Мечников. Луч надежды (СИ) - Алмазов Игорь

— Ну ты загну-у-ул… — протянул Синицын. — Но по ощущениям именно так и бывает. Чем выше ты поднимаешься, тем больше там желающих тебя загрызть. Именно поэтому я и остался в Хопёрске. Там хорошо… Тишина, покой. Все люди простые, перед женщинами не надо выплясывать и петь серенады…

— Ты, кажется, забыл, сколько мы всего пережили в Хопёрске, — рассмеялся я. — Понимаю тебя, Илья, но согласиться с тобой не могу. На мой взгляд, если есть силы и возможности, нужно двигаться дальше. Хотя тебя я не заставляю переезжать из Хопёрска. Можешь и дальше заведовать моим заводом. Когда-нибудь наша сеть расширится, и ты станешь самым богатым человеком в Хопёрске. Даже богаче барона Елина.

— Э… Да ну! — недолго подумав, воскликнул Синицын. — Богаче барона — скучно. Вот если бы я вышел на уровень графа или даже князя… Тут совсем другой разговор.

— Это при том, что даже твой отец не добрался до такого уровня? — спросил я.

Мне хотелось узнать, о чём вообще думает и мечтает мой друг. Всё-таки нам не так уж и часто удаётся поговорить по душам.

— А чего мне равняться на отца? — пожал плечами Синицын и громко зевнул. — Тоже скучно. Думаю, мы с тобой сможем превзойти своих отцов. Ещё год-два поработаем, и у нас будет бюджет гораздо больше, чем у них двоих вместе взятых. А вообще, думаю, уже пора заканчивать с этими разговорами. Пойдём-ка поспим. Захарова всё равно сегодня уже не дождёмся. Думаю, он проторчит в мастерской до прихода твоей обворожительной помощницы.

— Это ты про Бронникову? Так она утром приходит, — подметил я.

— О чём я и говорю. Пока она его не выгонит, он будет клепать свои механизмы до потери пульса.

Синицын не стал продолжать этот разговор и сразу же завалился на небольшой диван, что стоял напротив моей кровати.

Однако я всё же решил дочитать заключение патологоанатома до конца. И как оказалось, не зря! Там была информация, которая сильно меня удивила. Причём даже больше, чем текст с описанием пулевого ранения.

В заключении говорилось о следах магической клятвы, данной Виктором Балашовым. И об этом мне было известно. Он поклялся кому-то из тех, кто пытался меня подставить. Но главное не это.

В последних строчках было описано, что у покойного Балашова не было магической энергии. Ни ядер, ни каналов. Другими словами, он всё же оказался дворянином с патологией. Уродился без колдовской системы.

И эта информация натолкнула меня на умозаключение, о котором я ранее никогда не задумывался.

Я кое-что понял. То, чего не осознавал раньше. Возможно, я неправильно понимал, как работает сила избранника Телесфора. Он совершенно случайно подбросил мне подсказку. И теперь я начинаю догадываться, кто на самом деле управляет всем этим «театром».

— Илья! — крикнул я. — Спишь?

— У-х-х… — простонал он. — Ну, благодаря твоим крикам, уже не сплю. Чего хотел-то?

— Нужно с тобой проконсультироваться, — произнёс я. — Ответишь на вопрос — отправишься спать. Я тебя больше не потревожу. Скажи, а с юридической точки зрения может ли быть такое, что дворянина за что-то осудят гораздо более жёстко, чем обычного гражданина без титула?

— Хм… — протянул он. — Ну, вообще обычно всё работает наоборот. Надо подумать. Дай мне сутки, я постараюсь найти ответ на этот вопрос. Но только после того, как высплюсь.

— Добро, — кивнул я. — Договорились, отсыпайся.

— Слава Грифону… — вздохнул Синицын и перевернулся на другой бок.

Всё потихоньку встаёт на свои места. Если моя теория верна, меня именно для этого и решили сделать дворянином. Объяснение может быть только одно. Кто-то хочет в очередной раз меня оклеветать. Да так, чтобы я уже не смог отвертеться.

Хорошо, что я это понял. Когда Синицын найдёт ответ на этот вопрос, я смогу сделать выстрел на опережение.

В итоге мне тоже удалось поспать. На следующее утро я переговорил с Доброхотом и убедился, что Токс всё ещё жив. Как и обещал Лихой, он сможет продержаться ещё три дня. Как ни крути, а времени в обрез.

