Но я понял, что трубку там, похоже, никто не берет.
Я же заметил ещё кое-что: у стены, метрах в пяти, стоял охранник. Толстый, с усами, в серой униформе. Стоял, наблюдал, жевал что-то. И даже не подумал вмешаться. Смотрел так, будто ничего особенного не происходит.
Двое дружков быдлана двинулись на шум, уставившись на Аню.
— Да ладно тебе, телочка, — протянул пузатый, пошатываясь. — Нет у тебя никакого парня. Чё как целка ломаешься?
И тут он взял и щёлкнул Ане пальцем по козырьку её кепки. Она отшатнулась, но удержалась, глаза блеснули от злости.
Крендель под градусом ухмыльнулся, а у меня внутри всё закипело. Я подошёл к Ане и встал рядом, смерив упырей взглядом.
— Я её молодой человек. Какие проблемы?
Все разом повернулись.
— О, гляньте-ка, — ухмыльнулся упырь в костюме. — Толстожопый объявился. Какие ещё проблемы? Видимо, проблемы хочет.
Все трое заржали.
Аня переводила взгляд то на меня, то на этих уродов, и я видел, что экран телефона в её руках светится на контакте «Котя».
— От девчонки руки убрали, — сказал я, глядя прямо пузатому в глаза. — И вообще ведите себя достойно.
Тот криво усмехнулся, показав гнилой зуб:
— А если нет? Ты чё, герой нашёлся?
Парочка таких же упоротых дружков выросла по левую и правую руку от меня.
Аня схватила меня за локоть, дёрнула, почти умоляя:
— Вова, пошли, не надо… ну их.
Я только качнул головой.
— Стой здесь, — сказал я и чуть мягко отстранил её в сторону.
В этот момент из-за рядов выползли ещё двое. Один худой, какой-то нервный и дерганый, в бейсболке с козырьком назад. Второй плечистый, с татуировкой на шее.
Один из них встал вплотную, настолько, что я ощущал перегар в лицо. Пятеро против одного, значит…
— Ты чё, проблем хочешь? — прорычал он, ткнув пальцем мне в грудь.
Я даже не моргнул.
— Дружище, — сухо произнёс я. — Ты выпил. И я тебе предлагаю подумать о том, чтобы сейчас не совершать поступков, о которых будешь жалеть, когда протрезвеешь.
На секунду у него в глазах мелькнуло непонимание — то ли от моих слов, то ли от спокойного тона. Но тут проснулись остальные, и ситуация начала развиваться по худшему сценарию.
— Слышь, чё он там умничает? — сказал тот, что с татуировкой.
— Да свинья бузит, — отозвался пузатый, тот самый, что первым к Ане полез.
Они стояли плотной стенкой, ожидая, что сейчас я струшу, дам заднюю и начну отнекиваться.
Аня снова рванулась ко мне, хватая за рукав:
— Вова, прошу тебя, ну пошли!
Но я вновь решительно отстранил девчонку в сторону, глядя прямо в глаза ближайшему упырю.
— Всё нормально. Я сам.
Охранник, тот самый усатый мужик лет под шестьдесят, всё-таки решился вмешаться.
— Молодые люди, может быть, выйдете и разберётесь за пределами нашего магазина? Здесь всё-таки торговый центр, посетители…
— Ты, дед, не вякай, — оборвал его один из быков.
Охранник замер, растерянно переводя взгляд с меня на них. Вмешиваться он больше не собирался. Усатый прекрасно понимал, что в случае драки его сметут одним толчком. Поэтому он сделал шаг назад и словно растворился в толпе покупателей, которые уже притормаживали, украдкой наблюдая за назревающим замесом.
— Парни… — я тяжело выдохнул. Понимал, что выбора особо нет. — Хотел по-хорошему. Но, видно, вы по-хорошему не понимаете.
Упыри засмеялись. Сразу хором, с презрением.
— А ты чё, можешь по-плохому? — хрипло спросил пузатый, наклонившись вперёд и упревая мне лбом в лоб. — Ну давай, свинья, покажи.
Я не стал отвечать.
Зачем? Уже итак все ясно с этим товарищем.
Просто резко ударил головой в переносицу ближайшему.
На!
Глава 20
Хруст был мерзкий, короткий. Как щёлкнула сухая ветка. Быдлан отлетел назад, заваливаясь на других, и кровь хлынула у него из носа ручьём. Смех мгновенно оборвался.
Остальные упыри, ещё секунду назад ухмылявшиеся, переглянулись — не ожидали.
