Последний маг Империи (СИ) - Щегулин Антон

Я достал ещё одну газету более старого образца.

― Смотрите, граф Сербского королевства Лазар Белич и его жена Владислава. Владельцы четырёх игорных домов в Белграде. Живут душа в душу. Интересуются возможностями распространения сербской игорной культуры в других странах. Идеальные кандидаты.

Она внимательно посмотрела в газету, затем подняла на меня глаза и разочарованно произнесла:

― Павел, ты издеваешься, здесь есть их фотокарточка.

― Для того нам и понадобится наш дорогой Иоанн Романович, ― улыбнулся я и повернулся к нему, ― Или можно называть вас, Олег Гаврилович?

Иоанн Романович залился краской, встрепенулся, но через пару мгновений шумно выдохнул.

― И как вы только догадались? ― недовольно произнёс он.

― Вы сами говорили про то, как Олег Гаврилович чудно готовит, при этом я ни разу не увидел камердинера в имении, ― улыбнулся я, ― Ко всему прочему наш таинственный гость сказал, что вы выдаёте себя не за того, кем являетесь, Иоанн Романович.

Старик глубоко вздохнул.

― Да, вы правы, Павел Андреевич. Уж не хотел я, чтобы моя личина была известна слишком широкому кругу лиц, но ничего не поделать.

― Мой отец знает?

― Ваш отец всё знает. Абсолютно всё.

― Что ж… ― задумчиво сказал я.

― Не переживайте, Иоанн Романович, мы никому не сообщим о том, что вы притворец, ― успокоила его Диана.

― Притворец? ― спросил я. ― Так теперь это называется?

― Притворцы рождены в иномирье, а когда они попадают сюда, тут же принимают облик какого-то человека, ― пояснила Диана, ― Впрочем, не думаю, что нам стоит на этом сейчас заострять внимание.

― Чего ещё я не знаю о нашем мире? ― всплеснул руками я.

― Я хочу сказать только одно, ― добавил Иоанн, ― Продолжайте обращаться ко мне так, как обращались всё это время. Я уже давно не перевоплощался в Олега Гавриловича. Да и нет желания это делать.

Мы с Дианой кивнули.

― Что касается изменения внешности, ― внезапно воспрянул духом Иоанн и поправил ворот сорочки, ― То это моя прямая специальность уже более, чем двадцать лет к ряду. Что уж там, даже ваш отец ― иллюзионист высшего ранга, нет, нет, да прибегал к моим услугам.

Иоанн прокашлялся.

― Позвольте я вам кое-что продемонстрирую, ― продолжал старик, ― Пойдёмте за мной.

Мы вновь все втроём спустились в подвал. Но на этот раз в иную его часть, находящуюся в противоположном направлении от комнаты снятия меток.

Через длинный, сырой пролёт мы попали прямиком в хорошо освещённый зал, где находилось бесчисленное количество алхимических склянок. Вдоль стен красовалась настоящая кунсткамера.

Я тут же пошёл разглядывать существ, «запертых» в банках с растворами и наткнулся на крота, что плавал в банке вверх ногами. Жидкость вокруг него приобрела странный зеленовато-желтоватый оттенок.

― Господи, что вы сотворили с бедным кротом? ― возмутился я, указывая на банку. ― Что это за жидкость такая?

― О, это кротовуха, ― улыбнулся Иоанн, ― Прекрасный напиток, между прочим! Что он тут делает? Я кротовухи держу в другом помещении.

Он подошёл к стеллажу, уставился на банку и почесал затылок.

― У вас этих кротовух много⁈ ― воскликнул я от удивления.

― Ну конечно, прекрасное средство для того, чтобы обеззараживать организм, укреплять иммунитет. Идеально подходит при любой болезни. Я лечусь только кротовухами, а вы разве нет?

Диана стояла, зажав нос и скривив лицо от отвращения.

― Я одна чувствую этот смрадный запах здесь? То явно не только кротовуха, господи…

Она махала рукой, но это, разумеется, не помогало. Запаху некуда уходить, ибо окна в подвале отсутствовали.

― Иоанн, как вы только работаете в таких условиях? ― спросил я, тоже поморщившись, почему-то до меня душок дошёл только сейчас, ― Здесь же невозможно дышать.

― О, не переживайте, ― улыбнулся он, ― это процесс брожения енотовых испражнений. Видите ли, этот душок убивает всех насекомых, что забираются внутрь и считают подвал своим домом.

