Пепел и Тьма - Барчук Павел

Нечто отвратительное, едкое, скопившееся за все эти дни. Нет, не за дни. За всю мою жизнь.

Злость на судьбу, на Леонида, на Палача, на самого себя, на то, что оказался здесь. Отвращение к этому месту, к этой твари. Я выдохнул… нет, выплюнул всё это на фурию, которая уже разворачивалась для новой атаки.

Мой «выброс» был невидимым. Я только ощутил, как в воздухе пронеслась тяжелая кувалда эмоций, пропитанных ненавистью. Тварь дёрнулась в воздухе, словно её с силой, прямо на лету, хорошенько обо что-то приложили. Человеческое лицо фурии исказилось в гримасе омерзения, а затем она издала ещё более резкий, но уже испуганный крик и, развернувшись, исчезла в серой мгле.

— Молодец, мальчишка! — голос Леонида звучал удовлетворённо. — Теперь ты понял, как это работает. Главная ошибка тех, кто попадает в Безмирье — они пытаются сражаться с теми, кто здесь живет. Это не работает. В Безмирье действует принцип — уничтожать подобное подобным. Фурия — олицетворение злости, ненависти. Впрочем, как и все, что существует в этом мире. Ее можно отпугнуть лишь такой же энергией. Биться — бесполезно. Продолжай идти вперед. Он ждёт.

— Меня. Зовут. Малек! — Повторил я упрямо то же, что говорил Леониду перед тем, как мы отправились в наше увлекательное путешествие.

Он в ответ промолчал. Ну ладно… Ладно… Будет и на моей улице праздник.

Фурия исчезла в свинцовых облаках, снова издав напоследок протяжный вопль.

— Иди. Время не ждет. – Коротко распорядился некромант.

Около часа я шел достаточно спокойно. В том смысле, что никто не пытался на меня напасть. Впрочем, насчет времени неуверен. Я ориентировался чисто на внутренние ощущения.

Дышать было все труднее, пот выступил на лбу, хотя здесь точно не было жарко. Пожалуй, наоборот. Из моего рта, стоило его открыть, даже вырывались облачка пара.

— Что за ерунда… — Пробормотал я вслух, когда через некоторое, достаточно небольшое расстояние, понял, что становится все прохладнее.

Причем холод, проникающий до костей, не был физическим. Он словно исходил прямо из меня. Будто температура падает не только на улице, но и, блин, в моем собственном, несуществующем теле! И еще вместе с этим холодом пришло ощущение чужих, злобных глаз, следящих за мной.

Я остановился. Вокруг ничего не изменилось — всё та же серая пустошь. Однако при этом я на сто процентов был уверен, что не один. Впечатление было таким, будто меня обволакивает невидимая, ледяная паутина.

— Злобный дух, — соизволил, наконец, предупредит Леонид. — Они здесь повсюду. Двигаются за тобой с самого начала пути. Боялись показать себя. Но жажда сильнее. Думаю, самый агрессивный готов напасть. Питаются отчаянием и одиночеством. Не дай ему добраться до тебя. Он попытается проникнуть в твои мысли, внушить тебе ужас. Если у него это получится, он просто выпьет твою душу. А хочу напомнить, душа — единственное, что у тебя здесь есть. То есть — ты умрешь.

— Какое же прекрасное место, ваше Безмирье… — Усмехнулся я, нервно оглядываясь по сторонам.

— Это наш дом. Мир некромантов.

— Вот именно. Это — ВАШ дом. К счастью. По мне так Нижний город гораздо поприятнее будет. Слушай…ты уже дважды назвал Безмирье домом некромантов. Странно как-то. Получается это место — источник вашей силы? У магов же нет ничего подобного?

Леонид не успел ответить. А может и не собирался, не знаю. Внезапно из земли, прямо передо мной, начало подниматься нечто бесформенное. Тёмный, клубящийся сгусток, напоминающий жидкий мрак. Он не имел ни глаз, ни рта, но я чувствовал его ненависть. Он рос, становился всё больше, заполняя собой пространство.

— Что ж вы все тут такие злые… — Я остановился и машинально сделал несколько шагов назад.

— Он ищет твою боль, — сказал Леонид. — Не дай ему её! Ты должен отбиваться. Откажись от эмоций, которых он так сильно жаждет. Сосредоточься на цели. На своей этой…подружке. Помни, зачем ты здесь. Пусть его голод останется голодом!