— Вот так, братцы, — процедил я, выпрямляясь. — Это намёк на «по-плохому».
Тот, что получил головой в переносицу, сшиб плечом стойку с футболками. Стеллаж зашатался, накренился и рухнул, засыпав его и пол вязанкой одежды.
— Ах ты урод! — взревел другой и вместе с дружками ринулся на меня.
Удар кулаком в челюсть, толчок в грудь — я ощутил всю тяжесть их массы, и всё равно выстоял, лишь отшатнувшись.
В висках загудело, в глазах замелькали блики. Но адреналин сделал своё: я схватил ближайшего за футболку, сделал проход в ноги и впечатал его в пол. Упырь, как мешок, прокатился метра два и снес стеллаж с джинсами.
Но другие мутные товарищи принялись меня утрамбовывать в пол магазина.
— Отстаньте от Володи!!! — пронзительно закричала Аня.
И, не найдя ничего лучше, схватила с витрины огромный складной зонт. Со всей силы она огрела по спине одного из быков. Тот даже не сразу понял, что произошло, но замешкался. Этого хватило, чтобы я лягнул ему в печень, он согнулся, закашлялся и рухнул на колени.
Я воспользовался моментом и перекатился за стойку с кепками. Уроды бросились следом, вереща благим матом. Самый крепкий обошёл сбоку, пытаясь зайти в слепую зону.
Зря.
Я схватил швабру, торчавшую из ведра, брошенного уборщицей, и…
Хрясь!
Швабра переломилась пополам о башку. Он полетел прямо в стеллаж с кроссовками. Коробки полетели вниз, как домино.
— Ну что, сволота, ещё хотите⁈ — выдохнул я, распрямляясь, чувствуя, как спина взмокла от пота.
В руках я держал обломок черенка швабры. Все пятеро упырей снова были в строю. Сжирали меня злыми взглядами бешеных глаз, но уже без прежней самоуверенности. Поняли, что я буду драться до конца.
— Ну ты жирный попал!
Они начали брать меня в кольцо, чтобы наброситься сразу с пяти сторон.
Всё в зале магазина буквально замерло. Продавщицы сгрудились у кассы, охранник отступил к стене, покупатели, притворявшиеся равнодушными, теперь откровенно таращились на нас.
— Мочи! — рявкнул вожак этой стаи.
И все пятеро резко сомкнули кольцо вокруг меня.
Полетели руки, ноги, локти, колени… я не собирался сдаваться. Въехал одному палкой, второму, продолжая движение, насадил на локоть. Но…
Дыщ-дыщ-дыщ!
Увесистые оплеухи летели в ответ. От очередного увесистого тумака меня повело, глаза загуляли. Я понимал, что если упаду, то меня попросту затопчут.
Но вдруг, прорезав тишину, раздался звонкий крик:
— Физрука мочат!!!
Трое пацанов, мои ученики, решили поучаствовать в драке. Первый, долговязый, с размаху влетел прямой ногой в грудь одному из быков. Тот отлетел назад и рухнул на пол, сбивая манекен. Второй, крепыш, двинул хук справа, чётко попав в скулу упырю, и тот, завывая, врезался в стойку с куртками. А третий, самый отчаянный, будто гарпун, влетел в корпус и сбил с ног ещё одного быдлана.
Преимущество мгновенно качнулось в нашу сторону. Толпа, шептавшаяся у витрин, теперь зашумела громче. Аня, не выдержав, сама закричала во все лёгкие:
— Бейте козлов!
Я остался один на один с козлом с наколкой на шее. Он оглядел валяющихся дружков, потом уставился на меня.
— Убью на хер!
Он бросился, но я встретил его жёстким боковым. Кулак врезался в подбородок. Парень зашатался, глаза закатились, и он рухнул как подкошенный.
Я упёрся ладонями в колени, переводя дыхание. Всё-таки сложновато новому телу давалась такая, скажем так, аэробная нагрузка. Но казалось, всё — разрулили и все своё получили.
Увы… нет.
Я краем глаза заметил движение. Один из отморозков, до этого лежавший на полу, поднялся. В руках у него блеснул нож — он вытащил…
Упырь метнулся к пацану, который только что сбил его с ног.
— Сука! — вырвалось у меня.
Я видел, как сталь сверкнула в свете ламп, как мальчишка замер, не успев даже понять, что на него летит…
Шум вокруг на секунду стих, кровь в жилах застыла. Нож был небольшой, складной, но достаточной длины, чтобы из ТЦ уехать в реанимацию. Этого размера вполне бы хватило, чтобы вспороть брюхо или оставить глубокую рану.
