Долгая заря (СИ) - Большаков Валерий Петрович
— Там уже! Ждет!
Ждал доктор физматнаук Киврин в лаборатории у «межпространственников». То есть, солидно сидел на столе, болтая ногами, и грыз яблоко.
— Здорово, шеф! — невнятно воскликнул он. — Какие проблемки?
— Главная моя проблема — это ты, — ответил я брюзгливо.
— Увы, она неразрешима! — глумливо ухмыльнулся Владимир, сочно хрупая.
— Да, легче прибить.
— Ше-еф! — жизнерадостно взвыл Киврин. — Это же не наш метод! Где человек — человеку?
Встав в академическую позу, он вытянул руку и разжал пальцы — огрызок спланировал в урну.
— Всё! Готов к труду и обороне.
— Ром, — кисло сказал я, оборачиваясь к хихикающему Почкину, — где данные лунных детекторов?
— Вот! — засуетился тот, подхватывая ворох регистрограмм. — Я всё свел уже, чтобы с дисплея читать.
— Ага… — не отрываясь от экрана, я нашарил рукою стул, и уселся. — Ага… Короче. У меня, наконец-то, руки дошли до одной… хм… проблемки. За что мы тут орденами увешались, помните? Как «прокол» схлопнулся? А теперь давайте посчитаем реальное энерговыделение при взрыве стандартного 30-килотонного плутониевого боеприпаса в «Дзете»…
— Уже, шеф! — картинно ответил Володька. — Больше двухсот килотонн.
Почкин выразительно хмыкнул:
— А не многовато ли?
— Рома! — голос Киврина обрел покровительственный тон. — Во-первых, плутоний распался в дзета-пространстве на все сто процентов, а не на треть, как это происходит здесь, у нас. А, во-вторых, в «Дзете» ядро Pu-239 при делении распадается не на два, а на четыре осколка, что высвобождает значительно больше энергии! Понимэ?
— Не верю! — театрально провозгласил Почкин.
— Ладно вам, актеры из погорелого театра, — забурчал я, излучая начальственную вредность. — Мне тоже без дела не сиделось. По моим расчетам, спецбоеприпас рванул с тротиловым эквивалентом в двести десять килотонн. Но! Я вас почему сегодня собрал? Вчера дозвонился Ванёк… э-э… контр-адмирал Гирин. Они, с генерал-майором Зенковым на пару, трясли с экрана армейской методичкой Зельдовича-Харитона, по которой и определили, что тротиловый эквивалент взрыва составил всего сто килотонн, но никак не двести десять! Вопрос знатокам: куда делись сто десять килотонн? Пропажа материи, однако, причем недостача существенная — пять грамм!
Я даже зажмурился от удовольствия, наблюдая, как у Володьки вытягивается лицо, а Ромкино плющится будто. Киврин глянул на меня с подозрением, глаза у него блеснули, и он пихнул Почкина локтем в бок:
— Ром… Шеф знает ответ. Но с нами не делится! С верными товарищами, с лучшими друзьями…
— Версии есть? — прищемил я хвост птице-говоруну.
— А как же! — браво хмыкнул Владимир. — Материя ушла в совмещенные пространства.
— Теплее, — мои пальцы перебрали воздух в неопределенном жесте.
— Но не в сопредельные… — медленно выговорил Роман, и заслужил мой одобрительный кивок.
— Горячо!
— Шеф…
Упруго встав, я прошелся к окну, выходившему на стоянку и сквер с памятником погибшим ученым.
— Не уверен, что мои суждения так уж истинны, тут еще пахать и пахать…
— Не прибедняйся! — фыркнул Владимир.
Полюбовавшись чистыми и незамутненными горизонтами, я сунул руки в карманы, и повернулся к коллегам.
— Помните, как мы под новый год спорили о структуре взаимопроникающих пространств?
— Еще бы не помнить! — воскликнул Роман. — Стоим, как дураки, с шампанским, а на часах уже полпервого!
— А я тогда додумался до сингонии миров… — вымолвил я с таинственным видом.
— Это по-каковски? — озадачился Киврин.
— А это я у минералогов нахватался, — хмыкнул я с долей ностальгии. — Сингония — это такая группа симметрии кристаллов. Какая у кристалла система координат… ну, там выбираются его оси симметрии или ребра… к такой сингонии он и принадлежит.
— Ух, ты! — неумеренно восхитился Почкин. — Великие Кристаллы!
— Стоп! — вскинул руку Володя, заговорив напряженным голосом: — Я, кажется, понял… «Альфа», «Бета» и «Гамма» — это сингония? А «Дельта»?