В этот день идти в академию мне не пришлось. Занятий после экзамена у моей группы нет и не будет ещё несколько дней. Им выделили время, чтобы начать подготовку к следующей партии экзаменов, которые состоятся в июне. Но тут уж пусть расхлёбывают ситуацию сами.

Главное, я предупредил Артура Мансурова, и больше он не позволит своим однокурсникам давать такие самоубийственные клятвы. Теперь они сами за себя. У меня и своих проблем сейчас выше крыши. Однако я уже близок к тому, чтобы разрешить их все.

Но начать нужно с рентген-аппарата. Мастера Захарова не было в моей квартире уже сутки. Похоже, Синицын прав — он решил трудиться над аппаратом до тех пор, пока сознание не потеряет. А я такого допустить не могу. Пока что он под моей ответственностью.

— Доброе утро, Алексей Александрович! — воскликнул Захаров, когда я вошёл в мастерскую. — Смотрите, что я сотворил!

Глаза у мастера были краснющие. Похоже, за ночь он ни разу даже подремать не ложился.

Однако плод его трудов меня сильно удивил. Я увидел ровно то, что и хотел создать изначально.

Три кристалла, объединённых в рентгеновскую трубку, система торможения лучей, и с трёх сторон уже даже образовался корпус из тех материалов, которые мне заранее удалось закупить.

— Уже похоже на окончательную версию рентген-аппарата, — подметил я. — Вижу, вы не солгали, мастер Захаров. Сможете управиться за три дня?

— Вы не поняли, господин Мечников, — усмехнулся он. — Я перевыполнил план. Это и есть окончательная версия. Теперь он должен работать правильно!

Да ладно⁈

Я не стал даже ничего отвечать на его слова. Сразу же принялся осматривать получившееся сооружение со всех сторон. Придраться не к чему, всё выглядит идеально. Неужели ему всё-таки удалось это сделать?

Даже контур из свинцовой оболочки уже практически готов. Осталось лишь соединить всё это в единую систему. Но это — мелочи. Час работы, не больше.

— Что скажете? Придётся тащить всё это в горы? — спросил он. — Боюсь, что ни одна карета не увезёт такую громадину.

— Нет, мастер Захаров, думаю, больше нам этого делать не придётся, — покачал головой я. — Сейчас замуруем весь этот аппарат в короб из свинца, а затем создадим ещё один — для обследуемых пациентов. Дело за малым. Готовы поработать со мной ещё часа два-три?

— Спрашиваете ещё! — усмехнулся он. — Я привык доводить дело до конца!

— Отлично, тогда приступаем!

Повезло, что я продумал это заранее. Я не знал, как обезопасить лекаря-диагноста от воздействия радиации, поэтому планировал создать защитный костюм. Но вскоре понял, что это — полный бред. Лучше огородить не всю комнату, а один лишь аппарат и небольшое помещение для пациента.

Плюс ко всему Захаров смог организовать несколько защитных механизмов в самих электрических кристаллах, поэтому теперь они сами регулируют количество излучения.

Другими словами, наш рентген-аппарат должен быть даже безопаснее, чем тот, которым мы пользовались в современном мире.

А чему тут удивляться? Магия! Какие-то задачи она упрощает, а какие-то, наоборот, делает гораздо сложнее.

Пока мы с Захаровым собирали два свинцовых короба, в здании появилась Светлана Бронникова, а вслед за ней пришёл и Илья Синицын. Светлана долго суетилась вокруг нас и расспрашивала о том, как продвигается работа. Однако её любопытство в итоге пресёк Захаров, которого начала раздражать назойливость Бронниковой.

И я его понимаю. Сложно сосредоточиться на работе, когда рядом кто-то жужжит, как назойливая муха. В итоге Светлана обиделась и убежала к себе на второй этаж в свой личный кабинет.

Ох, детский сад…

— Светлана, куда же вы? — пропел Синицын и уже приготовился бежать за ней.

— Илья Андреевич, а вы нам помочь не хотите? — крикнул ему я, утирая выступивший на лбу пот.

В целом, герметичные свинцовые коробы мы уже практически спаяли с помощью огненных кристаллов, и помощь Синицына нам больше была не нужна. Но меня всё равно удивляло, как любая женщина может отвлечь его даже от крайне важного дела.