Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 2 (СИ) - Юрич Валерий

— Уймись, Петровна! — гаркнул вдруг из задних рядов властный старческий голос. Я сразу узнал деда Матвея, нашего знаменитого фронтовика. — Пацан дело говорит. А ты, если не кумекаешь, так и не суйся!

Авторитет деда Матвея был в нашем дворе непререкаем. Петровна что-то обиженно пробурчала и вернулась обратно в толпу.

— Это, братцы, тот пацан, что Михалыча спас. Отогрел в лесу. Если бы не он, то не было бы больше Аркашки Сабурова. — Дед Матвей протолкался в передние ряды и окинул всех грозным взглядом. — Давай, Егорка, соображай. А то из-за этого супостата, мать его ети, наш Витька сгинет. — И фронтовик хмуро глянул на валяющегося Быкова.

Я благодарно кивнул деду Матвею и деловито скомандовал:

— Товарищи, помогите-ка повернуть его на бок.

Из передних рядов вышел крепкий парень лет двадцати пяти и начал мне помогать. Мы с ним быстро расположили Быкова в правильной позиции. Тем временем я прощупал у него на шее пульс. Сердце билось. И билось довольно-таки ровно. Такое ощущение, что Быков просто прилег отдохнуть после долгого трудового дня. У меня немного отлегло от сердца. Когда же я осмотрел затылок бедолаги, то еще больше успокоился. Открытой раны там не было, только небольшая шишка. Конечно, это не исключало серьезной травмы, но сводило ее вероятность к минимуму.

— Принесите кто-нибудь тряпку, смоченную в холодной воде, — решительно попросил я, деловито осматривая «пациента».

Судя по относительно ровному дыханию, особых препятствий для прохождения воздуха не было. Но я все равно пошире открыл у Быкова рот и прижал ему язык книзу ключом от квартиры. Вообще-то это полагается делать пальцем. Но этот отморозок обойдется. Грязного ключа с него вполне хватит.

Буквально через минуту какая-то женщина протянула мне обильно смоченное кухонное полотенце. Я отер им лоб и виски Быкова, а потом приложил его к шишке на затылке.

И в этот момент пострадавший неожиданно закашлялся и широко открыл глаза.

— Папка! Очнулся! — радостно заорал младший Быков.

— Ах ты тварь! — злобно откликнулся его батя и, довольно резво приподнявшись на ноги, засветил со всей дури по носу опешившему от неожиданности Виктору Михайловичу.

Глава 25

Ирка взвизгнула, Виктор Михайлович издал чавкающий звук, дернув от удара головой, вокруг завопили люди и началась дикая суматоха. Через полминуты воскресшего идиота уже скрутили и снова повалили на землю.

— Говорила я, что не надо было его трогать! — Тут же завопила все та же противная тетка. — Лежал бы себе спокойно, никого не трогал.

— Уймись, Петровна! — грозно прикрикнул на нее дед Матвей. — Иначе я за себя не ручаюсь!

Петровна тут же скрылась в толпе от греха подальше.

— Папочка! — тем временем испуганно воскликнула Ирка. — Ты как? — Она с ужасом смотрела на залитое кровью лицо отца.

Но странное дело — тот широко улыбался. Довольно крякнув и вытерев тыльной стороной ладони кровь, он бодро ответил:

— Лучше всех, Ириска! Иди-ка сюда! — И он на радостях крепко обнял дочь, при этом беспощадно перепачкав кровью ее кофточку.

Похоже, Виктор Михайлович был на седьмом небе от счастья, что в итоге все-таки не убил этого ушлого доходягу Быкова.

Увидев, что дело разрешилось самым благоприятным образом, я протиснулся через толпу и отошел в сторонку. Я был уверен, что вместе со скорой приедет и милиция. А еще раз попадать в поле зрения нашего участкового мне не хотелось.

Подойдя к своему подъезду, я уселся на пустую лавочку и рассеянно огляделся по сторонам. Домой идти не хотелось. Возвращаться на место происшествия или к школе — тоже не было особого желания. Внезапно я почувствовал направленный на меня пристальный взгляд. Быстро повернувшись направо, я увидел припаркованный у соседнего дома зеленый «Запорожец». И как я его раньше не заметил? Кажется, еще минуту назад его здесь не было.

