Теперь я не Адвокат (СИ) - Карелин Сергей Витальевич

Он не проявлял никакой агрессии. Просто смотрел, и все. Может, из-за того, что находился за решеткой и понимал, что ему до нас не добраться. А может…

Существо протянуло лапу сквозь прутья и начало что-то писать на грязном полу. Буквы выходили очень плохо. Существо это понимало, и, что-то немного написав, тут же стирало это ладонью и принималось вновь.

Наконец, оно закончило и посмотрело на нас почти умоляющим взглядом.

Я повернул голову, чтобы рассмотреть.

Две буквы из четырех были написаны неправильно. Очевидно, изменения сильно затронули мозг. Но две другие — более-менее.

— Илья. Правильно? — уточнил я, изумляясь.

Существо закивало головой.

— Так тебя зовут?

Вопрос оно не поняло, наклонило голову и начало кривиться. Потом заскулило, совсем как собака, и начало показывать на ошейник и на стол.

Вика подошла к столу и нашла там большой ключ.

Увидев его, существо замахало руками и прижалось шеей к решетке.

— Хочет, чтоб мы открыли ошейник, — догадалась Вика.

Так, наверное, и есть. Но чтобы это сделать, надо подойти вплотную. А там ничего не помешает монстру схватить тебя. Но, с другой стороны, как иначе…

Я отдал Вике свой револьвер.

— Держи двумя руками. Если что — сразу стреляй.

Затем я шагнул к решетке, вставил ключ и повернул. Ошейник упал с шеи существа, и у него из глаз показались слезы. Нападать на меня оно и не думало.

И что же нам делать теперь?

Внезапно существо опять заскулило, только гораздо громче, и начало показывать рукой на дверь.

— Он хочет, чтобы мы ушли, — повернулась ко мне Вика. — Почему?

Существо не ответило и продолжило махать рукой, словно прогоняя нас.

— Пошли, — напрягся я. — И быстрее. Не знаю, почему он нас гонит, но злить его не стоит. На улице решим, что делать. Вернуться всегда успеем.

— Сюда идут? — уточнила Вика, и монстр закивал головой.

Глава 17

Мы выбежали из подвала.

Как существо узнало, что кто-то приближается? Но сейчас это неважно. Нам надо убраться отсюда, а потом мы решим, что делать.

Бегом взобравшись по лестнице, мы опустили люк и закрыли его ковром. Теперь непонятно, что в подвал кто-то спускался. Хотя особого смысла в этом я не видел — по снятому ошейнику будет несложно обо всем догадаться.

Но сейчас уже поздно рассуждать. Захлопнув дверь, мы перелезли через забор и остановились неподалеку.

Очень вовремя. К дому со стороны ворот подъехал автомобиль, послышался звук работающего двигателя и свет фар просочился сквозь щели в воротах.

Постояв несколько секунд, я решил, что надо все-таки узнать, кто приехал. Забор в том месте, где мы через него перелезали, был в темноте, поэтому я подтянулся и начал смотреть поверх. Ворота открылись, во двор въехал «Туарег», и из него вышел Антон.

Больше никого в машине.

Я почувствовал злость — это от него мы бежали? Надо было просто задержать ублюдка и вызвать полицию. Но тогда бы возникли сложности с доказательствами того, что он причастен к происходящему в подвале.

Задерживать надо при выходе. Перчаток на нем нет, сейчас он оставит внизу отпечатки пальцев и, скорее всего, начнет вытаскивать мертвое тело сторожа — его ведь надо куда-то девать. А с этим грузом на руках доказательная база становится железной. Поэтому ждем.

Антон, что-то насвистывая, по-хозяйски открыл дверь, зашел в дом и включил свет. Был он вооружен или нет, я не разглядел. Зато, превратившись в слух, услышал шорох ковра и скрип приподнимаемых досок. Антон сразу направился в подвал.

К забору подошла Вика и вопросительно посмотрела на меня.

— Тот самый Антон приехал, — объяснил ей. — Один. Больше пока никого. Как пойдет назад, задержим.

Окна теперь ярко горели, но мы перелезли и спрятались за кучей земли. Я достал револьвер.

Только бы Антон не стал упорствовать. Если я бахну в него из этой штуки, врачи доехать не успеют. А он нужен живым. Пусть расскажет, что тут происходит.

