— Есть ли в этом смысл? — спросил воин лет двадцати, которого мне представили ранее, как Субэдэй, — стены укреплений Хусту-шитурен огромной толщины, а высота в десять человеческих ростов.
— Стены — моя проблема, ваша — доставить меня к ним, и вернуть обратно, чтобы к тому же по пути никто не докопался, — ответил я серьёзно, — проклятые купцы ввязали меня в эту авантюру, поэтому как можно скорее хочу с ней закончить.
Тэмуджин, осторожно заметил.
— Не хотел бы кидать сомнение на твои слова Витале, но я тоже видел эти укрепления, я не хочу потерять на них всех своих воинов.
— Ещё раз, я обеспечу вам либо пролом в стене, либо выломанные ворота, — настойчиво говорил я, — или у вас есть другие предложения?
— Что будет в повозках, которые нужно охранять? — Тэмуджин внезапно прищурился, что-то понимая.
Я широко улыбнулся.
— Как раз то, что и разрушит стены.
Все четверо монголов понимающе переглянулись, это им было понятно. Оружие — это приземлённо и практично, чем непонятные обещания или колдовство.
— Я бы хотел конечно лично убедиться в силе этого оружия, — на меня посмотрел Боорчу, — но думаю ты откажешься?
— Конечно, вдруг мы станем врагами, — я пожал плечами, — зачем мне раскрывать вам все свои секреты? Довольно с меня и того, что эта плешивая собака заставила меня служить себе.
При упоминании в таком ключе местного императора, все невольно рассмеялись.
— Хорошо, мы исполним твою просьбу, — отсмеявшись, ответил мне Тэмуджин, — тысячи Субэдэйя хватит для этого. Мы же дожидаясь вас, перережем поставки продовольствия и разорим все соседние поселения, чтобы к Мэгуджин Сэульты не пришли на помощь.
— Тогда дождёмся моих людей и в путь, — согласился я.
***
Потратив несколько дней, я под охраной воинов Субэдэйя вернулся к своему кораблю и прихватив шесть пушек, заряды и ядра к ним, а также половину канониров, отправился в обратный путь, к нужной крепости. Кроме заботы о своих людях, нужно было ещё смотреть, чтобы вороватые кочевники не растащили всё, что плохо лежало на наших повозках. По их мнению конечно.
За время пути я внимательно рассматривал отлично одетых в кольчужные доспехи конных лучников, и настроение у меня портилось, когда я пытался в голове провести сражение с ними и своей фалангой, каждый раз проигрывая мобильности, и меткости монгольских лучников. На что они были способны, они каждый раз демонстрировали на ночных переходах, когда прямо с сёдел легко подстреливали птиц или зайцев нам на ужин.
— Что такой хмурый, Витале? — обратился ко мне их предводитель, которому явно тоже было скучно.
— Думаю, как можно остановить конных лучников в таких доспехах и защите лошадей, как у вас, — признался я, сразу заработав удивлённый взгляд от него.
— А у тебя был опыт сражений? — удивился он.
— Мой отряд останавливал пехоту и тяжёлую рыцарскую конницу, но с таким видом войск, как у вас, я стакиваюсь впервые.
— Твой отряд пеших, останавливал конницу? — недопонял он, — как это возможно?
— Ростовые щиты, шесть рядов пикинеров с копьями семиметровой длины и куча арбалетчиков, — я пожал плечами, — тяжёлую конницу, как корова языком слизала.
Он задумался, повернувшись ко мне в седле.
— Как же ты ими управляешь в бою? Это ведь какая слаженность в движениях нужна?
— Роги и барабаны Субэдэй, хотя вижу, что вы например, используете для этого флаги разных цветов.
— Да, для мобильных отрядов это лучше всего, — признался он, — ночью можно использовать фонари.
— Пока я не воевал по ночам, — я задумчиво на него посмотрел, — как вы нападаете? Если ничего не видно?
Он стал рассказывать, не погружаясь в детали, и мы, так обмениваясь мнениями, ехали всю дорогу, отпугивая изредка малые отряды татар, которые появлялись в степи, рядом с нами.