Через несколько мгновений вонь стала просто невыносимой, и мы с Дианой выскочили из помещения, словно ошпаренные.

Мы поднялись наверх, вышли наружу, чтобы подышать свежим воздухом. Диана продолжала по привычки обмахивать себя ладонью. Я же, закрыв глаза, вдыхал полной грудью.

Иоанн вышел через несколько минут.

― Да вы прям действительно изнеженная знать. Даже запах енота вас выбивает из колеи.

― Поспешные выводы делаете, Иоанн, ― фыркнул я, ― Предпочту неделю в окопе, нежели ещё раз почувствовать этот запах.

― Поддерживаю, ― сказала Диана.

― В любом случае, я лишь хотел похвастаться своей лабораторией, ― улыбнулся Иоанн, ― Вам было совершенно не обязательно там появляться.

― То есть, мы могли и не ходить туда⁈ ― вытаращила глаза Диана.

― Да, это было необязательно, ― произнёс довольным голосом Иоанн, ― Но согласитесь, впечатления незабываемые?

― Это уж точно, ― буркнул я.

― Кстати, блины притворства будут готовы через несколько часов, ― засиял Иоанн, ― осталось лишь добавить пару ингредиентов, а заготовка у меня уже готовая лежала.

― Блины? ― нахмурился я. ― Что ещё за блины?

― Обычные блины, вы их съедите и ваша внешность изменится, ― хихикнул старик, ― А что? Хотите другое блюдо? Могу приготовить хлеб или борщ притворства.

― Борщ притворства… ― произнесла задумчиво Диана и улыбнулась.

― Мне подойдут и блины, ― сказал я, ― Главное, чтобы у них не было такого отвратительного запаха. И на вкус были приемлемыми.

― О, тут не переживайте, я обожаю готовить, всё будет в лучшем виде! ― сообщил Иоанн.

― Я услышал слово блины? ― внезапно появился Гена, спустившийся со второго этажа.

― Да, Гена, будут блины, но позже, ― я повернулся к Иоанну, ― Ему сделайте обычные блины, пожалуйста.

― Слушаюсь, Ваше Сиятельство, ― улыбнулся дед.

― Гена, а к тебе есть дело, пойдём.

Через несколько мгновений мы стояли напротив мобиля без колёс.

― Павел Андреевич, а…

― Не спрашивай, Гена, ― оборвал я, ― Просто скажи, что с этим можно сделать?

Он поправил котелок на голове и шумно выдохнул.

― Пу, пу, пу-у, ― вырвалось из его уст, ― Что с этим можно сделать? Даже не знаю… А как так получилось, что…

― Долгая история, Ген, ты всё пропустил.

― Но как наш мобиль, пре…

― Долгая история, Ген, ― снова повторил я, ― Надо придумать, где достать колёса.

Он поправил котелок и снова выдохнул.

― Положим, колёса я смогу найти, всё-таки мы в Твери, тут неподалёку целая фабрика по производству колёс, ― заключил он, ― Но вот деньги. Такие колёса для Доубл будут стоить немало.

― Деньги ― не проблема, ― сказал я, ― Найдём. Пошли посмотрим, что там внутри.

Мы залезли в Доубл, и он оказался потрясающим. Внутри всё в разы лучше, чем было в моём мобиле. Один лишь минус. Нет заднего сиденья.

― Топлива почти нет, ― констатировал Гена, ― Ещё одна проблема, а что у нас в ящике для…

Открыв ящик, он даже не успел договорить, как из него посыпались облигационные займы. Бумаг было так много, что они буквально вырвались словно чёрт из табакерки, заполонив всё пространство под ящиком. Я подобрал один из займов.

― Да этот карлик надо мной издевается, ― буркнул я себе под нос.

― Ого, Павел Андреевич! ― воскликнул Гена. ― Это же государственные.

― Именно, ― недовольно произнёс я, ― Они все просроченные. А их себестоимость меньше, чем стоимость бумаги, на которой они напечатаны. Тьфу!

Похоже, я чем-то насолил этому звездочёту-предсказателю, раз он решил мне подкинуть таких сюрпризов. А меж тем, ещё пару месяцев назад эти облигационные займы стоили огромных денег.

― На, держи, ― я протянул Гене те деньги, которые изъял из кассы ломбарда, ― Этого должно хватить. И реши вопрос, как можно скорее, нам сегодня вечером надо быть в Москве кровь из носу.

― Будет сделано, Павел Андреевич, но мне бы хоть какой транспорт. Не пешком же по Твери передвигаться.