Телохранитель Генсека. Том 1 (СИ) - Алмазный Петр

Я прервал мысленный контакт с Рыжовым. С шизофреником очень тяжело общаться даже вербально, даже подготовленному человеку, а я не был психиатром.

Я ошибся. Этот мужчина кто угодно, но все-таки не попаданец. Не знаю, как это объяснить словами, но его мысли имели другой «оттенок», присущий людям именно этой эпохи. Мои мысли, например, сильно отличались. А Капитонова я вообще не смог «услышать».

Однако, откуда в этой больной голове взялось столько геймерских терминов? Почему как минимум одна из субличностей знакома с тем, что появится в лучшем случае через лет десять?

Тем временем допрос шел своим чередом.

— Где вы проживаете? Где работаете? — ласково спрашивал «добрый» следователь.

— Да я ничего не сделал. Я работаю в бухгалтерии, работа сидячая, и я спортом занимаюсь. Спортивной стрельбой. Еще с института. Больших результатов не достиг, но первый разряд выбил. Участвую в соревнованиях, не сильно больших, но на первенстве Москвы занял второе место.

— А теперь быстро говори, как ты оказался на охраняемом объекте⁈ — снова вступил в дело грозный майор.

Рыжов вздрогнул, сжался, прикрыл руками голову.

— Я не помню. Я после тренировки на «Науке», ну спорткомплекс, знаете? Возле него открылся зал игровых автоматов. Ну там морской бой, самолетики, меткий стрелок. Для детишек, но мне тоже интересно. Я заглянул. Там пятнадцать копеек бросишь и стреляешь. Только там они неправильно систему выстроили, там замедление идет, и целиться надо не в мишень, а чуть левее. Но это мне на руку, как раз навыки тренирую. А ко мне подошел человек, вроде как в этом зале техник. Говорит, мол вижу вы играми интересуетесь, профессионал. У нас тут разработчик этого автомата в кабинете сидит. Может, расскажете о своих впечатлениях? Может, что улучшить надо. Ну я и прошел с ним.

Он умолк, лицо его скривилось, брови сдвинулись к переносице. Было видно, что задержанный мучительно пытается что-то вспомнить.

— И что дальше? Встретились с разработчиком? — мягко спросил «добрый» капитан.

— Не помню. Помню, как встал, прошел за техником в служебное помещение и все. Потом я здесь и вы на меня кричите, — он заплакал. — Где я? Что случилось?

— Случилось то, что ты с пистолетом оказался на охраняемом объекте, — жестко сказал майор и предъявил Рыжову пистолет. — Это твое оружие?

— Нет, что вы! Это же «Беретта», итальянский пистолет! Я такой только на картинках видел. Как он у вас оказался?

— Я здесь спрашиваю, а ты отвечаешь! — осадил его майор.

Но генерал Рябенко остановил допрос.

— Забирайте его. Но смотрите, чтобы довезли до Лубянки живым и здоровым, — предупредил он следователей. — Если с задержанным что-то случится, отвечать будете не только своими погонами, но и своими головами.

Рыжова увели. Он шел, запинаясь, понурив голову.

На территории госдачи других «гостей» не обнаружили. Следы тоже были оставлены только одним человеком — Рыжовым. Но прошел он очень точно, почти по ниточке, единственным возможным путем. Просочился буквально на стыке двух маршрутов патрулирования. Причем шел точно, нигде не сбиваясь в сторону. Непохоже на простого случайного шизика…

Собака быстро взяла след, довела до Рублевского шоссе. Дальше след обрывался. Рыжова явно привезли сюда на машине. Значит, либо такси, либо у него есть сообщник.

Мы с генералом выслушали отчеты. Потом прошли в главный дом, в кабинет Рябенко.

— И что ты думаешь? — спросил Александр Яковлевич.

— Надо опросить таксистов, — ответил я.

— Это уже не наша забота. Для этого есть специально обученные люди. Что думаешь об этом Рыжове? — генерал прошел к креслу, устало опустился в него. — Присаживайся, не на докладе.

Я сел в соседнее кресло.

— Что я думаю о Рыжове? Похоже, шизофреник. Но вопрос: откуда шизофренику известно о единственной и очень нестабильной слепой зоне? И откуда простой обыватель знает планировку комплекса Заречье? Я обнаружил нарушителя совершенно случайно, уже почти на пороге спальни Генсека. И шел он туда целенаправленно.