Только я хотел сказать некроманту, что был бы не против более подробных инструкций, а не вот этих образных сравнений и загадочных фраз, как Дух бросился на меня.

Это было… Неприятно. Я почувствовал ледяное прикосновение, словно тысячи невидимых игл вонзились в мою душу. В сознании начали всплывать самые страшные воспоминания, в реальности которых я был совершенно не уверен.

Сначала — смерть родителей, хотя я был слишком мал и, естественно, ничего не видел, а соответственно, просто не мог знать. Но сейчас в моем воображении вдруг возникла достаточно четкая картина. Мать, которая, задыхаясь от пепельной лихорадки, на последней стадии болезни, согнувшись кашляет кровью прямо на серую простынь. Отец, который решив, что теперь никому ничем не обязан, заливает в себя спирт, а потом после очередного тяжелого похмелья подыхает в своей собственной блевотине. Хотя, я понятия не имею, как они умерли на самом деле.

Тут же, следом за видением, показавшим родителей, накатило отчаяние, которое я периодически испытывал в приюте, состояние одиночества. Меня начала буквально всасывать в себя огромная дыра безнадёжности.

Но я сопротивлялся. Я цеплялся за образ Лоры, за её бледное лицо, за гноящуюся рану. На самом деле. Просто мысленно представил себе царапины, оставшиеся на плече девчонки после встречи с Охотником. Очень хорошо представил. В мельчайших деталях.

Лора нуждается во мне. Я не могу поддаться. Я не могу проиграть.

— Откажись от всего! — рявкнул Леонид. — Отбрось негативные мысли. Про родных, про приют…Они не твои. Это всего лишь иллюзии! Думай о цели. Цель! Цель!

Я сжал кулаки. Да! Цель! Лора. Её жизнь. И пошла к черту эта странная, леденящая несуществующую кровь, чёрная злобная масса!

Мне не было страшно. Мне было… Да я вдруг просто разозлился. Вот что. Разозлился на этого духа, на то, что он пытается меня сломить, на то, что он мешает мне спасти Лору.

Я сделал шаг вперёд, прямо в клубящийся мрак.

— Ты что творишь? – запоздало всполошился некромант.

Он не смог предугадать мой поступок, потому что я сам не знал, что сделаю это.

Оказавшись внутри черного облака, отдалённо напоминающего человеческий силуэт, вместо того чтобы поддаться его холоду, я позволил своим настоящим, истинным эмоциям взять верх над всем остальным.

Это не было похоже на жар или на огонь. Вернее… Полыхнуло-то знатно. Просто мои чувства напоминали холодную ярость, которая оказалась настолько сильной, что, вырвавшись из меня, буквально разлетелась в стороны как самый настоящий взрыв. Она была чистой, незамутнённой, без примеси страха или отчаяния.

Дух громко зашипел. Такое чувство, будто моя ярость жгла его изнутри. Бесформенное тело твари начало распадаться, рассыпаться на крошечные черные точки, пока не рассыпалось… пеплом. В ту же секунду, ледяная игла, понзившая мой мозг, когда дух только материализовался из земли, исчезла.

— Безголовый мальчишка! — Рявкнул Леонид. Похоже, он не оценил моего поступка.

— Чего ты разорался? — Пожал я небрежно плечами. — Все понятно же. Подобное — подобным. Просто нужно ненавидеть всех этих тварей так сильно, чтоб их вон, на куски разрывало.

Я пошёл дальше, оставив позади рассеивающиеся остатки духа. Некромант в моей голове что-то еще бубнил про безбашенное и безответственное поведение. Я уже не прислушивался.

Ощущение присутствия Охотника стало почти невыносимым, но теперь оно не пугало меня. Скорее, это было предвкушение. Я чувствовал, что приближаюсь и мы вот-вот встретимся.

Достаточно скоро впереди появилось очередное препятствие. Пустошь закончилась. Передо мной раскинулся… наверное, лес. Не знаю, как еще это можно назвать.

Естественно, скопление призрачных деревьев не было привычным моему восприятию. Лес в Безмирье, как и все вокруг, напоминал живой кошмар.

Деревья казались бесконечно высокими, скрученными из нескольких стволов, их ветви, тянулись ко мне, словно когтистые лапы.