Коммунистическая республика Камчатка (СИ) - Старицын Виктор Карлович

Похоже, дела у немцев еще хуже, чем мы знали со слов пленных испанцев, — подумал Зильберман. Можно будет на переговорах с ними вести себя еще жестче. Кроме нас, надеяться им не на кого. А когда испанцы прознают, что немцы заключили с нами торговый договор, то немцам от нас отвязаться уже никак не удастся. Без нашей помощи испанцы их в Новом Свете в порошок сотрут.

Разместившись в скудно обставленном особняке, делегаты, не откладывая, направились к губернатору. Мещерский поставил Зильберману три задачи: добиться у губернатора разрешения на посылку двух экспедиций на поиски хинного дерева, организовать совместную с немцами экспедицию за хинным деревом, оценить целесообразность открытия в Маракайбо торговой миссии.

Из Брокгауза было известно, что хинное дерево произрастает на средних высотах на склонах высоких гор. А совсем недалеко от озера Маракайбо расположен горный хребет со снеговыми вершинами — Кордильера де Мерида. Там и решили искать хинное дерево. Соваться в тропическую Америку, не имея в достаточном количестве противомалярийного лекарства, было бы полной глупостью. А соваться туда в ближайшем будущем, так или иначе, придется. Хинин как эффективное средство против малярии был открыт европейцами в 17 веке. Мартийцы намеревались ускорить это событие. В дальнейшем на добычу хинина планировалось запрячь местных индейцев под немецким руководством.

Из того же Броггауза было известно, что каучуконосную гевею следовало искать на Гвианском нагорье в южной части Венесуэлы, а добраться туда можно по крупнейшей реке Южной Америки Ориноко и ее правым притокам. Но, поскольку эти территории были еще практически неизвестны европейцам, то добычей каучука, конечно, с помощью местных индейцев, мартийцы намеревались заняться самостоятельно. Привлекать европейцев к поискам и добыче стратегически важного сырья было бы опрометчиво. Экспедицию за каучуконосами планировалось замаскировать под дублирующую экспедицию за хинином.

Прибывшую в Маракайбо из Европы разведгруппу экспедиция не застала. Разведчики уже отплыли на попутном корабле в Веракрус. О том они сообщили в полученной еще две недели назад радиограмме.

Двухэтажный особняк губернатора Хоэрмута тоже был обставлен довольно скромно. Да и сам губернатор внешним видом не блистал. Обрюзгший низкорослый мужичок в довольно потертом сиреневом камзоле с широким жабо, желтых панталонах с пышными пуфами и завитом парике. О его высоком статусе говорил лишь массивный кулон с драгоценными камнями, висевший на крупнозвенной золотой цепи. Опухшее лицо с крупным красным носом и заплывшими глазками делали его похожим на раскормленного мопса.

Свита губернатора тоже не блистала нарядами и здоровым видом. Все несколько смахивали на опустившихся забулдыг. Лишь знакомый мартийцам Федерман выглядел подтянутым щеголем.

Губернатор, похоже, решил сперва слегка поднадавить на послов. Долго вещал о богатстве крупнейшего в Европе банкирского дома Везлеров, представителем которого он и являлся, о могуществе императора Священной Римской империи Карла-1, которому подчинялась большая часть Европы, покровительствующего банкирскому дому, о благословлении самого Папы Римского.

Да, не на тех напал! Зильберман, терпеливо дав выговориться губернатору, заметил:

— Мы с положением дел в Европе пока не знакомы, но, без нашего дозволения ни одна птица в Новый Свет из Европы не пролетит. Как, в прочем, и в обратную сторону. В самое ближайшее время республика намерена взять под свой контроль все порты на Антильских островах и плотно заблокировать все порты на побережье обеих Америк. О чем и было сообщено ранее присутствующему здесь господину Федерману.

Только кораблям банкирского дома позволено ходить из Нового Света в Европу и обратно, что и зафиксировано в подписанном высокими договаривающимися сторонами договоре. Но, в договоре предусмотрена и возможность его одностороннего расторжения. А в Европе найдется масса желающих получить монопольное право на торговлю с Вест-Индией. Те же голландцы, датчане, португальцы или итальянцы.