И тут из дома раздался грохот, металлический звон, рев, затем послышались выстрелы. Один, два, три… Потом раздалось рычание, и все затихло. Стрельба случилась в глубоком подвале, поэтому выстрелы слышались иначе. Проходивший рядом с домом ни за что бы не догадался, что происходит, но мы-то были внизу и все знали.

Антон убил монстра? Или случилось что-то еще? Все же зря мы сняли ошейник. Теперь ждем, когда этот человек выйдет из дома. Мы простояли полчаса, затем час, но ничего не происходило.

Ой, как плохо… Придется идти в подвал и смотреть. Только теперь ситуация еще хуже. Помимо монстра, внизу вооруженный человек.

— Я пошел, ты остаешься здесь. Будешь смотреть, не появится ли кто, — надо разобраться.

Вика что-то начала говорить, но я замотал головой.

— Молчи и будь здесь. Без разговоров. Если услышишь выстрелы и через минуту я не появлюсь, вызывай полицию и «скорую».

С револьвером в руке я вошел в двери. Раньше он казался тяжелым, целый килограмм. Вдвое больше моего 357-го! А сейчас он легкий, как пушинка. Есть польза от адреналина.

Люк откинут, из него никто не вылезал. Внизу яркий свет. Антон зажег — правильно, он же пришел к себе домой, никого не боясь. В подвале тишина, никаких звуков. Странно. Неужели Антон притаился за углом и ждет, когда кто-то войдет? Очень может быть.

Проклятые лампочки. Теперь в подвале светло, как в операционной. При таком ярком освещении я не замечу ауру притаившегося человека. Поэтому мне остается только быстро заглядывать в двери, хотя против подготовленного противника это не поможет.

Пока пусто. Одна дверь, вторая… Антон, получается, там, рядом с монстром. Больше ему находиться негде. Последняя дверь закрыта, из-под нее течет кровь. Что произошло? Плюнув на осторожность, я открыл ее.

Тело Антона разорвано в клочья. Голова валялась около клетки. Руки, ноги, туловище — все отделено друг от друга.

Монстр лежал тут же. Тоже мертвый. В него попало несколько пуль, по меньшей мере две из них — в голову.

Пистолет у Антона хороший. «Глок» 45-калибра. Вот он, в правой оторванной руке.И как мне теперь поступить?

Я вылез из подвала и пошел к Вике.

— Монстр выбрался из клетки и разорвал Антона на куски, но тот успел убить его, попав несколько раз в лицо из пистолета.

— Не надо называть его монстром, — попросила Вика. — Это человек, которого они поймали и изменили. У него даже память немного сохранилась.

— И что нам теперь делать? — проворчал я.

— Только вызывать полицию, других вариантов я не вижу, — ответила девушка.

— А они пойдут внутрь? Стрельбы никто не слышал. Пришлют участкового, он походит вокруг, скажет, что у него недостаточно оснований зайти в чужое жилище, и уйдет. Хорошо, если появится какой-нибудь молодой и прыткий, тот заглянет на свой страх и риск, и увидит, что произошло.

— Придется звонить знакомым. У нас есть кто-нибудь в этом районном отделе?

Мы полезли в свои телефоны, но тут послышались двигатели приближающихся автомобилей. Не одного, нескольких. Через несколько секунд множество фар осветило ворота со стороны улицы.

— Быстрее отсюда, — шепнул я.

Мы мигом перемахнули через забор. Ворота тем временем начали открываться.

Я осторожно выглянул. Во двор зашло человек десять, все с оружием наготове. Один в полицейской форме с погонами подполковника. Офигеть. У ближайшего из них я заметил знакомую татуировку на плече. У остальных рассмотреть не успел. Никого из вошедших я не знал. Лица совершенно незнакомые.

— Надо проехать мимо, посмотреть номера машин, — предложила Вика.

Мысль хорошая, но опасная. Ее автомобиль могут знать. И если увидят его здесь, однозначно свяжут с произошедшим. Но деваться некуда. Мы как можно быстрее добрались до машины и поехали к улице, на которой стоял дом Антона. Поворот…

Стоят четыре автомобиля. Все иномарки, причем неплохие: два японских «полноприводника», купе «ауди» и легковой «форд». Ни у одного нет номеров. Сняты. Разбираются господа, что надо делать в некоторых случаях. Наверное, убрали их, когда сворачивали к поселку.