Из окна машины на меня пристально пялился Леха Коротков. Я не отвел взгляд и тоже уставился на него. Наша безмолвная дуэль продолжалась с четверть минуты, а затем Леха, словно за что-то меня поблагодарив, кивнул, и машина тут же тронулась с места. Она медленно прокатила по двору и скрылась за углом дома.

Я, если честно, так до конца и не понял, что значил этот странный Лехин жест. Да и вникать особой охоты не было. И без него проблем хватает. Правда, где-то на краю сознания все-таки мелькнула мысль, что Коротков, заранее зная, чем дело кончится, как-то спровоцировал старшего Быкова, чтобы тот отправился к Иркиному бате. И, если это так, то Леха — просто чертов манипулятор. Беспринципный, хладнокровный и очень опасный.

Через минут десять приехала скорая и сразу за ней — милиция. По обрывкам доносящихся до меня разговоров я понял, что Быков через своего сынка вызвал Виктора Михайловича к подъезду. Иркин батя вышел к нему не просто так. Он демонстративно тащил за ухо сопротивляющегося и орущего Андрея. Быков старший, конечно же, не смог вынести такого надругательства над своим чадом и без лишних предисловий зарядил Виктору Михайловичу кулаком по лицу. Точнее, попытался зарядить. Иркин отец успешно отразил атаку и одним ударом отправил недруга в нокаут. А дальше наш грозный победитель от волнения не смог нащупать у Быкова пульс и подумал, что грохнул доходягу. Вот, в общем-то, и вся история.

По итогу помощь скорой ограничилась остановкой носового кровотечения у обеих участников конфликта. А стражи порядка, получив исчерпывающие показания свидетелей, повязали Быкова старшего, затолкали его в уазик и увезли в участок. Народ потихоньку рассосался, и у подъезда осталось только Ирино семейство. Теперь уже в полном составе. Мать, обеспокоенная долгим отсутствием супруга, вышла на улицу и застала всю эту весьма неприятную сцену.

Когда я все-таки решил, что на сегодня с меня хватит, и хотел отправиться домой, то услышал за спиной басовитый оклик Виктора Михайловича:

— Егор, подойди-ка сюда на минутку.

Блин, надо было раньше уходить. Теперь, похоже, опять придется нотации выслушивать, что втянул их во все эти неприятности.

Я понуро подошел к Иркиному подъезду и остановился напротив лавочки. Но глаза опускать не стал. Хватит с меня на сегодня унижений. Лимит девиантного поведения исчерпан. Сейчас я пятидесятилетний мужик и пошли все нахрен! Если Иркин батя будет наезжать, я за словом в карман не полезу.

Но вдруг абсолютно неожиданно я услышал:

— Спасибо, Егор, что так удачно разобрался с этим. Я ведь тоже пульс у него потрогал. Только ничего не почувствовал. Перенервничал, выходит. В общем, ты молодец. — И он крепко пожал мне руку. — Пойдем к нам чай пить, а? Хотя бы на полчасика? Хочешь, я схожу — тебя у родителей отпрошу? — И Виктор Михайлович добродушно мне улыбнулся.

— Куда ты собрался в таком виде? — тут же осадила его супруга. — Если надо, я сама схожу. Соглашайся, Егор. — И Ирина мама тоже искренне заулыбалась.

Ну а Ирка добила меня своим контрольно-умоляющим взглядом. С такими весомыми аргументами лучше не спорить, мысленно улыбнулся я и тут же согласно кивнул.

— Если на полчасика, то можно не отпрашивать. Мне до двенадцати гулять разрешают. Мама все равно не спит до этого времени. Нас с сестрой ждет.

На том и порешили. И через десять минут я уже сидел у Ирки на кухне и с удовольствием потягивал сладкий чай, заедая его сдобными ватрушками.

Посиделки удались на славу. Ирины родители отнеслись ко мне с большой теплотой. А Ирка, улучив момент, когда родители ушли с кухни, полезла целоваться. Я понимал, что девчонка просто хочет отхватить изрядную долю адреналина. Чувствовалось, что у нее это в крови: неискоренимый авантюризм и любовь к риску. Поэтому особо сопротивляться я не стал, но все-таки через какое-то время прервал затянувшийся поцелуй. Еще не хватало мне в первый же день налаживания отношений войти в немилость у Иркиных родителей.

От Иры я уходил довольный, как слон. Она же на прощание одарила меня весьма недвусмысленным взглядом, намекающим на то, что произошедшее между нами ей явно пришлось по душе.