Губернатор тут же сдулся. Теперь он стал жаловаться на тяжелые обстоятельства. Возместить предоставленный много лет назад императору Карлу-1 банкирским домом гигантский кредит не удалось, и уже, вероятно, не удастся. Сколь-нибудь значительных залежей золота или серебра в Венесуэле найти не удалось. Поисковые команды немецких конкистадоров забираются в самую глушь, но за все время в индейских деревнях удалось добыть лишь несколько пудов серебра и немного золотых украшений. Богатых царств типа империи инков или майя в Венесуэле тоже не оказалось. А местные дикие индейцы владеют только набедренными повязками.

Рабы — индейцы в Вест-Индии очень дешевы. Доходы от торговли красным деревом довольно существенны, но для возврата кредита его нужно поставлять в Европу еще сто лет. Да и цены на него в Европе падают. Развивать сельское хозяйство — дело долгое, и отбивать кредит экспортом в Европу местных сельхозтоваров тоже придется целый век.

Так что настроение в банкирском доме скверное.

— Республика Камчатка, войдя в Ваше тяжелое положение, готова протянуть Вам руку помощи. Эксклюзивное право на продажу в Европе производимых в республике товаров поможет выправить финансовое положение банкирского дома. Если, конечно, банкирский дом будет неукоснительно выполнять принятые на себя обязательства, — снова взял слово Зильберман.

— Более того, со слов местных индейцев, мы знаем, что в горных лесах Венесуэлы произрастает дерево, кора которого позволяют вылечить тропическую лихорадку — бич всех европейцев, прибывающих в Новый Свет. Закупленная у индейцев кора позволила вылечить нескольких наших граждан, заболевших лихорадкой. Заготовка коры этого дерева может стать еще одним важным источником дохода банкирского дома.

Если губернатор возьмется за организацию сбора этой коры и доставку её в республику, то республика обеспечит их переработку в лекарство и предоставит банкирскому дому право торговли этим лекарством во всем Новом Свете, в Африке и в Европе. Как известно, в топической Африке и в тропической Азии европейцы тоже страдают от лихорадки.

Больше ничего объяснять Хоэрмуту не пришлось. Он и сам жестоко страдал от периодических приступов лихорадки. Да и, большинство немцев в Венесуэле мучилось этой болезнью.

Далее согласовали проведение двух экспедиций: одной экспедиции поблизости — в бассейне озера Маракайбо, другой — в бассейне реки Ориноко. Экспедицию на Маракайбо договорились начать сразу, ее личный состав уже находился на борту Варяга. Губернатор выделил в экспедицию своего представителя и трех местных проводников. Экспедицию на Ориноко договорились провести несколько позже. Губернатор взялся срочно подготовить два указа об организации экспедиций с приказом всем местным властям оказывать экспедициям полное содействие.

Поглядев на местное убожество, от учреждения постоянного торгового представительства республики Зильберман решил воздержаться. Держать в такой дыре нескольких мартийцев с соответствующей туземной охраной он посчитал нерациональным. Достаточно будет периодических визитов.

Камчатцы в новом мире привыкли все делать, не откладывая в долгий ящик. Решено — выполнено! Следующим утром, приняв на борт представителя губернатора и троих местных индейцев, Варяг отдал швартовы и двинулся к юго-западному берегу озера Маракайбо.

Вышедшую из узости пролива в обширную акваторию озера, имевшего размеры примерно полста на сотню миль, каравеллу закачало на кроткой озерной волне. Довольно свежий ветер резво погнал корабль к цели. Впереди слева по курсу в лучах утреннего солнца сверкал снеговыми вершинами пятитысячный гребень Кордильер. Проведенная штабом проработка вопроса показала, что этот хребет располагался ближе всех других к побережью. Согласно Брокгаузу, на его восточных склонах и следовало искать дерево.

Следующим утром Варяг бросил якорь у индейского селения Бубурес. Экипаж с интересом рассматривал хижины, установленные на сваях в сотне метров от берега. Так индейцам меньше докучали жара и кровососущие насекомые. Дневной бриз разгонял малярийных комаров и сбивал зной. Собственно, по этим хижинам на сваях, испанцы, первыми зашедшие в озеро, и назвали эту землю Венесуэлой — то есть маленькой Венецией.