцин, моё кун-фу круче твоего»?

— Так что я про него? Он спасибо тебе передаёт, а я присоединяюсь, за нужную инициативу — увековечение памяти павших комсомольцев. Дай обниму тебя, парень!

Я, разумеется, не против.

— Ну, и вообще, наш край прогремел на всю страну, когда день рожденья комсомола отмечали. А аллея наша как красива на проспекте Комсомола! С голубыми елями. Спасибо тебе от коммунистов края!

— Не мне одному, но благодарю, конечно, передам ваши слова всем, кто участвовал в этих делах. И вам спасибо и Владимиру Ивановичу. Вы сделали для края куда как больше, — нашёл верные слова я.

Кстати, сущая правда это, а не лесть. Вижу, доволен моим ответом Федирко.

— Так, я что ещё хотел сказать, кроме слов благодарности, есть у меня к тебе небольшое, но ответственное поручение. Нет, не ленточку перерезать, — смеется, умеющий, оказывается, шутить Павел Стефанович.

Глава 29

Глава 29

«Ничего себе, небольшое!» — подумал я, услышав просьбу.

Хотя, конечно, не просьбу, а скорее задание. Но как отказаться? Павел Стефанович предложил мне слетать в Норильск. Несмотря на то, что это тот же Красноярский край, расстояние между городами полторы тысячи километров. Большой у нас край, и страна большая. Там, в северном городе, будет проходить турнир детский по боксу, вот мне и суждено стать, так сказать, «свадебным генералом» — провести для школьников занятия, может быть спарринги дружеские с норильчанами, ну и самое важное, почему хотят отправить именно меня — в Норильске самоорганизовался «Союз ветеранов Афганской войны»! Я, что ли, наследил? Буквально пара десятков человек там пока, горком ВЛКСМ им особо поддержку не оказывает, но место для сборов предоставляет. Они себе удостоверения даже сделали. Сейчас речь идёт о льготах, как у участников ВОВ! Мне нужно разобраться и свежим взглядом оценить нужность и политическую грамотность этой организации. Местный горком внятно позицию не высказал, ждёт команду сверху, вот и приходится мне учебу бросать и лететь. Вроде как на соревнование лечу, но основное для меня именно этот новый союз. Я так понял, не хотят от крайкома КПСС никого отправлять, им придётся потом реагировать, а как? А тут, как говорил Остап Бендер, помогаем детям, и только детям, дело благородное.

Неделю, короче, убить на это придётся. Сам Федирко долгое время работал в Норильске, и его внимание к этому городу края не удивительно. Я, кстати, знаю одного тренера оттуда, в прошлой жизни доводилось на соревнованиях с его воспитанниками пересекаться, да и с ним тоже. Фамилию не помню, а вот имя-отчество в голове осталось — Евгений Семенович. Похвалил даже он меня однажды после моего, кстати, поражения, назвал бойцом — мол, встал после нокдауна и дрался дальше. Сколько же мне лет тогда было? …

— Так что? — прервал мои воспоминания Федирко.

— Да, конечно, слышал, там перспективный тренер есть, охота посмотреть на его воспитанников, — кивнул головой я. — А когда ехать?

— Ехать, ну ты скажешь! Туда только самолётом сейчас, — рассмеялся первый. — А что за тренер?

— Евгений Семёнович, фамилию не помню, — признался я.

— Да есть такой, во второй ДЮСШ работает, давно уж, ещё при мне приехал, ребят много воспитал, мастера есть. — И можешь взять с собой пару-тройку парней, и, замечу, поездка оплачивается, вам, студентам, думаю, каждая копейка пригодится! ДСО «Труд» деньги выделяет на сборы, — продолжал Павел Стефанович.

Я, получивший пару дней назад кучу денег и точно не считавший копейки, да и купюры побольше, чуть не покраснел и промямлил:

— Да мне папа и бабушка присылают ещё!

— Видел твою анкету, бабушка заслуженная у тебя, из семьи революционеров, ветеран войны, да и отец из рабочих, — кивнул головой первый, как бы давая понять — вот ты где у меня, под микроскопом! — Дела делами, а правильная анкета тоже много значит.

На этой позитивной ноте мы и расстались. Я зашёл в организационный отдел и взял направление от горкома, с этой бумагой мне нужно идти в ДСО «Труд».

«Так-с, и кого взять с собой?» — думал я по пути в общество.

Бейбута возьму, скорее всего, и кого-нибудь из парней постарше, хоть мента этого, тяжа, который нас не повязал около гостиницы. Бейбут вчера с ним виделся, поболтали, посмеялись над ситуацией. Сказал, что отличный мужик, а моему другу можно верить. Ещё воин-афганец нужен. Илья? Жаль, он не боксер!

В обществе выяснил, что нам, кроме шестидесяти двух рублей за наши труды на сборах, полагаются ещё и командировочные в размере трех рублей пятидесяти копеек в день, что за шесть дней составит двадцать один рубль сверху. По составу делегации тоже ясность есть. Никаких двух-трёх! У ДСО «Труд» был запланирован выезд четырех боксеров, и только боксеров, а значит Илья в пролёте, из этого и надо мне исходить.

У каждого из нас в Норильске будет свой «возраст», за который мы отвечаем, и, кроме четырех открытых тренировок с ребятами, мы должны будем провести награждение победителей детского турнира, а у меня персональное задание по комсомольской линии, но это мне в нашем горкоме должны пояснить. Не пояснили пока, но ничего — узнаю. До пятницы мне надо будет принести списки для приказа, а вылет будет во вторник.

На вечерней тренировке я нашел этого мента-тяжа и предложил совместную поездку в Норильск на недельку. Саня, так звали этого двадцатитрехлетнего перворазрядника, был не против, ещё бы — восемьдесят три рубля! Но нужно персональное направление от «Динамо» — он же на службе. Бейбуту ничего не нужно, он сразу согласился, и не из-за денег, а из-за своей кипешной натуры.

— Игорь Леонидович, нас на следующей неделе не будет, по поручению крайкома КПСС полетим в Норильск, там турнир будет проходить по боксу среди детей, — проинформировал своего тренера я. — И ещё, посоветуйте, пожайлуста, кого-нибудь, надо там будет несколько тренировок провести с детьми. Желательно, кто в Афганистане воевал. Есть такие у нас?

— А, ну ладно, — сказал Леонидыч. — А я подойду? Я ведь тоже полгода был за речкой.

— У вас сын родился месяц назад, — удивился я и желанию уехать в такой сложный период для семьи, и тому, что мой тренер тоже воин-интернационалист.

— Ну, так дома не сахар, хоть неделю отдохну, — мрачно сказал тренер. — Нет, ты не думай, теща у нас живет, справятся без меня.

Теперь понимаю его мотив. Жена, ребенок маленький, ещё и теща, и все в однокомнатной квартире. Или ему двушку дали? За мои успехи, кстати! Конечно, Федирко сказал взять парня, но Игорь Леонидович и не девушка ведь, да и не сильно старый. Двадцать семь лет отмечали зимой.