— Страшно представить, что было бы, опоздай ты на пару минут, — Рябенко тяжело вздохнул. — А почему пошел с проверкой в неурочное время?

— Не знаю. Просто неспокойно было. Интуиция, что ли, или предчувствие. Да какая разница? Что дальше делать будем? Нет, слепую зону я перекрою, это понятно. И вообще давно пора поставить пост в главном здании. Я тут думал, что неплохо было бы тревожные кнопки сделать. Причем в каждой комнате, в каждом помещении.

— Это правильно. Ты вот что, Володя, сейчас сдай смену Солдатову, я его сегодня выдернул из дома пораньше. И сядь, напиши все это. Помимо рапорта у нас должен еще быть план мероприятий по усилению охраны первого лица в государстве. Нам с тобой сегодня к десяти часам нужно быть у Андропова. — Рябенко криво усмехнулся. — Мы действовали по инструкции, но вряд ли это будет смягчающим обстоятельством. Ты же знаешь любимую поговорку Андропова: «Инструкции пишутся для дураков, а умный действует по обстоятельствам»?

Я кивнул. Потом встал, вытянулся по стойке смирно.

— Разрешите идти?

— Ну зачем так официально, Володя⁈ — Рябенко поморщился. — Что-то ты какой-то не такой стал в последнее время. Вещие сны, предчувствия…

— Я мысленно уже получаю взбучку от товарища Андропова, — я свел все к шутке, но внутренне подобрался. Забыл, что Рябенко все время относился к Медведеву по-отечески. — Александр Яковлевич, я напишу план мероприятий, заодно сделаю смету — по крайней мере приблизительную. Будет на что переключить внимание председателя КГБ.

— Там Александров-Агентов должен уже приехать. При нем всегда секретарша. Скажи, пусть напечатает и доклад, и рапорт, чтобы Юрий Владимирович с нашими каракулями не разбирался, — посоветовал Рябенко. — Андропов вообще плохо видит, но старается этого не показывать. Не хочет менять очки. Все, давай, не теряй время.

Следующие полчаса ушли у меня на то, чтобы быстро надиктовать секретарю рапорт. Здесь ничего сложно, перечислил последовательно все события минувшей ночи, включая ситуацию с Галиной Брежневой и вызовом скорой из Кремлевской больницы. С докладом о усилении мер безопасности первого лица провозился дольше.

Удалось составить список мер. Помимо тревожных кнопок добавил в план мероприятий установление поста в главном здании, ежедневную проверку автомобилей, проверку окрестностей по пути следования Генсека на предмет обнаружения возможных лежек снайперов и взрывных устройств. Со сметой очень помог секретарь, я обнаружил, что плаваю в этом вопросе.

Вообще-то, давно пора рассмотреть вопрос установки видеокамер. Да, пусть пока громоздких и примитивных. Лицо нарушителя не распознает, но проникновение постороннего человека на объект зафиксирует без проблем. А дежурный оператор, наблюдающий за экранами, немедленно сообщит охране. Добавлю-ка в план, пожалуй, и это предложение. Дорого, конечно. Дешевле на ночь выпускать на территорию собак. Но против них будет много возражений. Не дай бог еще пьяную Галю покусают…

Передал документы Рябенко. Тот прочел доклад, одобрительно кивнул. Мы быстро спустились вниз, и скоро уже ехали в Москву.

На Лубянке нас встретил помощник Андропова, проводил в приемную на втором этаже. Взял доклад и зашел в кабинет Андропова. Я встал у окна, посмотрел на площадь Дзержинского с памятником Железному Феликсу. В моей реальности этот памятник был демонтирован в августе тысяча девятьсот девяносто первого года.

Но долго любоваться не пришлось. Андропов принял нас через пять минут после того, как ему сообщили о нашем приходе.

Юрий Владимирович встретил нас стоя у окна, в руках у него был мой доклад. Он повернулся. Это был высокий, достаточно массивный, но при этом сухощавый человек. Жесткое лицо, волевой подбородок, длинный нос, на переносице очки в толстой оправе.

— Ну что, садитесь, рассказывайте, — голос у главы КГБ был мягким и спокойным.

Я слышал, что он не повышал голоса даже в самых напряженных ситуациях. Таким же, говорят, спокойным голосом он рассказывал по телефону Хрущеву, как вешают комсомольцев и коммунистов напротив посольства СССР в Будапеште, в пятьдесят шестом году.