***
Собравшись вместе, они стали смотреть, как воины чужестранца снимают продолговатые предметы с повозок, ставя и на дерненные станины.
— Похожи на пушки, которыми пользуются Цзинь, — тихо пробормотал Субэдэй, — но другого вида и цвета.
— Что скажешь про чужеземца Субэдэй? — также тихо обратился к нему старший.
— Когда он подрастёт господин, я не хотел бы встань против него в поле, — неожиданно признался тот, — мы много разговаривали по пути сюда, и у него действительно имеется военный опыт. Его рассуждения в управлении и тактики действия войск их строя выглядят зрело и взвешенно, несмотря на то, что у нас всё устроено по-другому.
— Посмотрим, на что он способен и не зря ли мы сюда вообще приехали, — хмыкнул Джэлмэ. Но уже спустя пять минут все разговоры затихли, когда со стороны небольшого отряда чужестранцев раздались оглушительные выстрелы пушек. За неполную пару часов чужеземец с помощью них снёс ворота крепости, обломки дерева которых повисли на железных петлях, а также разломал часть надстроек сверху, чтобы воинов не засыпали стрелами при штурме ворот.
Монголы находились в шоке, оттого с какой лёгкостью и действенностью, перед ними раскрыли путь в город, который они считали неприступным.
К их кучке вразвалочку подошёл ребёнок и утираясь полотенцем в руках, насмешливо поклонился и показал рукой в сторону зияющего проёма укреплений, куда защитники пытались принести хоть что-то, но пушки тут же выстрелами раскидывали телеги и брёвна, убивая тех, кто осмелился приблизиться к створкам ворот.
— Прошу, — произнёс он, легко улыбаясь.
Монголы переглянулись и Тэмуджин, очнувшись от охватившего их всех наваждения, показал сигнализировать атаку. С мест тут же сорвались тысячи воинов, двумя цепями приближаясь к обречённой крепости.
— Если потребуется что-то раздолбать в городе, зовите, — ребёнок хмыкнул и ушёл к своим.
Тэмуджин покосился на своих близких соратников.
— Что-то слова Субэдэйя, больше не кажутся мне весёлой шуткой.
В ответ ему было задумчивое молчание.
***
Видя, что монголы взяли крепость, я велел своим сворачиваться, возвращая орудия на повозки и выставляя возле них охрану. За пару часов мы свернулись и были готовы выступать, когда вернулись довольные и весёлые монголы без пленников, но зато с заводными лошадьми, которые были полны трофеев.
— Слава Субэдэй-багатуру! — орали многие, проезжая мимо. Я сначала не обратил на эти возгласы внимание, но затем далёкие воспоминания щёлкнули у меня в голове. Это имя, я когда-то слышал в своём будущем.
Вскоре подъехал и довольный монгол, которому кричали здравницу кочевники.
— Субэдэй-багатур, что эта приставка значит? — поинтересовался я у него, лихорадочно вспоминая, где я это раньше слышал.
— Просто богатырь, ничего более, — скромно улыбнулся тот, — твои пушки ранили Мэгуджин Сэульты и он не смог выбраться из крепости. Я убил в одиночку всю его охрану и его самого, отрубив голову. За это Тэмуджин и наградил меня этим званием.
Видя, что я задумчиво молчу, он продолжил.
— Старший послал меня, чтобы пригласить тебя на пир. Мы решили не дожидаться нашего союзника Тогорила, поскольку без него справились с захватом и значит можем сами насладиться победой.
Я кивнул, поскольку в голове всё ещё крутились мысли, о том, что словосочетание «Субэдэй-багатур» мне как-то было известно и причём именно из будущего. Внезапно, словно вспышка молнии прояснила в голове воспоминания и я вспомнил, где и когда это слышал. Азия не была полем моей деятельности, как оперативника, для этого были другие отделы, но вот в школе, ещё перед поступлением в высшее заведение, мы конечно же изучали Средние века и Субэдэй-багатур там упоминался, как один из полководцев Чингисхана. Холодный пот прошиб меня всего, заставив остановиться.