— Дельта-пространство тоже синхронное, поскольку у него с нашими мирами единое время. В «Дельте» лишь немного иная гравитационная постоянная. Поэтому тамошнему человечеству и не повезло — актинидный планетоид протаранил Луну на встречном курсе. Даже что-то вроде иерархии просматривается… Наше пространство только зовется «Альфой», но эталонным миром следует все же признать «Бету» — тамошние константы и размерности максимально близки к идеальным… Ну, это так, для общего развития. Ром, мне нужно, чтобы ты исследовал все данные лунной установки…
— Все⁈ — не поверил Почкин.
— Все, — хладнокровно подтвердил я. — Подумай сам, как из кучи индексов вычленить те, что прямо или косвенно указывают на связи Сопределья с иными пространствами, и каков характер этих связей.
— Ла-адно… — протянул Роман, потихоньку загораясь. — Надо придумать новые инструменты, новые детекторы… Четырехмерный преобразователь пространства очень неизбирателен! «Эпсилон», «Дзета», «Эта», «Тэта», «Йота», «Каппа»… Мы нащупали уже шесть миров, а что они такое — понятия не имеем. — Его губы повело в кривую усмешку. — Лучше всего изучено дзета-пространство!
— Вот и тебе задание, товарищ Киврин, — хищно улыбнулся я. — Подумай, покумекай над пятимерным ПП. Вопросы есть? Вопросов нет.
Пятница, 18 июля. День
Севастополь, борт ТАВКР «Новороссийск»
«Море хихикало», — подумал Гирин, перефразируя Горького. Севастопольский рейд переливался блеском мелких волн, в ясном небе плыли раздернутые облачка, а легкий бриз сдувал духоту.
— Вира! — Командир «Новороссийска» даже в синей робе выглядел щеголевато. — Помалу, помалу…
Могутный плавучий кран как будто поднатужился, и плавно поднял в воздух боевой хроноинвертор «Перун». Кольчатые кабели бессильно свисали с него, болтаясь, словно корневища.
«Выдрали…», — с неудовольствием подумал Иван, вспоминая, как лично «высаживал» эту самую установку на место артиллерийской спарки… Когда это было-то? Так и тянет сказать: «В молодости»! Не дождетесь…
…В начале лета американцы подсуетились — зазвали в Нью-Йорк не только русскую делегацию, но и немцев из ГДР, англичан, французов, даже японцев с итальянцами — всех, кто имел или мог создать инверсионное оружие. И все дружно подписали международный договор о его запрещении…
Главком флота тогда успокоил Гирина. Вертя в пальцах бокал с дорогущим шампанским, он сказал, пародируя Сталина: «Ви, товарищ контр-адмирал, не волнуйтесь — свято место пусто нэ будет, нам есть, чем замэнить эти дорогие игрушки!»
Хроноинверторы и впрямь стоили немало, да и энергии на них не напасешься. А на флотские склады уже завозили сверхсекретные ракеты «Циркон» — гиперзвуковые…
Иван стянул промасленные верхонки, и протянул руку командиру корабля.
— Дальше уж вы сами! — скупо улыбнулся он.
Лощеный капдва смущенно отзеркалил его улыбку.
— Спасибо, Иван Родионович! А то я боялся, думал, что до выходных прокопаемся…
— Жалко? — Гирин кивнул на развороченную палубу.
— Да как сказать… — затянул командир «Новороссийска». — Нет, тогда, у Гвинеи… у Экваториальной Гвинеи… «Перун» нам здорово помог — мигом смахнул в океан парочку «камикадзе». Слух прошел, что за штурвалы старых «сушек» усадили самых настоящих зомби! Ну, не знаю, зомби там или не зомби, а «Си-4» в фюзеляжах хватало… — Он пожал плечами. — Наверное… Нет, не жалко. Сколько раз бывало — щупаю кабели, а они горячие! Не-е… Без инверторов спокойнее! Знаете, небось, как матросы «Перуна»… того… переиначили?
— Догадываюсь! — рассмеялся контр-адмирал.
Пронзительно закричали драчливые чайки, свиваясь рассыпчатым облачком, а из Севастопольской бухты, словно видение из детства, выплывал белоснежный барк «Товарищ». Море улыбалось…
Тот же день, позже
Севастополь, проспект Гагарина
Похожие книги на "Долгая заря (СИ)", Большаков Валерий Петрович
Большаков Валерий Петрович читать все книги автора по порядку
Большаков Валерий Петрович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.